Время замедляется, когда мы остаемся вдвоем. Я касаюсь твоей руки, о чем не могу забыть весь день, а ты аккуратно смещаешь мою кисть в свою. Ты не перестаешь говорить о дороге и моих ошибках, и хотя наши взгляды продолжают пересекаться и в них вообще ничего не меняется, я знаю, что мы полностью обратились в наши руки.
Да, ты все время что-то говоришь. Может, в этом твое спасение. Мерный фон для наших встреч, замечательный, очень дорогой для меня. Не знаю, откуда мои режиссеры достают такие бюджеты.
Мы замедляемся до максимума, когда приходит мое время. Я убираю ногу за пределы машины, а ты все плетешь кружева слов.
Я переобуваюсь, а ты рассыпаешься в надеждах, что я стану самым безупречным водителем в мире. И как-то односложно отвечаем твоей следующей ученице — боже, какая разговорчивая (!).
Обхожу машину, уступая ей удобную заднюю дверь, чтобы оставить вещи. Через твою куртку тянусь к своим вещам.
— Ничего не забывай, – говоришь ты.
Я знаю, что иной раз могла бы читать это как "Убирайся", но сейчас читаю как "Забудь-забудь-забудь".
Ты замираешь в неудобном повороте головы. Я ужасно выбрала место для прощания. Но мы встречаемся взглядами, и я опять забываю.
— Пока, хорошего дня. — Или мои звукооператоры стараются на славу, или ты действительно говоришь это звуком, почти выходящим в шепот.
— До свидания. И Вам, – тихо говорю я. Замечательно осознаю взгляд, который оставляю ему. У него такой же. Как будто прощаемся навсегда.
К остановке я иду с ощущением, что меня раздели так глубоко, что даже моя кожа осталась в машине. Как будто наше общее присутствие, настроенное на нужную частоту, создает силовое поле. И когда я покидаю его — беззащитная, открытая, вот такая, какой, может, и не надо, или какой Бог видел меня в проектах перед созданием, – обычное атмосферное давление вышибает из меня дух. Мне кажется, я расплачусь, потому что сплющивает и еще потому, что опять в разлуку. Мне так сильно хочется увидеть его снова, сжать до хруста его пальцы, застыть на плече, что я вся становлюсь биением сердца, отсчитывающим последние мгновения перед приказом.
Мне нужно остановиться на мгновение возле реки, чтобы выгнать надежду, осознать, что на два дня связь прервана. Еще раз с облегчением подумать о том, что вообще-то существуют люди, к которым он возвращается домой, и есть кому его обнять.
И краем сознания размышляю, что если я выгорю, пусть он об этом не узнает, а если выгорит он — оба останемся живы. Потому что не об этом же я мечтаю, черт?!
