Это просто Вьюи блог

Новые промо-фото просто как печеньки к чаю, в теплый зимний вечер.

Ruby

Миру не нужно много времени что бы забрать то, что принадлежит ему по праву. Мы все сполна ощутили данную пословицу на себе. Все те, кто еще выжил, на этой пустынной Земле, полностью уничтоженной нами самими. Во всем виноваты мы, наши чертовы привычки, потребности и прочая ерунда, которая, в конечном счете, привела меня на крышу бывшего разрушенного посольства Англии. И вот именно сейчас с винтовкой в руках, я размышляю о том чертовом мире, в котором мы оказались. Я все время жду, сам не знаю что именно, это чувство внутри меня просто разрывает все на мелкие осколки стекла, наполненного иллюзиями счастливого конца. Мне приходиться выживать в суровых условиях, и если раньше я думал лишь о том, что же будет завтра на работе, и придет ли мой друг Ник ко мне на вечеринку в Плаза Холл, сейчас я размышляю о таких вещах как мясо, спички, патроны, и время, отведенное мне для отбывания кары. Именно карой, я считаю то, что произошло около семи лет назад, и наш мир рухнул, словно от легкого движение падает карточный домик. Вирус, который был назван Спасением, стал для людей Обречением на жалкое существование средь живых мертвых и Боящихся Света. Эти твари просто существовали и без нас, но людской натуре свойственен интерес и страх ко всему необычному, совершенно не такому как сам человек. В итоге, выжившие бросили надежду на спасение и группировками сейчас выживают где то здесь неподалеку от того места где были памятники культуре человека. Как говорят «последний» оплот человечества пал первым, подвергнутые силами жадности и алчности первыми пошли на поводу у многообещающей вакцины, в результате же стали первыми жертвами. Идиоты, всегда отличались лишь одними повадками. С остальными я не знаком, мы лишь изредка видимся с другими группами, которые делают вылазку за припасами и прочими потребностями в центр города, плюс ко всему на радиоволнах мы предупреждаем друг друга об опасности, которая так или иначе подходит к определенному району, где мы находимся. Две недели назад, где то на Полюсе отряды нашли мужчину с вакциной, которая уменьшает действие вируса, прозвали Новой Надеждой. Хм, вот уж очередной бред. Новая Надежда для тех, кто выживет в ближайшее 10 часов, для остальных эта надежда не имеет значения. Я задумывался о смерти, но все никак не решался, жажда жизни была слишком высокой. За что я и плачу по сей день с того момента когда первая тварь забралась ко мне в дом, застав меня врасплох. В то время я еще был зеленым юнцом, который думал что кредит на машину это важнейшая часть моей жизни. Спустя пару минут я думал уже совершенно другом. На улице светало. Я привстал, что бы посмотреть на рассвет, знаете ли, я всегда смотрю на рассвет. Он успокаивает как то. Единственное что дает мне силу жить дальше, так это именно рассвет и природа. В это время, она взяла свое обратно. И все-таки в глубине души, маленький росточек надежды давал о себе знать.

Джек стоял на крыше здания, поглощаемого яркими лучами восходящего солнца. Местность, заросшая травой, пробившей асфальт, украшала пейзаж опустелого города. Надежда возвращалась с каждым солнечным лучом пронзавшим землю, пробуждая ее от долго сна.

“Because not having someone, well, that’s the worst curse imaginable.”

