Линейка
– Дорогие ученики! Мы рады приветствовать вас в нашей новой школе! Общее желание нашего педагогического коллектива – чтобы каждый из вас стал воспринимать школу как второй дом! И еще помнить о том, что не только вы оказались в новых классах, но для учителей это как будто первый год с вами. Для многих из них эта работа…
Казалось, что линейка никогда не кончится. Представьте сами: собрать все восьмые классы из области сюда, на территорию университетского городка, собрать всех лучших и подающих надежду учителей и устроить школу-пансионат в традиции классических английских школ. Дорогостоящая идея, к тому же экспериментальная. По итогам полугодия будет решаться, заслуживают ли дети из других областей таких же условий, или этот проект можно объявить пустой тратой денег и ресурсов.
Дарий испытывал дискомфорт – слева на него навалилась сестра, которая вроде была и ниже и легче, но вызывала ощущения прямо противоположные, справа стоял какой-то пацан с волосами цвета розовой жвачки, который каждый раз, когда из динамиков звучала слово «школа», добавлял «для лохов». Сестра же шептала Дарию на ухо про то, как она рада, что больше им не придется общаться. Дарий был бы рад согласиться, но понимал, что определят их в один класс и поселят на одном этаже. С уставом школьной жизни он уже ознакомился и, выкинув из прочитанного бессмысленные правила и взаимоисключающие параграфы, обнаружил, что времени с сестрой он будет проводить больше чем дома. Огорчать Василису Андреевну – а именно так он её всегда называл – не хотелось, да и легче было дождаться, когда она сама осознает. Где-то за спиной был Арис, пришедший в тихий ужас от такого количества народа, растерявший от этого весь свой интеллект и впавший в состояние человека в бассейне с акулами. В принципе, это была единственная ситуация, в которой Арис допускал такое поведение, и Дарий понимал почему. Даже с учетом того, что детей по области было немного после всех бесчисленных убийств и похищений, на поле было никак не меньше четырех тысяч.
Такое выбивало многих: все знавшие друг друга сгрудились кучками и смотрели на остальных волками. Особенно в этом преуспевали дети из спецшкол и интернатов, под взглядами которых дети из школ в приличных районах начинали тихо пускать газы.
«Хорошо еще с интернатов усиленного режима никого не пригнали». Хотя Дарий понимал, что и без этого будет жестко – всё, что нарыл в сети Арис за летние каникулы, говорило именно об этом. Необычность проекта заключалась в следующем: все дети, не являющиеся психически больными и осужденными, приписывались к пансионату и, вроде как, это должно было всех сделать довольными. Именно этот момент подвергался самой большой критике, но, к сожалению, со стороны адептов прогрессивной педагогики, которые, после вынесенной им всем миром анафемы не пользовались популярностью. Так что остановились на таком проекте, где хороший ученик должен заботиться об отстающем и сильный защищать слабого.
«Град Китеж посреди Средиземья», – подытожил для себя Дарий после трех суток изучения материалов, тем самым показав себя образованным человеком.
«А там лес будет?» – единственное, что спросила Василиса Андреевна, показав себя любителем природы.
«Мне ноутбук брать или лучше не надо»? – показал четкое понимание ситуации Арис.
Дарий твердо верил, что без информации из внешнего мира никак, поэтому ноутбук поехал с ними, подвергнувшись апгрейду внешности, из-за которого он стал меньше всего походить на лакомый кусок для вора, а больше всего на пишущую машинку, к которой зачем-то примотали телевизор. Впрочем, на месте Дарий понял, что в классы всё-таки будут сгонять, опираясь на рейтинг школы, в которой ученик числился до этого. Значит «элитные», как и детдомовские, будут кучковаться отдельно от учеников «обычных» школ. Социальный расизм и полный пофигизм авторов проекта начинал радовать.
Пока Дарий, пытаясь отвлечься от соседей, которые в режиме стерео выжигали ему мозг, обдумывал всё это, линейка закончилась и всем предложили по очереди, в соответствие с номером на персональной ай-ди карте, проходить к трибуне и следовать за классным руководителем.
