синие синяки под глазами

Его теплые руки обладают удивительным свойством – от их прикосновений хочется жить.
Он вдруг крепко сжал мое горло, и на долю секунды мне стало трудно дышать, но в этот момент я любила жизнь больше, чем когда-либо. В этот момент, должно быть, где-то взошло солнце.

17.12.12
" мне хочется пуститься в пляс только от одной мысли о том, что ждёт меня в эти ближайшие два месяца.
я чувствую себя пьяной и свободной, я горю желанием жить."

а сегодня 7 марта 2013 года, и мне кажется, что не стоило перечитывать свою записную книжку.

Всю жизнь я гналась вперед собственной головы, боясь потерять то, что по сути не являлось моим. Со зверской жадностью переворачивала страницы, не отрываясь ни на минуту, вплоть до четырех, а порой и до пяти утра. Отдавала строчкам всю себя, клялась, что буду лелеять в памяти до старости каждый фрагмент, вспоминать выученную наизусть мораль, украшенную речевыми оборотами. Перематывала полюбившиеся строчки, валяясь часами в кровати. Затем выбрасывала в мусорку всё до мельчайших деталей, кидалась на новую обложку, проводила пальцами по интригующему содержанию и снова ныряла в омут с головой. Пламя вспыхивало и тут же потухало, как отражения огоньков светофора на дождливом асфальте перекрестка. Я стала похожа на бомжа, кидающегося с одной мусорки на другую. Забывая обо всем, несусь с распростертыми и никому ненужными объятиями к новой цели. Так по очереди, словно ряд выстрелов. Сменяя старый труп на новый, менее поношенный. Превращаюсь в шофера, уборщицу, повара, вообщем — в загипнотизированного раба. В итоге эта тварь становится составляющей твоего дня, определителем сегодняшнего настроения и чуть ли не Вселенной, которую позже променяю на новый кусок бумаги. Кажется, навсегда останусь таким любопытным и ветреным мальчишкой. Вспыхнуть, загореться и снова потухнуть — три кита моей жизни.

иногда я думаю о том, что лучше бы нам с тобой и вовсе друг друга не знать, чем в итоге стать такими далекими планетами, отдаленными друг от друга на миллиарды километров. ведь друг для друга теперь мы - никто, хотя, навряд ли даже она с таким трепетом считает твои родинки, каждую твою венку, каждую черточку твоего лица, чтобы запомнить, чтобы не забывать. знаешь, а ведь навряд ли кто-либо смотрит на тебя с таким обожанием и бесконечной любовью, когда я вижу тебя. в эти мгновения я вспоминаю все то, что было давно забыто. ты пробуждаешь во мне все самые светлые и чистые воспоминания, и хотя тебя в них не было, ты все равно почему-то там.
ты во всех моих воспоминаниях, и мне тебя оттуда никак не вытянуть, никакими клещами. а надо ли? хочу ли я этого? я так не думаю. и если бы я хотела, я бы давно избавилась от любого напоминания о тебе, пусть это было бы и не так уж просто. я бы смогла. превозмогая боль и бессилие, я бы сделала все возможное и невозможное для твоего полного исчезновения.
я не раз избавлялась от ненужных мне людей, стирала их номера с телефона, вычеркивала каждое мгновение, проведенное с ними, подставляла лишь самое плохое, чтобы начать ненавидеть этого человека. ведь тот, кого ты ненавидишь, в итоге становится тебе всего лишь никем. пустым местом. потому что ненавидеть вечно - невозможно. а вот любить…«»
«»…ты изменил меня. ты помог мне понять одну простую вещь - необязательно быть вместе с человеком, чтобы его любить и быть счастливой. ведь я действительно счастлива. по мне - лучше чувствовать боль, чем не чувствовать ничего вовсе.
я искренне надеюсь на то, что у тебя все будет хорошо. я лишь верю в то, что она действительно та, в ком ты нуждаешься, та, кто будет оберегать тебя в любых сложных и запутанных ситуациях, та, кто будет поправлять твой клетчатый шарф и варить тебе самый вкусный кофе. а если она не та, то я все равно знаю, что ты найдешь кого-то лучше. и точно знаю, что это буду не я. я тебя не заслуживаю. к тому же, если ты будешь чуточку ближе, у меня сорвет крышу, и я просто пойму, что попала в ловушку. со мной ведь всегда так, и поделать с этим, увы, ничего нельзя.
знаешь, нет. я все же рада, что имею возможность знать тебя, если слово "знать" тут вообще уместно. я рада каждой минуте трепетного ожидания, что ты мне подарил. ты вселил в меня бесценное - надежду и любовь, безграничную любовь. ты научил меня жить сегодняшним днем, ведь сегодня - всегда лучше, чем вчера, а иногда и лучше, чем завтра.
и я ни капли не жалею о том, что полюбила именно тебя - недоступного и чужого, взрослого и отстраненного. я не стыжусь своих чувств и не вижу своей вины в том, что их испытываю.
береги себя.