«До отправления поезда осталось 3 минуты, просим пассажиров занять свои места». Мы бежали чуть больше обычного, расталкивая толпу, гневно обсыпающую нас несуразной бранью. Проводник поезда уже готовился к отбытию, спешно принимая билета у опоздавших на поезд пассажиров. В кармане внутреннего пиджака у меня тоже лежали билеты, ожидая своего часа, когда злой в синем костюме человек оторвет корешок маленького билета. На котором напечатанными буквами сияла надпись « Билет № 17-18.Отправление от станции Прошлое в 17:47.Прибытие на станцию - Счастье 00:01.»Я вообще-то не очень люблю вокзалы, по правде говоря, даже совсем их не люблю, но именно только отсюда можно добраться до нашей станции. Рядом со мной, легко парило и мое чудо, развевая своими локонами серую дымку, окутавшую все пространство вокзала. Будто огромный спрут. Наш поезд был особенным, точно так же как и вагончик, в который нам было нужно попасть. Это было сложно, ведь каждая серая тень человека пыталась, как то остановить нас. Но сейчас мы бежали слишком быстро, что бы нас, что то остановило. В конце поезда, именно этот старый красный вагончик дожидался своего часа, когда мы впервые зайдем в него. У него не было проводника, лишь маленький агрегат который пробивал биллеты, что означало начало путешествие в один конец. Внутри вагончика было лишь пара мест, больших, даже огромных мест для пар. Над одной дверь значились и наши имена. Мы уютно расположились внутри, окна были полностью поглощены туманом, настолько плотным, что уже не было видно не единой живой души внутри. Слегка тронувшись, мы двинулись в путь, и постепенно вид из окна сменился декабрьским утром. Свежим, морозным утром с яркими солнечными лучами. Это почти то же самое, что и снежные хлопья вместе с солнечным молоком. Мы были одни. И не на единую минуту не могли отвлечься друг от друга. Это было волшебно. Мы уезжали так далеко, где тепло и ярко, нет серых туч и беспросветных душ, где спокойствие и радость. Она лежала у меня на груди, мирно посапывая. Ее волосы щекотали мою бороду, а сама она изогнулась как кошка, притулившись ко мне. Утро постепенно сменила ночь. И звезды взошли на небо. Тысячи, десятки тысяч, миллионов звезд зажглись на небе. Я открыл окно, и мы сразу же почуяли свежесть и морозность ночи, окутавшей нетронутую землю. Проносившись через поля и леса, засыпанные снегом, я не мог оторвать глаз от ее очаровательной улыбки, и потрясающего смеха искренней радости жизни. Казалось, будто душа ее плясала среди всего этого. Наблюдая за всем этим, я лишь хотел ее обнять, заключить в свои объятия и расцеловать, что бы она полностью почувствовала всю мою любовь к ней. Но видимо, как и всегда, она чувствовала мои желание и первой обняла меня, полностью упав в мои взаимные объятия. Я чувствовал, как бьется ее сердце в груди, как бешено, скачет пульс внутри меня, и, в конце концов, я просто начал ее целовать. Ее волосы, губы, руки, плечи, груди. Этой ночью мы просто утонули друг в друге. Утром нас разбудил лишь свисток поезда, напоминавший о том, что мы прибыли. Наконец-то мы прибыли. Она проснулась слегка уставшей после этой ночи, и солнце буквально отбивалось от ее тела ко всем уголкам этого купе, казалось, будто свет это она. Сегодня у нас начнется новая, совершенно новая жизнь, как будто говорила ее улыбка. И я был полностью с ней согласен.

Привет котята. Уже вот сколько времени прошло с того момента как последний раз я здесь написал пост, что немного потерялся даже. За последние недели столько всего случилось, что тяжело все это сложить в последовательность внутри себя. Еще тяжелее провожать дорогих людей. Я не люблю вокзалы, это почти всегда грустно. Хотя «почти» здесь неуместно. Но вот вчера ровно в 23:00 отчалил поезд, и мы все взгрустнули, провожая грустными взглядами хвост поезда набирающего свою скорость. Человек, который был в этом поезде, стал нашей частичкой «оханы». Частичкой, которая после отъезда оставила немного пустого места в нас самих. Так что теперь мы надеемся уже не провожать, а встречать поезд, и с радостными улыбками обниматься, украшая себя сияющими глазами.

P/S/

Хочу сказать спасибо за: откровенную правду прямо в глаза, это я очень ценю, ужастики которые я не смотрел до этого, а теперь меня просто хлебом не корми, дай посмотреть, совместное прохождение dead space 3, любовь к раммштайну, улыбки и поддержку, странную книгу «Приручение зверя», гонки в Ашане, постоянное «Как дела?», самый лучший подарок, и конечно то, что ты появилась в нашей жизни, маленький генерал. Приезжай чаще.

