Какая-то такая

Господь, пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не боюсь зла, потому что Ты со мной…

— А он всегда такой молчаливый? - спросила низенькая девочка у подруг.
- На уроках редко отвечает, на учебу сто процентов плевал, ходит мрачный, как тень. - ответила ей другая.
Весь женский коллектив класса шушукался в полупустом кабинете. Их интерес взбудоражил новенький, пришедший к ним неделю назад. Высокий мальчик, на вид примерно метр восемьдесят шесть, семь, а то и больше. Он был худой, а из-за роста казался просто тощим. К людям такого телосложения хочется подойти и долго долго откармливать, потому что даже жалко немного их. От его необычной внешности становилось не по себе. Светло-русые волосы с пепельным оттенком были почти серыми, почти седыми. И черные пречерные глаза. Было в этих бездонных глазах что-то демоническое, что-то из области фантастики. На вечно хмурые брови небрежно падала челка из жиденьких полупрозрачных волос. Угловатые сверху уши. И пухлые будто девчачие губы. Этот парень сводил с ума, но в то же время пугал. До мурашек, до дрожащих коленей.

______________________________________________

— Ты заметила, как он иногда на тебя смотрит? - шепотом, нарушая гулкую тишину урока, спросила девчонка свою соседку по парте.
- Конечно заметила. Смотрит вот на меня, как на говно.
- Да нет же, я тебе говорю, ты ему понравилась!
Эта фраза была желанной, и девочка ощутила беспокойство, восторг, но не подала виду. Ее наигранная невозмутимость выступала в качестве проявления инстинкта самосохранения. Ей никогда не было ясно, нравится ли она людям так сильно, как они ей. А загадочный новенький вызывал в ней уйму трепетных и жгучих чувств. Но мысли об этом мальчике казались слишком далекими, недосягаемыми, ведь он был другим. Другим человеком, с другой жизнью, под другим небом, с другим воздухом в легких.
- Да ну, ерунда все это.
- Ты должна с ним поговорить! - настаивала девчонка, используя мастерское умение “кричать шепотом”.

На словах, ученики школ невероятно любят перемены, но на деле многие к ним равнодушны. Девочка сидела в опустошенном классе, напротив нее - учительница, но та и внимания ни на что прочее не обращала, а только фанатично заполняла журнал, изредка томно вздыхая. Все одноклассники куда-то пропали. На большой перемене у каждого поголовно появляются дела, неотложные и очень важные, а ту скучающую девочку ничто никогда не занимало. Из-за частого отсутствия ее подруги или просто случайной девчонки, что не прочь была поболтать, она сидела за своей партой, что-то вырисовывала на задних страницах тетрадей, прокручивала мысленно в голове слова песен.
Учительница вышла; видимо, даже у той появились дела. До звонка на урок была вечность, пожалуй. От одиночества девчонка с нетерпением ждала, когда же уже начнется этот треклятый урок, чтобы потом дожидаться его завершения, а после терпеть еще пару уроков и, наконец, уйти из этого унылого места. Тишину оборвал резкий скрип открывающейся двери. Плавно, будто призрак, по деревянному полу класса прошелся высокий мальчик. И чье-то сердце забилось от волнения, у кого-то, сидящего за последней партой из рук выпала ручка, потому что ладонь предательски вспотела. И пронзительный взгляд двух черных глаз упал на девочку, добив ее до конца.
Неуверенная в себе, девчонка не решилась последовать совету одноклассницы, поэтому сидела на прежнем месте и, не отвлекаясь, что-то рисовала. Но внезапно, не отрывая глаз от листа тетради, она заметила движение. Парень, загромыхав стулом, медленно и как-то неуверенно встал, замешкался, а затем направился в сторону окна. И у того самого окна сидел человек, чье сердце бесилось, как ненормальное.
- Что рисуешь?
По светлому, просторному классу разлетелись два слова. Они со звоном отскакивали от белых стен, разносились ветром, что дул из окна, теплым весенним ветром, эти целебные и убийственные слова. А от голоса бежали мурашки. Низкий такой, приятный. Иногда мы слышим похожие голоса на радио или по телевизору, и мы просто влюбляемся. Это не любовь к человеку, а только к его голосу, к анатомическому сложению голосовых связок…
- Я не знаю, это просто какой-то парень.
Грязная ложь! Ведь у каждого случайного творения есть своя неслучайная муза.
- Похож на кого-то. - с ироничной ухмылкой сказал новенький.
И нечего было ответить. А впрочем, порой, слова - это просто звуки, которые кто-то когда-то наделил смыслом. И девочка, подняв наконец глаза от рисунка, просто улыбнулась. И что же произошло у нее внутри?! Еще никогда ее взгляд не пересекался с теми глазами. На секунду, девчонка сильно смутилась, покраснела чуть-чуть, увела взгляд куда-то в сторону. Но что-то внутри кричало ей: “Эй, опомнись! Сейчас это самое важное, что только может быть!”.
Паренек отодвинул стул, сел за ту же парту, за которой сидела встревоженная девчонка. Его колено случайно уперлось в ногу девочки. Люди иногда дергаются при случайных прикосновениях, которых они ни коем образом не ожидали. И тощая ножка девчонки вздрогнула, что смутило ее еще больше. Над обоими нависла душная пауза.
- Нет, вру, на самом то деле я рисую тебя. - голос девочки предательски не слушался ее, звучал мято, она сама не ожидала от себя всех этих слов. - Ты превосходный натурщик! Обладаешь нестандартной внешностью и замечательным свойством замирать на месте и подолгу не двигаться!
- А я то все думал, кем же мне стать в будущем.
- Да ну, скучно это. Есть масса замечательных профессий. Почтальон, шахтер, дальнобойщик, пчеловод, кондуктор, слесарь… Кто-то ведь должен все это делать?!
- Куплю орга́н и буду играть на нем в переходах.
- Тоже вариант! Только в глаза прохожим не смотри, а то еще пропадут в этих вселенных.
- Многие ко мне пристают на этот счет, все допытывают, линзы это или бочки дегтя в ложке меда. Надоедает, просто жуть! Но такой интересной метафоры ни разу не было.
- Ты обращайся по этому вопросу, если понадобится…