я разучилась верить в то,

чем мне уже не стать.

я наизусть выучила твой адрес,

только чтобы на него

никогда не писать

Почему у нас нет групп поддержки как, к примеру, в той же Америке, что помогают избавиться от зависимостей или же пережить утрату? Мне бы не помешал назначенный мозгоправ, которому можно позвонить в три часа ночи, да шепнуть: срываюсь, - уже сорвавшись. Пролепетать, что хочется всё бросить и опускаются руки. И он приедет, поддержит, поднимет тебя, окаянного, с холодного кафеля, что-то бубня под нос. А ты ему только, - я уже в лапах у одиночества, очнись.

Все хорошо. Я понимаю.
Она стройнее. Смешнее. Красивее.
Не волнуйся.

Я бы тоже не выбрала себя.

Все уходят и все врут в одинаковой мере. И что с того?
Стоишь на балконе и давишься этим отвратительно серым дымом, который заполняет не столько твои легкие, сколько твои глаза, подернутые дымкой. Впускаешь в себя клубы удушья на «раз» и резко выдыхаешь на «два», зажмурившись от холодного поцелуя ноября.
Ты ушел. Мальчик, который целовал чужие запястья, вмиг превратился во взрослого мужчину, который кидается острыми фразами и разрезает ими воздух. Тебе будто бы приятно от этого, ну а мне нечего добавить, потому что во мне после тебя так ничего и не осталось.
Я ненавижу тебя так, как возможно только любить кого-то, если любовь вообще существует в этом уродливом мире. Я ненавижу все то, что хотела бы полюбить, и ты, увы, не стал исключением. Я отчетливо помню каждый твой жест, помню твою манеру говорить и облизывать губы после каждой продолговатой фразы, но все эти воспоминания прогорклые, как старый миндаль, они обесцвечены и покрыты толстым налетом из пыли и боли.
Так странно, да? Я даже не знаю, зачем я все это пишу. Тем более не понимаю, зачем я вообще думаю о тебе, не -мой мальчик, а точнее, не -мой мужчина. Где ты сейчас? Кто заполняет твое пространство, которое навряд ли теперь является твоим личным? Я не знаю. Но знаю одно, что если бы мы встретились однажды, ты бы меня даже не узнал.
И дело не в том, что мои волосы стали вдвое короче с нашей последней встречи.
Просто ты не захочешь меня узнавать.
И, пожалуй, от этого мне грустнее всего, ведь ту нишу, которую ты заполнял всю прошлую зиму – я никак не могу освободить ее. Я до сих пор тебя помню. И мне жаль, что она не смогла отнять мою память в тот день, когда решила окончательно забрать тебя у меня.

это похоже на чувства человека, который, поднявшись на крышу и будучи не в силах шагнуть вперед, в отчаянии падает на колени и умоляет небоскреб обрушиться.

Почему все трагично? А что будет завтра? Вот так и просыпаюсь последний месяц. Хочу написать тебе, сказать о том как все достало, обнять. Я знаю, ты меня поймешь. Ты меня всегда понимаешь. Но не пишу.
Характер? Может быть. Я слишком тебя люблю и слишком нуждаюсь в тебе, чтобы каждый день портить настроение. Я не появляюсь нигде. Зачем я создала этот блог? Почему я не веду старый. Или не записываю мысли просто в тетрадку. Вся моя жизнь-разбросана. В сети. На листах. В памяти лишь моменты. И почему зачастую они плохие? Гоголь ли так говорил? Ну да, давай о классиках. Я больше не могу выходить на улицу. Когда еду в метро- думаю о тебе. Во всех прохожих я стараюь заметить лишь хорошее. Вот уже с апреля. Когда первый раз в том городе увидели австроамериканцев. Я не могу говорить о тебе, но хочу это делать. Говорю/убеждаю себя все бросить. Ты знаешь, это так же отвратительно, как смех омерзительной одинокой телки над ужасно провальной недошуткой понравившегося ей паренька.
Я устала. Извини, что постоянно жалуюсь тебе.
Я пишу тебе письма. Много писем. Но никогда не отправляю их. Открыв ящик иногда беру первое попавшееся, перечитываю, на душе становится опять невыносимо грустно. Откладываю.
Мертвые письма. Никому не нужные. Мертвая жизнь. Которая не нужна даже мне.
Мертвая я. Которой больше ничего в этой жизни не нужно.

Сижу на кухне, вяло ем чипсы. Сколько лет мне уже, а все так же их люблю. Как ребенок, ей-богу. И всякий раз, как наедаюсь, смотреть тошно. А еще эти крошки на мебели и соленый привкус губ. Все так знакомо, столько раз пройдено. Но повторяется. И откуда в человеке столько веры в то, что в следующий раз будет лучше? Я не про чипсы сейчас, но все же.