«Для Василисы Андреевны это, боюсь, будет слишком сложно», – ненависть и любовь не имеют значения, когда сестра имеет все шансы заблудится в чистом поле – все эти ай-ди карты с проставленными номерами группы и класса были не для неё. Человек с большим плакатом, на котором такими же большими буквами была бы написана её фамилия, подошел бы гораздо лучше. Дарий и Василиса были сильно непохожими друг на друга двойняшками, и окружающим часто приходила в голову мысль, что природа очень неравномерно распределила достоинства и недостатки между ними. Дарий постоянно участвовал в олимпиадах по доброй половине школьных предметов, а Василиса любила только ботанику и физ-ру, причём и то и другое за возможность полазать по деревьям. То же самое проявлялось и во внешности. Обычное выражение лица Дария было близко к выражению лиц на картинах мастеров Ренессанса: та же уверенность и принятие всего мира, каким бы он не был. Также у него были правильные черты, чёрные, отливающие на солнце баклажановым, волосы и чёрные же глаза, ярко контрастирующие с его светлой кожей; из-под спутанных волос Василисы смотрело её грубое лицо – красоты в нём недоставало, но пугало оно не этим, а глазами, в которых будто сама природа угрожала смотрящему. Одной рукой схватить Василису, второй – окончательно потухшего Ариса – и вперед на знакомство с классом.
Близкое знакомство
Как и ожидал Дарий, все, что он не дослушал на линейке, повторила его классная руководительница. Может, слегка сгущая краски насчет общего духа и повышения уровня культуры, но в целом более внятно. Судя по восторженности выступления, жить им здесь придется безвылазно лет до тридцати, а может и дольше. «Кладбище последнего поколения – звучит». Только неясно, кто кому будет его показывать.
«А вот грустить не надо, нет. Вряд ли это поможет». Иногда Дария выбивали мысли о будущем, но он моментом брал себя в руки – за время, потраченное на жалость к самому себе, можно было построить самолёт, если бы он позволял себе тратить время на грусть и компенсировать это строительством самолета.
Молодого человека, ловко повторяющего одну и ту же шутку про школу, в его классе не обнаружилось, хотя он точно видел, что тот был вместе с ними, когда они собирались по группам, а значит, жить они будут на одном этаже.
«Хорошо, если не в одной комнате».
А вот Василиса сидела рядом и нудила про идиотизм тех, кто определил её в класс вместе с никчемным братом. Дарий почти искренне сочувствовал её будущему соседу по парте – ближайшие три-четыре месяца единственное, что тот будет слушать, рассказы о ненависти к брату.
Позади, бледный от пережитого, сопел Арис, готовый, судя по виду, отдать что угодно за надежно укрепленное убежище. Все речи учительницы, касающиеся братской атмосферы в школе, вызывали лишь дополнительные страдания.
Дарий огляделся: никто не садился за парты по трое, никто, узрев знакомого, не орал через класс – из очевидно знакомых друг с другом только пара близнецов и всё.
Сидевший рядом с Арисом парень что-то ему рассказывал. Несмотря на суровый вид собеседника, общение проходило очень тепло, Ариса разговор явно радовал, он даже начал улыбаться, даже вид стал бодрее. Дарий общался с ним уже почти год, но Арис до сих пор держал некоторую дистанцию и редко заговаривал первым.
Справа сидела еще одна странная парочка: высокий блондин мастерил самолетики из бумаги и складывал их в горку неподалеку. Парень рядом, как заботливая няня, вырывал листы из своей тетради и давал их первому, когда тот заканчивал с очередным летучим шедевром.
И слева было не лучше. Прилично, даже более чем, одетый, аккуратно постриженный парень с лицом, располагающим к доверию, и нечто с красными волосами, кажется, в лосинах и занимающийся разрисовыванием учебника первого. На друзей они не тянули, слишком разные и уж очень всепрощающе смотрел красавец на чудовище.
«Братья?»
Дарий посмотрел на Василису – иногда ему не хватало того самого, что так явственно проступало во взгляде парня: сочувствия к своей невоспитанной и хаотичной сестре.
– Чё уставился? – Василиса добавила еще одну фразу в копилку укрепления внутрисемейной дружбы.
Учительница выдохлась, фразы начали повторяться, смысл становился всё более расплывчатым. Дарий напрягся.
«Значит, мы здесь задержались минут уже на десять лишних. Ага, точно. Вон другие классы уже идут в сторону общежития, а мы здесь до сих пор».