This is the end

Hold your breath and count to ten

Feel the earth move and then

Hear my heart burst again

Сегодня просто замечательное звездное небо, внушающее надежду на лучшее. Сейчас я лежу на снегу, все еще здесь, с минуты, на минуту ожидая скорого ухода. Справа снег становится багряным, и все это из-за чертовой пули, которая продырявила меня. Здесь необычайно тихо, и невероятно красиво. Бескрайнее горы снега, покрывающие равнину, высокие деревья, яркие огни, и звездное небо. Это необычайно красочно. Затуманенный взгляд и чувство слабости подбирается ко мне, что бы показать кадры из моей жизни. И правду говорят, что жизнь пронесется за секунду, абсолютно вся жизнь. Картинки как фотографии мелькают одна за другой, одни навеивают грусть, другие радость, и это приятное чувство все еще держит тебя здесь. Вот они маленькие кадры из того как я вырос, как меня бросили родители, кем я стал, скольких убил. Боже, есть даже то что, казалось бы, я уже забыл. Это было так быстро, что я немного растерялся от неожиданности окончания фильма. Тепло постепенно уходило, это было ужасно. Я пытался хоть как то справиться с раной, но все было тщетно. Откинувшись обратно, я лишь смотрел на звезды и думал. О том, сколько людей, поведало свои рассказы им, сколько горя видели они, радости, грусти, надежды. И сейчас пред ними не знаю что сказать, в чем раскаяться. Я не знаю кто я на самом деле. Спустя столько лет, до меня так это и не дошло. Возможно я лишь Никто. Лишь бесчувственный человек, который использовал свой лимит. Казалось, что холод полностью окутал меня своими лапами. Вдалеке замелькали огни машины, мой телефон просто разрывался. Это была моя помощь. Дальше я не помню ничего, только звезды, только то, что я не знаю кто я.

Сегодня был первый снег. Давно я такого не видел. Стоя у окна, я только и чувствовал холод, который окутывал меня своими мерзлыми лапами. Мы были в пути вот уже тридцать дней, с того момента как Реджина снарядила нас ружьями и провиантом, отправив нас в путь. Она решила остаться, что бы закончить свои дела. Нас же было двое, мы не решились набирать компанию для путешествия, что бы ни привлечь тот горький опыт. Мои раны затянулись, спустя две недели с того момента как я лежал у Олд Блу в луже своей крови. За окном пустился лютый снег, казалось, буря накроет нас с минуты на минуту. Голые деревья одиноко покачивались, со стороны в сторону, будто искали приюта своим ветвям, что бы согреть жизнь до последней весны. Я решил остановиться в маленьком городке, что бы ни привлекать внимания к своей персоне и свободно набрать еды. Мой Олд Блу, чувствовал себя неважно, что тревожило меня больше прежнего. Сказать, что бы он прожил долго, это не так. Он прожил недолго, но то, в каких передрягах он побывал со мной, очень сильно потрепало его. Это был маленький и неприметный городок, узкая улочка и пара ранчо вдалеке, был его единственным достоянием. Крупное стадо скота стояло у города, перегонщики решили сократить переход, переправившись через горы, так же как сделал я. Стадо было огромным, и деньги от выручки, несомненно, были большими. Наверняка это встревожило шерифа, если он еще жив здесь. Но особого выбора у меня не было, либо переправляться через горы без какой либо еды или же остановится в городе. Решение было принято в пользу первого, так как Олд Блу все еще неважно себя чувствовал. Сегодня ночью, я заселился в комнату, взяв ее лишь на один день. Закутавшись поплотнее в шарф, я вышел на улицу, попав в лапы этого холодного зверя. Я медленно пошел в конюшню, что бы повидаться с Олд Блу. Он сопел у себя в стойле, убедившись, что все хорошо, я побрел обратно в центр, что бы купить припасов. Огромная толпа людей стояла у салуна, окружив людей в центре, с севера городка торопился и шериф. Старый Лимонадный Джо, как его прозвали в городе. В круге толпы же, были вооруженные люди, их было трое. Один из них коренастый и подбитый, в руках держал ружье, наперевес с сумкой, второй целился в заложника своим «Смитом». Третий же, прятался за их спинами, и его лицо мне показалось слишком знакомым. Он был молод, намного моложе своих спутников, одет в плащ и огромную шляпу. Но когда он повернул голову к шагающему шерифу, я сразу узнал его наглую пятнистую рожу. Это был сопляк Билли. Кровь закипела во мне моментально. Я уже было собрался доставать свои револьвер, что бы прикончить ублюдка, но меня вовремя остановили крики шерифа. Я решил понаблюдать за процессом из далека. Но как оказалось, процесс был слишком быстрым. Шериф просто выстрелил в спутников Билли, от неожиданности я вздрогнул. Методы шерифа были слишком резкими, но я не решался достать пистолет и спасать ублюдка Билли и его жалкую жизнь. Сам же Билли оказался очень проворным и, схватив пистолет и заложника начал палить по толпу, которая вмиг исчезла. Шериф поднял пистолет, и я смекнул что никто не собирается смотреть на бедного парня который сидел у ног Билли с дулом пистолета у головы. Выстрел прогремел как гром средь белого дня, и я испустил дух. Моя малышка «Бэтти» все еще не сбила свой прицел. Билли упал наземь, шериф растерялся, а я стоял с револьвером в руке, размышляя над тем как мне сейчас выбраться из этой передряги.

