Это просто Вьюи блог

Тихо пели реквием злаки.
В самом дне осерчавших вод,
В безначальном тонущем мраке
Я скитался который год.

За прогнившей оконной рамой,
Расцветали сады, города,
Миллионные глупые дамы
И их глупые господа.

Я застыл - шелест истошно-нежный,
Опоясав полночную мглу,
Прохрипел: этот путь неизбежный,
Приведет тебя к ничему.

Метрономно порхали травы,
Растворяясь в бездонном сне.
Я скиталец. Ни люди, ни драмы.
Не важны, если сердце во тьме.

Струи метели сквозь лето,
Через губительный зной
Рыщут, одетые ветром,
В поисках бледной святой.

Бросьте – она не встанет.
Мелкая гнусная вошь.
В тонком, пожухлом стане,
Дух ценен меньше чем грош.

Грязь ядовитых стонов
Юность – отчаянный бред.
Хватит. Не нужно звонов,
Чести в ней больше нет.

Сгнившая синь под веком,
Пыль поседевших глаз
Тлеют. И бронзовым снегом
Рушатся в каменный лаз.

Лаз - брешь во мраке ночи,
Впился когтями мглы.
Как фонари, без очереди,
Тухнут во тьме маяки.

Звезды под слоем горести
Сыплют свой сиротный свет
В бездну. Но с краю пропасти.
Тает морозный след…

я люблю тебя москва?

а я тебя нет

здесь заражаются души

и в хламе, в обломках, в свалках гниет и моя, друг, послушай

убивается смогом приторным

как трупы в трехдневном гробе пропитанном

слезами родственников и плакальщиц

по чужому горю

послушай

здесь не место грустить, здесь место бездумно смеяться

петь в хоре ночных голосов, в балладах глупости разрываться

говорите любовь, дружба, щека к щеке, око за око?

постигшее близость, будут счастливы без тревоги?

какая правдивая ложь

она кислотой разъедает поры

так, что даже вечные горы

в твоей голове

становятся изжившей себя равниной

послушай

когда ты хочешь растечься океаном по миру

а тебя запирают в литровой банке

выхода нет, остается застыть, закрыться, смириться с нечестным сроком

предаться греху, растрачивать юность на всплески поддельных пороков

под грузом бездыханных клеток,

погибших от алкоголя

не слышно биения сердца, оставленного напоследок.

зачем писать

зачем насиловать звуки

к чему делать это просто так, от вездесущей скуки?

в раме спаянной с мглой стекла

искать рассыпавшееся в буднях я

марать клавиши в пустую, буквы селью рвать из горла, выплевывать рассудок

эти чертовы стихи - морская болезнь на голодный желудок

нет, не заплывший фрегат пропавший без следа

потому что даже самый отважный капитан отчается в капкане из льда

ведь он - не шеклтон чтобы пересекать расстояние в континенты - а

всего желторотый матрос. будильник, тепло шарфа, в наушниках сантименты

вгрызутся и останутся спутниками навсегда,

даже если он с палубы бросится туда где вскипела вода

где тайной праматери сердце бездонное дышит

вздымая сапфирную кровь волны безумно колышит

где тело пером упадет к могилам погибших китов, на дно, в расщелины, темные впадины

ему не быть великим, и мировой звездопад стал дарить не благо, а ссадины

покрывая язвами тонкие кисти рук,

морозят хвостами ледяные кометы

и вдруг

здесь

когтями вырезанные облака тают в океане надземных сфер

рассыпаясь мучной субстанцией покрывают озябший сквер

каплями, паутинами рябин облекают скопища человекообразных

озера из ног, потоки голов, ресниц, голосов, в истертых поблекших масках

по ним не звонит колокол, он звонит по тому, что к льдине прирос уставив глаза в бесконечность

пилигрим в одеяниях сшитых из стужи и скрепленных в вечность

ложись, тебе рано вставать, неудачливый, заблудившийся в собственных проповедях пастырь

и молись своим не существующим богам, моряк, чтобы время и дни не казались больше напрасными

город больше походит на Гернику Пикассо
затягивая языки грязи душит Мкад бетонным лассо
испытанным горем изломленным людям рвет пополам хребет
отравленным газом и облаком пыли встречает прогнивший рассвет
в тебя через волосы, темечко, туманные воды глаз
сочится черная ртутная масса обрывков бессмысленных фраз
и слышно, как под землей, скрипят жестяные слепые хорды
впуская сотни и тысячи тел пускают яд в их аорты
и грузным составом с усталыми душами мчатся в ладью к харону
прячутся в надписях "не прислоняться" ползут по теснине перрона
а ты - зараженный действительностью, бесплотная голограмма
все вспышки, что остались от счастья, высосали до грамма
померкшие звезды давно уснули над приторным слоем смога
воздух глотает больное тепло выплевывая три слова
" тебя здесь нет "
не было и не будет
ты - отсталая часть мирового сознания
у который вместо зрачков - иллюминаторы для выжидания невозможных чудес.
свербящее в легких желание песком разнестись теряя свой вес
проникая в ткань времени выдохом пламени
но лоскутное покрывало пошлости, серы зависти, возгласов плоти
накрывает голову, что была полным кубком надежд о полете,
кубком взываний к стихиям, к безлюдным лунам,
к древности опустевших равнин и в ядрах планет спрятанных рунам,
превращает сердце в уныние и полую пустоту
в которой любой свет, любое светило тухнет, теряя свою высоту
и в густоту осеннего месива падает тленом пепла
клубком табачных нитей
и не издавши хотя бы стона
умирает в объятиях морозного пекла