__________________________________________________________

Весна свалилась на макушки людей, вызвав головную боль от резкой смены погоды. Но кого же интересуют какие-то легкие недомогания, когда кругом такая красота?! За пару свежих ночей вылезли листья на всех деревьях. Апрельский ветер сшибал все на своем пути, разбрасывал всюду белые лепестки с цветущих деревьев и какие-то почки, что вечно запутываются в волосах. Идеальная погода для идеальных прогулок.
- Может, прогуляемся на этих выходных? - спросила однажды девочка у своего одноклассника, что перешел к ним пару недель назад.
Тот в ответ сначала улыбнулся, но потом радость сошла с его лица, и появилось что-то иное.
- Прости, но это плохая идея, я не смогу, лучше не стоит…

Не известно, как же девчонка смогла уломать паренька, но пару раз они все же погуляли. Один раз в том месяце, а потом уже в середине мая.
Они мило беседовали, говорили обо всем: о книгах, фильмах, снах, мечтах… Им было хорошо просто до умственного истощения. Но в каждую секунду их общения им было что друг другу рассказать. Над ними не было ни единой мутной паузы, потому что фразами скакали от темы к теме, перемыв кости всему миру.

________________________________________________________

Прошло лето, перестроив мозги учеников на иной лад, сделав их чуточку взрослее. В течение приближения осени, мы все крепче цепляемся за каждый день августа, за каждый его вечер, за жаркие ночи, за безграничные возможности. Мы выжимаем летнюю жизнь до последнего, меняем все существование, пока есть возможность что-то исправить. Но сентябрь уже лезет без мыла в наш быт, обременяя всяческими заботами.
Никто не скажет, что было с нашей героиней тем летом, но одно известно точно: с приходом лета, с его уходом и со всеми дальнейшими годами, высокий мальчик, пришедший словно из другого мира, из потусторонней вселенной, больше не объявлялся. Никогда. Не факт, что девчонка не имела возможности навести о нем справки. И она, кажется, какое-то время чуть ли не билась в конвульсиях, разыскивая его. Ведь они были так идеальны вместе. Но неоспоримо то явление, что это были разные люди. И вскоре девочка затмила кричащее подсознательно влечение уравновешенным сознанием, так что над чувствами властвовали рассудок и весь тот здравый смысл, что она сумела в с себе отыскать. “Никогда” - слишком громкое, слишком масштабное понятие. Как бы то ни было, в продолжении этой истории мальчик с мистической внешностью больше никогда не появлялся. Он существовал в противоположной, в альтернативной реальности, в непохожем мире, не с теми законами физики, не в том измерении, под властью других мыслей, других сновидений…

После того лета, с начала учебного года, по школе, где училась наша героиня, ходили слухи о случае смерти одного из старшеклассников от лейкемии.