Дверь приоткрылась и в проходе показалась учительница из смежного класса и поманила к себе попавшего ловушку собственных мыслей педагога. И когда та подошла, что-то шепнула ей на ухо. Ольга Елизаровна обратилась к классу:
– Ребята, ваш куратор, к сожалению, задерживается, и мы с Мариной Николаевной сами отведем вас к общежитию и сдадим ему на руки. Заодно вы сможете пообщаться с параллельным классом, они же ваши соседи по этажу.
Возле общежития
Первое, что бросается в глаза, когда подходишь к общежитиям – на ремонт скупится не стали, здания были свежеокрашенны и непривычно ухожены.
Второе – на установке фонарей и камер тоже не стали экономить.
«Будем жить в безопасности?»
Верить в это очень хотелось. Количество похищенных детей только в одном их городе превышало тысячу. Некоторые говорили, что в десять раз. Дарий неплохо помнил момент, когда исчезновений стало столько, что скрывать это не удавалось. Каждый вечер их район патрулировался усиленными отрядами милиции, и всё равно дети пропадали. Когда Дарий перешел в среднюю школу, от его первоначального класса осталось две трети. Остальных либо похитили, либо убили, либо увезли родители. N-ская область по статистике была самой опасной для детей нового поколения.
Вот тогда и решили сделать объединенную школу для всех детей, которых уже называли «последним поколением», поскольку нового не предвиделось.
Ожидание опять затягивалось. Одна учительница на толпу из сорока четырнадцатилетних, неугомонных и плохо контролируемых подростков (Ольга Елизаровна пошла в общежитие искать куратора). С другой стороны, сорок малознакомых друг другу детей, почти без надзора – даже не имея воображения, можно легко представить себе, что началось. Кто-то начал узнавать своих старых друзей, что хоть и не соответствовало правде, но зато разряжало атмосферу напряженности. Кто стал спрашивать «посмотреть телефон», что наоборот накаляло атмосферу.
«Так у нас смерч начнется в пределах нашей группы – будет на что посмотреть».
Наконец на дорожке, ведущей от общежития, появилась Ольга Елизаровна. Вид она имела чересчур бледный и похожа была на человека прошагавшего много километров под палящим солнцем. Медленно подойдя к классруку смежного класса, она что-то проговорила ей на ухо и, немного отодвинувшись, посмотрела так, будто прямо здесь впадет в забытье.
После чего произошло следующее: ново-информированная подхватила свою коллегу и, не говоря ни слова, потащила её в сторону администрации. Подростки проводили их слегка недоуменными взглядами, впрочем, тут же продолжив свои занятия.
«Надо бы сходить и проверить, что там не так».
Дарий здраво рассудил, что будь на их этаже отряд злобных людей с вилами и факелами или, к примеру, свора адовых псов, то вряд ли бы педагоги просто свалили. А значит, произошло что-то из ряда вон, но на счет чего не было четко прописанных инструкций – а значит, надо узнать, что именно произошло.
«И очень быстро, пока вся администрация не сбежалась!»
Покрутив головой, Дарий пришел к выводу, что идти ему придется одному: Арис и без таинственных происшествий выглядел не ахти; подбивать кого-то совсем незнакомого не хотелось – что может выкинуть новоявленный одноклассник в экстремальной ситуации, ему помнилось еще с детства.
«Взять Василису Андреевну, плюс самого отмороженного в классе и под барабаны устроить марш-бросок на общагу. Перебить все стекла на этаже, размазать по стенке экскременты и поджечь пару комнат – и объяснить всё скукой. Поиметь дешевую славу и поехать домой, не проучившись и дня!» – Дарий четко представил эту картину, и если бы такое пришло в голову его сестре, то ничто бы её не удержало.
Василиса Андреевна тем временем общалась с каким-то незнакомым Дарию парнем. Хотя определить гендерную принадлежность последнего было непросто – пацан, похожий на не слишком красивую девушку, казался накрашенным и был одет в шмотки, не имевшие четкой половой принадлежности.
Василису, судя по виду, разговор радовал. Парня, судя по попыткам куда-нибудь провалиться, – не очень.
– Нет, ты эти пропуска видел? Красные, оранжевые, синие – кто же будет запоминать, где он живет, по цвету дома?!
Парень попытался объяснить, что так даже лучше: издалека видно, куда идти надо и номер не надо выискивать, на что Василиса прореагировала крайне не заинтересованно.
– Всё равно, непонятно зачем цвета разные делать.
Весь этот диалог слушал рыжий парень – судя по всему, друг «накрашенного» – и слушал с большим интересом, периодически высказывая своё мнение, добавляя хаоса в и без того странное действо.