очень хотелось бы прийти к психотерапевту, сказать ему "понимаете, мне че-то хуево, ну так знатно-знатно хуево, а я вот в душе не ведаю почему", а он бы мне ответил, изложил с точки зрения всяких заболеваний извилин, и выписал бы таблетки для довольного и продуктивного существования, короче, пилюлю от пиздостраданий и философствований

шипят радиоволны шепчут о конце кислорода
свистят - беги, прощай человек, здесь не для тебя погода
но зрачки, окуляры, наблюдательные пункты сознания
повелели его конечностям бросить все препирания
и оставить любую борьбу
смерть принять как с ладони еду
закрыть глаза, пустить корни в рыхлую кожу планеты
ушной раковиной собирать по нотам без звука сонеты
выпуская душу из пор отжившей себя оболочки
растворяя её убить мысли, все - до крайней строчки
и последним выжившим в этом тайфуне нейроном
в пустыне из звезд увидеть следы авалона
куда он стучится, путник в скафандре? не знает
он остался один, как герои Лема - истлевший скелет у вселенских окраин,
порхнув в облака времени, в дыхание черных дыр
жмет руку тугой бесконечности заполнившей целый мир
заливая клапаны сердца темной материей
рукавами галактики заменяет артерии
дышит ровно и медленно, фалангами тянется к шлему
всего шаг - и готовность решить дилемму
щелчок;
мутант, поглощенный вечностью, не нуждается больше в ответах
его уже нет,
его пылью развеяло в солнечных ветрах

там, в залитом полуднем и запахом крахмала зале

было слышно четко как название остановки на вокзале

что рядом, всего в пару тройку миллионнов дней езды

горбясь, закусывая языком вкус переменных и констант узды

издохший протуберанец чахнет в 15 тысяч по цельсию

извиваясь в судорогах заканчивая похоронную процессию

рождая все вместе - чудо, жизнь, смерть, правду и ложь в звездном поту

выплескивая фотоны в замкнутую околоземную пустоту

дыхание солнца неся сквозь тучу вакуумных километров

обволакивая гиблые спутники брошенные без ответов

продираясь через циклоны, лед, воду, фабричный дым

стекая на землю стариком усталым и седым

заползает в окна запотевшие от утренних морозов

плещет нежным, ласковым светом в понятных глазах узких раскосых

незаметно падает на эти дурацкие железки в зубах

отскакивая как заяц от разъяренного зверя впопыхах

вонзаясь в душу через область карего зрачка

проникает в череп, делая из потенциально умного полного дурачка

потрошит извилины, перешивая желания духа в куклу обезьяны

романтики по-моему никогда не могли быть правы

пусть лучше станется, что это игры азотистых оснований

битвы белка, отголоски аллелей скандалов и пререканий

но точно никаких истин, счастья и космоса

бренная плоть,

за что ты мне послана?

я поступлю так,

выплескивая город из сегодняшних луж

в преддверии и сильной жажде скорых январских стуж

пока кто-то будет постить на стенку бродского и есенина

пока кто-то будет спорить по тв о патриотизме и царя вознесении

замолчу и головой уткнусь в столб атмосферы

вы его не чувствуете? нет? так примите на веру

где-то наверху, внизу, по бокам - в космосе нет сути

плетутся, рвутся, стонут истины стволы и прутья

вонзаясь в темечко, перекрывая горло, перерезая артерии

а я смеюсь, шучу, бью по плечу знакомых в кафетерии

наблюдаю за собственными стопами на мокрой скользкой брусчатке

черпаю ухом чужие правды и визг малыша на детской площадке

шатаюсь в вагоне вдыхая скрежет зубов и ропот усталостей

после работы - толпа мигом домой в поисках радостей

я с ней, строить в коробке квартиры упреков заборы

им за столом на кухне не ясно, но непременно нужно в горы

чтобы ветви вселенной не сгнивали больше разлагая усталые вены

а цвели древом сакуры, мякотью орхидеи, лотосом веры

Нет, вот ты приходишь домой. Ты включаешь свой несчастный, древний ящик. А там што? Пугачева, блять. Пугачева родила от Галкина детей. Ах да, это же блять даже не она родила. Ну все! Целая, твою мать, целая передача посвященная двум пиздюкам разжиревшей и потерявшей весь былой шарм и всё обаяние бабы. Это точка кипения, так дальше быть не может. Как же вы заебали со своими митингами, пугачевыми, хачами, патриотизмом, геями, со своей вездесущей политической пиздодельностью, сраными вагонами в 8 утра в выхино, как же заебали толстые потные мужики трущиеся об тебя около дверей, распластав огроменное пузо на спинах соседей. Да я блять пока до учебы доеду пару конечностей сломаю! Просто полное уничтожение личностного достоинства. Не могу больше. Ни-ма-гу. Бирюлево у них, блять. Господи, да плевать с какой стороны вы воюете. Необразованный ли вы приезжий, или так, гопник местный с ножом и в куртке-парке, вы в любом случае - долбоеб. Насрать за что вы там боритесь. Взять бы вас всех, социально активные уебища, и отправить на картошку! Всех нахер! Высвобождать свою либидозную энергию, идиотики. Ах обезьянки, мартышки мои маленькие, никогда не успокоитесь. Будете вечно гнаться, вырезать глотки, грызться за лакомые, жирные куски кровавого мясца, вырывая души и последнее человеческое, будете идти на поводу у эволюции, этой подлой и низкой засранки, при этом прикрываясь высшими, духовными мотивами. Грязные лицемеры. Когда же уже собрать вещички и съебать в лес. Когда же уже, мама родная