— Вы всегда напиваетесь с утра пораньше?
- Всегда, - подтвердил Валенти с широкой доброй улыбкой, которая обезоруживающе подействовала даже на доктора, и он сказал куда мягче, чем намеривался:
- Тогда имейте в виду, что протяните не больше пяти лет, если сейчас не остановитесь.
Валенти встал с места, подошел к доктору, обнял его, обдав густым запахом «бурбона», и сказал со смехом:
- Пять лет? Целых пять лет? Неужели еще так много, док!

Книги пережили телевидение, радио, говорящие картинки, рекламные сообщения (в ранних журналах), оперативные сообщения (в ранних газетах), шоу Панча и пьесы Шекспира. Они пережили Вторую мировую войну, Столетнюю войну, Черную смерть и падение Римской империи. Они пережили даже темные времена, когда почти никто не умел читать и книги переписывали от руки. И они не собирались сдаваться Интернету.

—Дьюи.

— Генри, ты можешь пойти домой с Дэвидом.
- Серьезно?
- Серьезно.
- Я не должна была приводить тебя сюда. Я была… я точно не знаю, как правильно любить. Слишком долго я была на это неспособна. Но я знаю… я помню… даже если в кого-то очень крепко вцепиться, это не заставит его полюбить тебя. Прости, что я солгала тебе, что заставила тебя чувствовать, будто не знаю кто ты. Все, что я хочу - чтобы ты был здесь, только если сам хочешь, а не потому, что я заставила тебя. И не из-за магии. Я хочу искупить свою вину.

Как бы ты оценил сам себя?
А как бы ты оценил самого себя же, если бы это был не ты, а некто, кого ты не знал лично, но знал всё об этом человеке?
Что бы ты сделал, после того как воскрес?
Что изменил бы?
А может быть, изменился бы сам?
Неужели тебя всё так устраивает в себе любимом?
Всё хорошо?

Ты можешь сейчас изменить свою жизнь, свою судьбу.
Если захочешь. Но хочешь ли ты этого?

Боже, дай мне молоток или топор, я обожаю топоры, куплю себе огромную секиру и буду рубить дрова просто так, потому что меня это расслабляет и делает спокойней, мне это жутко нравится. А еще убери от меня людей, которые обещают сделать что-то, но в связи с тем, что на небе звезды встали клином к северу и снег пошел раньше, чем ты ожидал, они просто не хотят этого делать. Ну а может быть не в звездах дело, а просто в том, что они и не собирались это делать.