А потом рыжий сказал:
– А пойдемте проверим, что там происходит!
На что Василиса Андреевна ответила:
– А потом на озеро можно сходить.
«Накрашенный» парень с укоризной посмотрел на друга.
– Миш, а если нас поймают? Сказали же: стоять и ждать.
– Да ладно, кто будет возмущаться-то? И мне стоять здесь уже надоело, мне эти постоялки вообще не нужны. Гань, ну чё ты такой нудный? «Поймают», «стоять и ждать». Мне вот неохота свежим воздухом дышать! Я вообще устал и спать хочу!
Своей скороговоркой парень стал привлекать ненужное внимание, и Дарий придвинулся ближе и оборвал его нытьё:
– Если вы хотите пойти внутрь, я с удовольствием составлю компанию.
Парень замолчал и уставился на Дария – вряд ли он к нему часто обращались на «вы».
Дарий улыбнулся и протянул руку.
– Дарий.
Руку схватила Вася.
– Василиса Андреевна.
Судя по выражению лица, Вася включилась в игру и теперь парню будет трудно отказаться.
– Мишаня. Пошли, посмотрим, чего там происходит.
В общежитии
Учительница явно выбегала в спешке – дверь оказалась незакрытой. В этом помог фиксирующий механизм: когда дверь максимально распахивали, она оставалась в таком положении.
«Не иначе как на случай эвакуации», – решил Дарий.
Эвакуирующаяся учительница к тому же не закрыла дверь для персонала, которая вела на запасную лестницу, – видимо, она была очень сильно выбита из равновесия – и можно было незаметно подняться на свой этаж.
Тормознув Васю, которая уже собиралась приложить пропуск ко второй двери, Дарий кивнул в сторону лестницы. Василиса, не меняя выражения лица, пошла через распахнутую дверь. Дарий мотнул головой Мишане, иди, мол, а сам аккуратно выглянул на улицу.
Никого из своих он рядом не заметил, что было очень хорошо; но здание администрации тоже не было видно, а значит нельзя понять, сколько времени есть на осмотр.
Дарий зашел на лестничный пролет и закрыл за собой дверь, предварительно установив ручку в доводчик – есть шанс, что никто её не заметит и они смогут выйти также, как и зашли.
Он начал подниматься, слушая, как топает Василиса, не перестающая что-то говорить их новому знакомому. И бубнёж в ответ, хотя как раз в ответах она и не нуждалась. Догнал он их аккурат перед дверью, которая вела на их этаж и она тоже оказалась открытой.
«Слишком гладко всё идет, – решил Дарий, – значит либо поймают, либо…»
Оформлять мысль он не стал. У него с самого детства всегда было одно и то же: если он рисковал из-за чего-то неизвестного, то чем глаже шёл сам процесс, тем более становилось понятным, что результат хорошим не будет.
Втроём они зашли на их будущий этаж. Коридор оказался пуст, двери в комнату были закрыты – кроме одной в стороне.
«Комната куратора или ванная?» – такая мелочь волновала Дария неспроста: он уже начал чувствовать, что случилось нечто более страшное, чем он мог подумать сначала – и это походило на дурной знак, хотя в них Дарий не верил.
Хотя казалось, что их путь от двери к двери занял не меньше часа, внутренние часы дали точный отсчет – двенадцать секунд.
Спутников тоже коснулся серьёзный настрой Дария. Василиса перестала задавать вопросы и переключилась на напевание какой-то песенки, а Мишаня начал озираться по сторонам.
Дверь. Табличка «куратор». Под табличкой - пустое место для бумажки с фамилией. Замок с электронной карточкой, но дверь приоткрыта. Когда Дарий потянул её на себя, она пошла без усилий – доводчик был отломан. Поднимая взгляд в открывшийся проем, Дарий уже знал, что он увидит.
Посреди комнаты висел мужчина. Его руки были вытянуты вдоль туловища, а к майке пришпилена та самая табличка с фамилией, которая должна была быть на двери.
Дарий сглотнул и посмотрел на лица спутников.
Они ничего не выражали.
От сестры он, конечно, такого ожидал: для Василисы мертвые от живых отличались не слишком сильно, а способ самоубийства был лишь пунктом, как наличие разных сортов мороженого. Но вот Мишаня вызывал беспокойство. Не меняя выражения лица, он вошел в комнату и сразу метнулся к столу, принялся открывать ящики и рыться в вещах. Складывалось впечатление, что он часто занимался ограблением свежее почивших, и оптимизма по поводу будущего для класса это не добавляло. «Грабитель могил».