* * *

Порой, дворовым мальчишкам абсолютно нечем заняться, так что их нельзя винить в содеянном. Они прожигают на улице жизнь, и это здорово! Им по вековому сценарию положено разбивать лампочки в подъездах жилых домов.
В доме, где жила та девчонка, исчез единственный источник света, представленный в виде энергосберегающей лампочки. Так что улицу освещал лишь хладный лунный свет.
- Прости за сегодняшнее, но я не мог иначе! - монотонно сказал паренек ломанным низким голосом. Он не любил смотреть ей в глаза, сколько бы она его об этом не просила, поэтому глядел куда-то вниз.
Кругом была тишина. По единому вселенскому заговору, не было слышно ни звука. Ветер перестал дуть, чтобы не шуршать листвой на деревьях. Шум дороги, что была за домом, напоминал мягкий шелест реки. Свежей прохладцей воздух наполнял легкие, от чего покалывало в горле и першило в носу. Минуты приостановили свой ход, и время дрейфовало где-то над небесами, над пустотой звенящей.
- Всегда есть выбор.
Их руки разъединились. Для обоих фразы казались немного наигранными, словно изъятыми из кинофильмов, но все шло от сердца, а мысли витали слишком далеко от жанра кино. Мальчик не мог взглянуть в те печальные серые глаза. В них было слишком много надежд, которые он был не в силах оправдать.
Девочка попятилась назад, в сторону подъезда. Она еще не могла понять, по праву ли ей сейчас обижаться.
- До завтра, дорогой!
Ох, как же он не любил, когда она ему так говорила, особенно в сопровождении ее коронной улыбки! Уголки губ приподняты, но глаза выдают разочарование с долей иронии. Эти ненастоящие нежные слова всегда убивали.

”До завтра” не воплотилось в реальность; был только звонок. И вся проблема в звонках с мобильного на мобильный заключается в их скупости.
- Послушай, нам нужно поговорить. Где ты сейчас?
Там, где он был, пахло табаком, перегаром, чем-то приторно сладким и приторно радостным. Слышались смех и крики. Но тем людям вроде было хорошо.
- Прости, что ты сказала? Я не совсем расслышал. Я тут с ребятами и… Черт, брат, зачем вы кинули бомбочку с водой на старушку! Она же меня потом подкараулит ночью и прикончит!.. Извини, так что ты там говоришь?
- Давай раз ты дома, я подойду на минуту, нам и в правду надо обсудить вчерашнее.
- Нет, я сейчас не могу! Ты пойми! У меня тут…
Дальше ничего уже не было слышно. Девочка попрощалась, звонок прервался.

____________________________

Ремень от футляра натер плечо. Гитара в нем была легкой, но ремень натирал не от тяжести, а, скорее, от самовнушения самого носителя этого злосчастного футляра. Мальчик чувствовал дискомфорт абсолютно от всего, вплоть до самого себя.

Никогда еще на репетиции он так паршиво не играл. Многие подумали бы, что он винил себя из-за содеянного несколькими днями ранее, но лично он сам так не считал. Он убегал от осознания своей вины, как от дикого разъяренного зверя. Гордый, словно не мог жить с мыслью о своей зависимости от кого-то. А он и не зависел! Сейчас ему нужно было просто плыть по музыке, чувствовать только ее одну. И, повторюсь, выходила полная лажа. Творческий кризис на нервной почве.

_______________________________________

Материал для рисования о многом говорит, а в частности о настроении художника. Для плачущей девчонки подходило бы масло и огромная кисть, либо уголь. Но она была пуста. В мозгу было столько противоречивых мыслей, что они взаимно уничтожали друг друга. Она стояла перед мольбертом, смотрела на белоснежный лист, иногда отводила взгляд и любовалась небом. Через распахнутое окно доносился теплый ветер, слышался крик уличной жизни, пахло пригоревшим молоком. И вечно эти проклятые соседи не успевают за убегающим молоком!
Резким движением, которое напугало ее саму, девочка схватила кисть и яростно начала мазать ею. Она рисовала все, что приходило в голову, все подряд!
Порой, люди смотрят на полотна каких-то неизвестных или же известных художников, видят хаотичные мазки, размытые очертания фигур, непонятные объекты и прочее. Для многих это просто абстракция, которую им никогда не понять. Но для тех самых художников, это было как крик души, как слезы маслом на холсте, как взрыв их самих на мельчайшие осколки!

______________________________

Обдумав все, мальчик решил позвонить. Он не знал, чего ждать от этого звонка. Но ладонь настолько взмокла от волнения, что трубка просто выскакивала из руки.
- Да?! - трубку подняла мама девочки. Ее голос дрожал, он был тихий сам по себе, но сейчас она ответила еще тише обычного.
- Здравствуйте, а…
Он не успел закончить фразу, чтобы позвать девочку к телефону, потому что ее мама резко оборвала:
- Ее нет. Ее уже нет.
Послышались всхлипы, затем громкое рыдание, и мама повесила трубку.