Меня зовут Генри, я живу в пустом мире. Вот что я, пожалуй, скажу, когда встречу такого же живого человека. Пустой мир, лишь оболочка, в которой живут тени прошлых нас, и именно их мне приходиться наблюдать, начиная с семи утра и заканчивая десятью часами вечера. Мой обычный день начинается со звонка будильника, такого знаете строго, повидавшего немного немало, чем сам мир наверняка. Первое что видят мои глаза, это чертов потолок, знаете, наверное, я его разобью к чертям когда-то. Однажды я украсил его звездочками, светящимися в темноте, такими красивыми зелеными звездочками, но они почему-то не светили. Перекидываю ноги через бортик кровати, и меня встречает моя комната. Не сказал бы, что она такая уж угрюмая, ведь я сделал ее на свой лад. Повесил полки с книгами, фотографии солнца и луны, стопка дисков с музыкой, обеденный стол, холодильник, и стена, просто белая пустая стена. Она служит мне большим экраном моих фантазий, иногда она очень помогает мне увидеть идеальный мир вокруг. Обычно утром я ем хлопья медовые, с молоком, до сих пор не могу понять, как их есть с соком. Потом моюсь в импровизированной ванной, так как настоящей, увы, у меня нет, и совершенно негде погружаться внутрь. Открываю шкаф и беру свой «яркий» серый костюм. В последний раз смотрю на комнату и выхожу из дому. Мороз щиплет кожу, ветер обдувает, солнце светит и снег переливается миллионами бриллиантов вокруг. И вот тут я замечаю первую тень, потом еще одну, и еще, еще, еще. Они вокруг меня, безрадостные, угрюмые, лишившиеся волшебства этого мира тени бредут по кругу. Моя работа находиться недалеко, поэтому, по дороге к ней моя голова рисует дивными красками этот мир, и меня озаряет улыбка. Ведь мир чудесен, а я его часть, и это простое волшебное чувство единственное, что дает мне жить. Но тени вокруг не принимают этого, я вообще думаю, что они умерли давним давно внутри себя. Я работаю простым продавцом, на большее я не претендовал. Честно сказать мне не понравилось работать кем-то больше, ведь там где работают огромные тени, такие огромные, что просто невозможно находиться с ними рядом, они просто пожирают тебя, для них ты лакомый кусочек фантазии которую они давно потеряли. Заканчиваю я около 10 вечера. Потом я не иду домой, я иду немного северней моей улицы Красок. Поднимаюсь на заброшенную вышку, и там находиться мой маленький уголок. Красный диван, елка, фонарики, старый проигрыватель пластинок, теплый плед, телескоп, угрюмый мистер Чайник. Я заставляю кипятить воду мистера Чайника, он угрюмо принимается за работу. Включаю фонарики, и они загораются ушедшими из нашего мира красками, ставлю пластинку с музыкой, открываю маленькую штору. Звезды. Они волшебно светят на полотне неба. Это ради чего стоит еще пожить. Мистер Чайник начинает свистеть, и я бегу заливать чай. Знаете, люблю чай с лимоном, такой чай крепкий и слегка сладковатый. Усаживаюсь прямо перед телескопом, что бы посмотреть на Луну. Это такая традиция смотреть на Луну, потом осмотреть звездное небо и убедиться что все в порядке, потом просидеть здесь где-то около двух часов и собираться обратно. Но сегодня, все изменилось. До этого времени я не видел светлячков, наверняка они просто не любили меня. Но сегодня один из них прилетел и сел прямо мне в руку. Он был настолько ярким, что ослепил всю комнату. На миг я пропал, пропал внутри себя.

Утро. Я просыпаюсь и опять вижу потолок. Смотрю на него под разными углами, и не вижу в нем ничего радостного. Встаю и иду в чулан, беру кувалду, попутно захватываю стульчик. Становлюсь и начинаю крушить, этот чертов потолок. Вы даже не представляете, насколько счастливым я себя чувствую. Вчера, внутри яркого света, я лишь услышал свой голос: «Пускай завтра, мир взорвётся красками внутри тебя»