Дарий рванул к столу, чтобы остановить нового знакомого – если их поймают в комнате с трупом и вещами трупа по карманам, то простым исключением они не отделаются.
Как раз когда Дарий собирался развернуть Мишаню к себе лицом, тот дернул мышь от ноутбука и его экран засветился.
– Ух ты, а он включенный.
– Ага, включенный, и было бы очень неплохо, если вы отойдете от стола и встанете поближе к двери.
– А с чего ты вообще взял, что мне нужно твоё мнение, а? Я, между прочим…
Мишаня прервал очередную отповедь на середине – Дарий стоял совсем рядом и в его глазах было видно: он не задумываясь повесит Мишаню рядом с их не сложившимся куратором, испытав при этом не больше эмоций, чем при чистке обуви.
Мишаню передёрнуло, он вообще редко боялся и часто из-за этого страдал, но вот такое было в первый раз – будто его спящего кинули в ледяную реку – дыхание стало перехватывать, а кишечник выворачивать.
Не говоря ни слова, он направился к двери, стараясь ступать прямо, поскольку ноги тоже не хотели слушаться.
– И прошу вас, внимательно слушайте все шумы на лестнице, а то не очень хочется быть пойманным за таким противоречивым занятием.
И улыбка, как молния за окном – скользнула по лицу и пропала.
Проводив взглядом нового знакомого, который вряд ли теперь был рад такому знакомству, Дарий стал просматривать открытые окна. «Вот как бы сейчас пригодился Арис, – отметил про себя. – Я же в этих вещах не сильно смыслю».
Времени было в обрез – прошло уже больше пяти минут. Дарий полез в последние открытые файлы: текстовые файлы, уже удаленные. История браузера была вычищена, закладки были удаленны, корзина была пустой.
«Как он тщательно всё это сделал. Быть не может, что просто устал от жизни».
Щелчок на уже закрытые вкладки. Одна страница – новости.
«Так, и что его…»
Как гром: «Спецоперация против секты «Новый путь» закончилась трагедией».
«Так, так, что случилось? Ага. При попытке задержания основных организаторов… количество погибших уточняется… это всё не то. Что же, что же?»
«Южная ветка, захвачена сегодня ночью».
Вот так вот просто.
«Южная, это которая у нас, да? Так значит, ты на них работал».
Дарий со злостью посмотрел на труп.
«Хотя хуже ему уже не будет».
Он закрыл браузер и нажал на кнопку выключения.
Это был дурной знак.
Наидурнеший.
Хотя в них он и не верил.
Находка Василисы
Ей нравилось раскачиваться на стульях, пусть даже они периодически ломались и за это сильно доставалось. Раскачиваясь на стуле можно убить любую скуку, как будто ты на улице, а не в скучной комнате с занавешенными окнами и трупом посередине. Когда Дарий был на чём-то так сосредоточен, не было смысла его отвлекать – подоставать его можно будет позже, а сейчас можно покружиться на стуле.
В искусстве раскачивания Василиса достигла немыслимых высот, поэтому те три минуты, что Дарий рылся в компьютере, она провела, выделывая сложные кульбиты и застывая на двух ножках. Взгляд её был прикован к чему-то выпавшему из кармана покойника, видимо, оно лежало под стулом и сразу не было замечено. Стараясь перемещаться как можно тише, не слезая со стула Василиса допрыгала до предмета. Это были бусы, правда неинтересные, черные, непрозрачные и чересчур короткие – так что взяла она их себе без особого интереса, ну, чтоб просто не валялись.
Дарий тем временем закончил и обернулся: его сестра прыгала по комнате на стуле, который явно до этого был под покойным. Никакого психологического комфорта из-за этого она, похоже, не испытывала.
Дарий подошел к сестре, стащил её со стула, потом максимально аккуратно положил стул на место. Взял за руку Василису, вывел из комнаты и закрыл дверь.
Драка
Напротив лестничного пролёта стоял Мишаня и пытался вскрыть дверь.
«Наверно хочет посмотреть на будущее жильё», – подумал Дарий.
«Хуже уже не будет, можно еще и дверь подпалить».