________________________________________

Как позже стало известно из местных газет, школьный автобус ехал в сильный ливень. Водитель не смог справиться с управлением, и автобус полетел вниз. Они проезжали через крутой обрыв. В принципе, в обычное время там всегда было безопасно, потому что расстояние от дороги до самого обрыва было большим. Но какая-то машина мчалась на встречу, теперь уже и не вспомнить, почему она ехала не по своей полосе, из-за чего водитель автобуса был вынужден завернуть в сторону обрыва…

____________________________________________

Подъезд дома, где жила та девчонка, навевал мысли о глупых и бессмысленных ошибках прошлого мальчика. Он не знал, как ему быть. Это паршиво, когда тебя любят, но ты, как бы ни старался, не в силах отвечать взаимностью. Поднимаясь по пыльным ступенькам, мальчик не мог разглядеть, куда наступает, от непонятного ему состояния помутнения рассудка, схожего с опьянением. В квартире покойной было тихо. С разрешения матери девочки, он зашел в комнату, больше похожую на мастерскую художника. Это была комната девочки. Светлая, маленькая, с огромным окном и брызгами красок на желтоватых стенах. У окна стоял мольберт с последним как бы предсмертным рисунком.
- Простите, а не мог бы я забрать один из рисунков? На память…
- Конечно, возьми. - немного помешкав ответила мать девочки.
И парень забрал тот рисунок с участками невысохшей краски.
В голове крутилась лишь мечта. Далекая и слишком фантастичная. Мальчик видел будущее, где миллионы поклонников закупают диск песен его группы, и рисунок девочки на пластмассовой упаковке этого диска…

_________________________________________________

По правилам драмы, после смерти дорогого человека, у того парнишки должно было открыться второе дыхание, а в творческой жизни должен был появиться просвет. Но этого не случилось. Ничего не случилось. Барабанщик ушел из группы, а потом и все остальные. Разлетелись, разбежались. Кто куда. Жалко было, да не долго, потому что созревала уйма других жизненных проблем.
Наверное, пришлось бы пареньку сильно напрячь извилины, чтобы вспомнить, где же все-таки валяется холст с диковатым рисунком погибшей девочки. Он забыл о той девчонке, о той, что была еще ненормальнее, чем ее рисунки. О той экспрессивной, назойливой… Он помнил, как она выглядит, лишь по фотографиям. Он не помнил ее запах, ее голос. Уже не чувствовался дискомфорт, когда он шатался мимо ее дома.
Отсчитывая время от той истории, прошло пятнадцать лет. И наш герой до сих пор никого не любил. Друзья в один голос кричат, что пора заводить семью. Но все вокруг потускнело и будто не имело никакого значения. И он не мог найти человека, что подарил бы в его мир буйные краски, яркие, немного диковатые цвета.

* * *

— А куда эти корзины дурацкие уложить? - крикнула на весь дом девчонка. Такой звонкий голос было невозможно не услышать даже на улице.
- Не говори слово “дурацкие”, дорогая, тебя это ничуть не украшает! - ответила ей мать откуда-то снизу.
Семья, состоявшая из приторно счастливых родителей, их шестнадцатилетней дочери с не на шутку разбушевавшимися гормонами, вроде как бы милой, но таковой не являющейся, бабушки и ротвейлера по имени Крекер.
Выдался солнечный денек, ветер гнал облака на небе, создавая ими целые истории, кругом пахло цветущими вишнями и морем.

Перед домом пыхтел автомобиль, возле которого мельтешили люди. Как на эстафетах, продукты передавались от матери к дочке, от той к бабушке, а от той в свою очередь отцу. Многочисленные чемоданы, корзины и пакеты, мягко говоря, запихивались в багажник несчастной машины.
Когда все уже наконец собрались, мотор зарычал уже увереннее, и автомобиль выехал за пределы дома, шурша мелкими камушками на дороге.

В этой семье, в этом маленьком мире, обычно редко разговаривали. Возможно, от недопонимания. Беседы в формате “вопрос - ответ” длились недолго, а после них наступала гулкая тишина. Мама, женщина тридцати шести лет, предпочитала лишь сплетни в кругу своих трещащих подружек. Бабуля активно гуляла в молодости, но когда пришло время остепениться, отдаться семье, у нее как-будто развилось раздвоение личности; среди родственников она играла роль заботливой старушки, хотя у нее это плохо выходило, но иногда, по выходным дням, пробуждалась ненормальная бабушка с большой буквы “Б”, если вы понимаете, о чем я. Девочка - типичный подросток, а люди на данном этапе жизни не горят желанием находиться в компании своих родителей. Она любила загородные поездки с ними, но только из-за соседского паренька, к которому она питала искренние чувства, надеясь на взаимность. Ну а об отце и говорить много не надо, ведь в его мыслях была лишь его работа. Пожалуй, к этому можно добавить, что этот человек является одним из немногих, кто любит всем сердцем свою работу.

К обеду семейство причалило к своему загородному домику. Но было бы с моей стороны неправильно называть трехэтажную виллу просто “домиком”. Домище! О таком чуде разве что только мечтать.
Было решено остаться здесь на неделю, пока не закончится ремонт в том, другом доме. Да, у них два дома на берегу моря. Правда, тот второй находился возле порта, куда причаливали белоснежные яхты, и вся прелесть в загородном заключалась в возможности искупаться в море, не загрязненном всякой всячиной их двигателей этих яхт.
Чемоданы распакованы, холодильник заставлен продуктами до отвала, что, наверное, можно было бы ими прокормить маленькое африканское племя.
У каждого из членов семьи были свои желания, свои планы, но, по абсолютно необоснованным причинам, ничего из их надуманного не могло быть выполненным. Дело в их культурной программе: все всегда ходят вместе, интеллигентно, прилично, вечером и рано утром они ходят на пляж, загорают и купаются по графику, чуть ли не по фен-шую, еда по расписанию, это само собой. И так далее.

Таким теплым море еще никогда не было, так что народу в воде было немыслимо много.

— Мам, я не могу сейчас идти плавать. - тихо сказала девочка матери.
- А что, милая?! Что-то случилось? Ах да, совсем позабыла! - женщина подмигнула и, прикрыв ладонью губы, прошептала - Дамские деньки!
- Да, да, именно!

Немного помешкав, девочка снова обратилась:

— Мам, ты прости, что я нарушаю наш распорядок, но у меня разболелся живот, можно я пойду в домик? Мне на солнце не хорошо.
- Ладно, маленькая моя, ступай. И если захочешь выпить немного того чая со льдом, - дай ему настояться в комнате, чтобы потеплее стал. Нам ведь не нужно, чтобы ты простудилась!
- А может ты просто посидишь в тени под зонтиком? - спросил отец, вмешавшись в разговор.
- Нет, все равно будет жарко! Пожалуйста! Я пойду не окольными путями, а вдоль проезжей части, там людно, все будет в порядке! Со мной ничего не случится! Я уже взрослая. Или я без вашего надзора и шагу ступить не смею?
- Только не надо на нас голос повышать! - строго сказала мать.
- На подруг своих будешь так кричать, а на родителей не смей. - грубым басом говорил ей отец. - Мы беспокоимся, так что веди себя нормально, а не как дикарка какая-то!
- О каких же подругах идет речь, пап? Из-за вашей опеки у меня и друзей нет! Всех вы запугиваете до такой степени, что они уже и видеть меня не хотят! Да от одного вашего косого взгляда у них дух перехватывает! И от вашей заботы мне душно, понимаете? Мне так тесно! Как-то ненормально вы свою любовь проявляете! Вы оба мне невыносимы! Видеть вас не хочу!

Подняв с покрывала, на котором все лежали, кофту и босоножки, девчонка убежала, пока не услышала что-то ответное со стороны родителей. Она отряхнула со стоп песок, обулась, натянула кофту и рванула с пляжа быстрыми шагами, переходящими в бег. В груди все сжималось, сердце колотило по ребрам, ноги были ватными и не слушались, из глаз лились слезы. Она перебирала в памяти фрагменты тех слов, что наговорила, где-то соглашалась с собой, где-то нет. Запутавшись в собственных мыслях, она резко остановилась, потому что перестала понимать, куда идет, где она, что это за место.
В кармане она нашла носовой и, впрочем, спасительный платок. Немного успокоившись, приведя себя в порядок, она улыбнулась как бы навязывая себе хорошее настроение, подошла к проходящей мимо женщине с коляской и спросила, как пройти к нужной ей улице. Та мельком оглядела девочку с ног до головы, ответила на ее вопрос, а потом тревожно спросила: “Все в порядке?”. Девчонка лишь кивнула, потому что боялась что-то сказать. Обычно, когда рыдаешь долго, но потом успокаиваешься, стоит что-то сказать, как опять слезы накатывают.
На улице, которую искала девочка, жил тот самый ее возлюбленный. Они были почти соседями! Нерешительно нажав на кнопку дверного звонка, девочка начала в голове перебирать слова, что собирается сказать парню для описания своего отношения к нему. Открыла дверь его младшая сестренка, белокурый ангелочек внешне, но сущий дьявол внутри.
- Ты к брату моему пришла?
- Да. А он дома?
- Нет, его дома нет, уходи!
Девочка не хотела что-то отвечать. Она просто развернулась и ушла.
- И ты не хочешь узнать, где он? С кем он? - крикнула малышка ей в след, при этом злобно улыбаясь, будто что-то скрывает.
- Ах, ну да! И где же он?
- Ой, дорогуша, тебе лучше не знать этого!
””Дорогуша”? Разве маленькие знают такие слова? ” - промелькнуло в голове у девочки.
- Так ты скажешь или нет?
- Извини, мне надо идти, я сейчас очень занята, пока!
И то, что было в мыслях у девочки на сей раз, я скрою цензурой.