Увидев приближающегося Дария, Мишаня бросил своё занятие и заныл:
– А я вот стою, слушаю, не идет ли кто. И двери проверяю, может открытая есть, если переждать надо будет.
Дарий холодно на него посмотрел; с лестницы доносились голоса, а значит, времени на выяснение не было.
– Пойдёмте.
Дарий потащил всех на три пролета выше, сам немного спустился и стал считать.
«Человек шесть, семь. Включая начальника охраны и пару охранников».
От последних было больше всего шума. Начальник охраны орал по поводу незакрытых дверей и неподключенных камер на лестницах. Охрана шумно отбрёхивалась на самого начальника, дескать, обо всём было доложено еще месяц назад – и что доводчики херовые, и что камеры на треть не подключены.
Дарий немедленно порадовался про себя: камеры на лестничной площадке он учел как риск и уже придумал оправдание, если будут вопросы по поводу их нахождения в неурочное время – не самое безукоризненное, но всё-таки.
Голоса стихли; люди прошли на этаж, закрыв дверь за собой. Дарий тихо подал знак и, услышав, что его компаньоны начали спускаться, тоже приготовился.
Вниз они слетели за считанные секунды. Дверь была открыта, а на горизонте никого не было. Выглянув за угол, Дарий понял почему. Соученики стояли кругом, внутри метались обе классные руководительницы, два охранника и незнакомая женщина. И двое пацанов – один показался Дарию знакомым.
Когда они подошли ближе, Дарий шепнул Мишане и сестре, чтобы те заходили в толпу с разных сторон и не болтали об увиденном. Сам он пролез в круг и, к своему удивлению, оказался рядом с Арисом. Тот внимательно посмотрел на него, Дарий кивнул, мол, потом, всё потом.
– Что здесь происходит?
– Один наш потенциальный одноклассник что-то не поделил с другим – и, как следствие, устроил потасовку. А, поскольку как раз подоспела делегация из административного центра, то наши учителя остались разнимать, а вместе с ними и пара охранников. Вот только в ходе разъема дерущихся один из охранников получил травму и, как следствие, ударил одного из участников конфликта. И сейчас все друг на друга орут, пытаясь понять, с чего всё началось и кто виноват.
Теперь Дарий точно признал одного из участников – это был тот самый весельчак, который добавлял «для лохов» при всяком упоминании слова «школа».
Что характерно, на охранника он орал на пару со вторым участником конфликта – достаточно здоровым пацаном со светло-русыми волосами и очень громким голосом.
– Какого хера ты лезешь? Тебе чё, больше всех надо? Чё, твоя работа что ль, шкаф? – разносилось по всей площадке.
Выкрикивая это, светловолосый парень водил взглядом по лицам одноэтажников – играл на публику, как понял Дарий – и внезапно замолчал, уставившись на кого-то.
Сразу стало тише.
Дарий проследил взгляд – здоровяк смотрел на его сестру, которая в это время опять что-то втолковала «накрашенному» парню.
Её взгляд как всегда ничего не выражал.
Его взгляд выражал заинтересованность.
Взгляд Дария не нес ничего хорошего.
– Как мне представляется, жизнь наша будет полна недоразумений и громко орущих соседей, – наполненный неподдельной грустью голос Ариса отвлёк Дария от раздумий о судьбе громогласного парня.
Задумчиво посмотрев на своего тревожного приятеля, Дарий решил не рассказывать ему обо всём, с чем столкнулся за последние двадцать минут. «Не сейчас. Завтра, после уроков, может быть. Или даже перед ними».
А вслух сказал:
– Тогда нам придётся как можно быстрее отходить от неприятностей и научится орать еще громче, не так ли?
Арис с удивлением посмотрел на него, а потом, спустя секунду, прыснул со смеху.
Дарий улыбнулся в ответ и сказал:
– Пойдёмте, Арис, представите меня своему соседу по парте.
Крикуны уже угомонились, парень со светлыми волосами, что-то вполголоса доказывал директору, при этом обнимая, как лучшего друга, своего недавнего противника. Тот упорно делал вид, что никто им не трясёт в воздухе и изо всех сил смотрел в сторону.
Директриса уже не пыталась спорить и просто кивала. Начальник охраны куда-то слинял вместе с охранником, участвовавшем в потасовке.
Подростки снова разбились на кучки и занялись своими делами.
Будто бы в день первый ничего необычного не случилось.
Солнце шло к закату.