Сегодня выдался трудный день, так что девчонка заковыляла в сторону дома. Но по дороге она решила заскочить к соседке, девушке двадцати лет, чтобы одолжить у той несколько книг. Та была начитанна, умна, девочке нравилось читать то же, что и она.
Поднявшись в горку, девочке захотелось пройти по короткому пути, через небольшую полянку с травой по пояс. Посреди нее сросся с небом величественный дуб с качелей на одной из веток, а за полем был спуск к обрыву над морем.
Девочка шла по узкой тропинке, кончики пальцев плавно скользили по травинкам, солнце нежно пригревало макушку. Качели на дубе раскачивались. На них кто-то сидел. Девчонке было бы все равно, что за люди уселись там, мало ли людей в городке, но дело оказалось не таким простым. Издалека виднелось яркое алое пятно. По этому пятну девочка всегда могла выделить одного единственного человека из миллиона. Это была красная клетчатая рубашка, которую она сама подарила этому человеку. И по ее спине бежали мурашки от ее запаха, щеки становились под цвет этой рубашки, когда тот человек обнимал ее. Но что-то вдруг оборвалось в душе. Ведь обладатель алой рубашки обнимал уже не ее.

Тут уже не было слез. Тут ничего уже не было. Девчонка забыла практически обо всем. Одержимая одной лишь мыслью, она зашагала в сторону заката. От песка босоножки натерло, из ранки текла кровь, оставляя еле заметные капельки на песке.

Девочка хотела начать жить с самого начала. Хотела уехать к сводной сестре, уйти из школы и поступить куда-то в колледж, снова влюбиться, набить татуировку, проколоть пупок, забыть о правилах, о здравом смысле…
Она подошла радостно к самому краю обрыва, разделась до купальника, она смотрела вниз, на волны. С самого приезда на этот пляж, в этот загородный домик, девочка мечтала прыгнуть в воду с этого утеса. Она вырезала из библиотечной книги картинку с людьми, радостно прыгающими вниз в море с похожего обрыва. Она всегда хотела так же сделать! И вот настало время сделать первый шаг к новой жизни!
Она отошла в сторону, сделала разгон и…

Снизу был камень. Он был под водой, она не могла его заметить. Удар пришелся на голову. Девочка умерла.

Верните меня в места, где я была счастлива. Где от воздуха не было больно щекотно в горле. Где от неба бежали мурашки по коже. Где можно было радоваться абсолютно всему! Мне надо узнать, места ли делали меня лучше, из-за них ли я могла летать?!

Мои мысли тяжелеют, я боюсь того, о чем думаю, потому что это может оказаться полнейшей ерундой.
Этой ночью я не могла во сне уснуть. Что-то тревожило и отягощало меня даже во сне! Раньше я могла там летать, растворяться в солнечных лучах, я трепетала от восторга! Но теперь мне грустно от того, что я вижу по ночам.

Когда-то я так сильно не заморачивалась. Хм, вчера, наверное.

У меня раздвоение личности. Одна “я” может быть беззаботной, милой, забавной, она всегда душа компании, ей всегда есть что поведать миру. Но вторая - мерзкая особа! Так и норовит вечно погрустить. Шагает по миру никакущая, эмоциональный диапазон совсем немного превышает тот, что у психопатов. Улыбка на ее лице вытягивается туго, она еле передвигается, еле говорит, оглядывается не переставая по сторонам в поисках какой-то… какой-то надежды. В голове нет свежих мыслей. От мыслей веет холодом, среди них лишь воспоминания. О местах, где она когда-то была счастлива.

Мне страшно. Я не хочу быть той второй. Но сейчас так то оно и есть.

Привет. Я Маша. Вы мне ненавистны.

-Вот оно, счатсье.

-Где?

-В нас.

…

« Мне страшно!

Мне опять кажется, что все куда-то уходит! Не так сильно, конечно, как раньше, есть и светлая сторона луны, но у меня тяжко что-либо выходит! Я вечно где-то теряюсь, растворяюсь. Он - мое счастье! Я хочу пребывать с ним, обнимать его, слушать то, что он говорит, а не видеть, что он пишет. Хочу наконец услышать его голос, хочу его увидеть, запомнить его запах, рассказать ему жизнь, говорить с ним о мелочах. Быть с ним настолько в близких отношениях, чтобы, например, позвонить, когда совсем паршиво, назначить встречу, а потом, увидев его, заулыбаться, отвлечься, “понаркоманить”, побредить, понести чушь, ведь я так это люблю, ведь я так мечтала о таком, как он! Я всегда хотела найти такого, или примерно такого, как и я сама! А он сам меня нашел! Да еще и более придурковатым оказался! Я хочу быть! с ним! вместе! Хочу, чтобы он был моим другом, моим братом, моим солнцем, моей радостью, моим теплом в сердце. От одних его сообщений у меня трясется тело, а улыбка тянется до затылка. Я хочу радоваться с ним, прыгать от счастья и стукаться макушкой о луну. Он такой замечательный! Меня переполняет!
Вся эта ситуация… эта ситуация немного огорчает меня. И тут очень много неоднозначных чувств. »

Проблема многих людей в том, что они не способны масштабно мечтать. Хотя возможен такой исход событий, что я сама не могу понять, к чему сейчас клоню.
Кто-то мечтает, к примеру, о море. Я думаю, неправильно просто держать эту сухую идею в голове, без никаких дополнений. Ты мечтаешь побывать на море. Ну так представляй себе это дальше!
В пыльном минивэне рыжего цвета, где пахнет колбасой, кофе и туалетной водой паренька, что надушился, как в последний раз, ты едешь ранним утром к морю. Дорога ровная, но иногда встречаются ухабы, на которых машина мягко подпрыгивает. Водитель с задорной улыбкой поворачивается к вам всем, предупреждая о ямах, а вы благодарите его и, пытаясь спасти имущество, придерживаете руками стаканы, чтобы они не опрокинулись от дальнейшего прыжка и не пролили на обивку кресел свое содержимое.
А напротив тебя сидит человек, который тебе немного нравится, но с каждой шуткой, с каждым взглядом, чувство возрастает. Что-то внутри тебя сжимается, это похоже на смущение, от неосторожных фраз становится немного неуютно. Но рядом друзья, так что ты знаешь, что все будет хорошо. Вы едете довольно долго, поэтому, приближаясь к пункту назначения, все жутко измотаны. Твоя подруга уснула, положив голову на плечо своего парня. Ты не знаешь его, но за время поездки вы неплохо сдружились. Приятно осознание, что твой круг общения пополнился еще одним замечательным человеком! Вы немного поболтали, вы вдвоем и еще водитель, но потом парень уснул. А ты, разгоняя усталость еще одной дозой кофеина, составляешь компанию этому бедняге, что ведет автомобиль. Его веки тяжелеют, в зеркале заднего вида ты замечаешь, что вот еще немного, и он закроет глаза, так что ты резко выкрикиваешь “Впереди бабка-зомби!”, и водитель, встрепенувшись, глядит на тебя и смеется. Он не сразу понимает, что только что услышал, но когда эта информация доходит до его утомленного мозга, он смеется еще больше, но тихо-тихо, чтобы никого не разбудить. У него есть другие, более коварные замыслы на счет пробуждения пассажиров.
И вот, настал тот долгожданный час! На губах ты чувствуешь соленый привкус. Это практически вкус свободы! Машина плавно скользит по ровной поверхности, из окошка дует теплый летний ветерок, скорость движения уменьшилась примерно до тридцати. Водитель осторожно достает какой-то диск, лежащий в кармане его рюкзака, вставляет в магнитолу, долго перелистывает, выполняя при этом в голове непростые математические вычисления, нашептывая губами демонический набор слов и звуков, а затем, как бы с облегчением, нажимает на воспроизведение. В этот момент ты заливаешься истерическим смехом, потому что на всю округу начинает орать песня motorhead с весьма динамичным и громким вступлением. И крику после этого! Помимо легкой артиллерии в виде “ах ты ж сукин сын” прозвучало много суровых и довольно нецензурных выражений, но все это сопровождалось и смехом, ведь ребята собрались в этой машине до жути задорные! Хотя водителя потом побили, но это не важно. Нет, нет, шучу я, попинали немного, потолкались, но пощадили.
Машину припарковали, а сами, достав из необъятного багажника весь хлам, отправились к морю. Тебе досталась не самая легкая ноша, но ты не жалуешься. Бедняга водитель! Из-за той шалости, его наказали и заставили тащить тяжеленные бутылки с водой.

Всего вас восемь человек. Вы находите уютное местечко среди скал где, кроме вас и гогочущих чаек, никого больше нет, стелите покрывала. Дорога заняла пол дня, а в машине есть было строго запрещено, потому что у хозяина дикая смертельная аллергия на крошки и пятна от еды на обивке. Уложив изможденные тела наземь, выпотрошив пакеты с едой, вы, превышая скорость света, сварганили бутерброды и схомячили их за доли секунды. Пообедав, вы решаете искупаться. Юморной паренек начал припадочно срывать с себя одежду с криками “Халк крушить!”, разбрасывать ее во все стороны, попав при этом джинсами тебе в голову. Оставшись только в купальниках, все кинулись в воду. Вы брызгаетесь, кричите, смеетесь, ведь это невероятно счастливый день! Блаженно то чувство, когда окунаешься в холодное море после долгой дороги в жарком салоне минивэна.
Вдоволь накупавшись, все ложатся спать. Тебе кажется, что организмы стали работать у вас всех в такт. Каждый испытывал то же, что и другие. Так что вся восьмерка улеглась кучкой в тени большого камня.
День подходит к концу. Взобравшись вверх по крутой тропинке, двое парней ненадолго отлучаются “по нужде”. Там на склоне небольшой лес. Возвращаются они с вязкой дров. Разводите костер. Среди всех вещей оказывается гитара. Провожая закат, ты, запинаясь, цитируешь больного раком парня из “достучаться до небес”. У всех сели голоса, ведь столько эмоций за один день, тихо петь не выходит! Чувствуется, что гитара расстроена, голоса уставшие, но это ведь не главное! Важны лишь улыбки, огонь в сердцах, шутки, которые вы потом будете вспоминать очень долго.

На пыльном минивэне рыжего цвета вы едете под ночным звездным небом домой. Но разум ваш витает где-то над пеной морских волн…

Живите, мечтая. И мечтайте масштабно.

Хочется собрать вещи в большой потертый временем прямоугольный чемодан, собрать в кучу эти гребаные мысли, от которых нет никакого покоя, и уехать. Да, да, я опять о том же. Но мне страх как хочется погулять по улочкам абсолютно незнакомых мне стран и городов. Хочется оставить там частичку себя, кинуть ее в фонтан или море вместо монетки. Хочется побывать в каждом европейском макдоналдсе, завтракать в уютных рестаранчиках булочками с кофе или яичницей, спать в мотелях и видеть самые чудные сны, и запоминать их, побывать в метро, покататься в поездах, перепробовать все виды чая, кормить хлебными крошками огромную стаю голубей, которые никого уже не боятся…

Весь день похож на что-то между комой и отходняком от наркоза. Температура выше нормы, много фильмов, много музыки, литры чая и полное отсутствие всяческих мыслей.

Но этот день дал мне понять одну такую вещичку славную; нужно преобщаться к хорошей музыке. Дополнила свой аудиолист еще несколькими песнями AC/DC, и такими группами, как Nirvana (молюсь на нее отныне!), Iron Maiden, Motorhead, Judas Priest, Black Sabbath, Scorpions, Deep Purple.
С этой музыкой легче дышится, проще думается, выше летится.

Я поняла: мне просто надо было выплакаться. Сильно лучше не стало, но уже не так тревожно. Просто скучно и тоскливо. Но негатив улетучился, а это уже хорошо. Ко мне вернулся мой наркоманчик. Как же я по этому дураку скучала! Благодаря нему я улыбаюсь. Хороший он. А еще я слушаю музыку, она вдохновляет, душе теплее. Ладно, займусь чем-то общественно-полезным, чтобы потом со спокойной совестью пойти прогуляться. Я все же нашла потенциальную жертву для прогулок!

Сегодня тот самый день, когда прорвало аневризму в моем мозгу. Она увеличивалась медленно, иногда принося мне боль. Вообще, слово "боль" воспринимается очень резко. Представляются адские муки. Но если мы ударимся мизинчиком об угол стола, если мы, шарясь в сумке, уколим палец о циркуль или фанатично наточенный карандаш, если мы упадем, поцарапаемся, ошпаримся чаем и так далее, - это тоже боль. Так что не стоит трепещать при одном упоминании об этой штуке. Ничего тут особенного нет. Ну так вот. Я сидела на кухне, когда все произошло. Не помню даже, как и когда все началось. Что-то погасло у меня в голове, и я начала умирать. Сильно пекло лицо, я задыхалась, хотела уйти, но уходить было некуда, металась из стороны в сторну… Но вскоре пыль улеглась, все притихло. Но кого я обманываю? "Вскоре" - не самое подходящее слово. Я застряла. Мне нужна помощь со стороны. От человека, который знать меня не знает. Я не могу отвлечься от того, что мне мешает, когда оно рядом. Ты сидишь перед пятилитровым ведром, доверху наполненным личинками насекомых, червями, сороконожками. Ты связан, так что сдвинуться не в силах. И о чем же ты думаешь в данный момент? Наверняка о радужных мишках, леденцах, лошадках! Хотя постой же! Неет! Хрен ты отвлечешься от этого злосчастного ведерка, пока оно рядом! То же самое со мной. Мне нужен человек, котрый подойдет, обнимет, развяжет мне руки и ноги и отведет меня подальше от источника всех проблем. Но пока я просто сижу. И смотрю. А вообще я устала. У меня невероятно скучная жизнь. И ни одной возможности. Я старалась! Правда! Искала до потери пульса. Но вместо этого теряла только надежду. Теперь я уже ничего не хочу. Не могу больше пытаться. Могу только мечтать о том, что меня кто-то спасет.

Есть человек, рядом с которым я отвлекаюсь. Но нужна ли я ему? Этот неведамый кто-то живет невероятно, интересно, живо. Ему не нужны все эти мои сопли. В его глазах я как маленький веселенький до жути радостный кролик, который мирно скачет по дорожке и улыбается всем подряд без причины. По его совету, я пыталась не причинять вред близким. Чтобы было проще, я отдалила близких от себя, чтобы они больше такими не являлись. Или постойте. Нет же! Эти близкие и дорогие мне ублюдки сами куда-то валят! Ладно. Буду искать в другом месте. Обращусь к этому вот человеку славному. Хоть у него вечно какие-то дела. Был ведь еще до него один, но он все портил. До всех всегда кто-то был. А вот теперь уже и нет вовсе никого! У каждого человека в круг общения входит семья и еще друзья и знакомые со стороны. А вот у меня… эм… как сказать… а никак! Никак не сказать, потому что я больше не могу ни с кем поговорить! Нет, чисто теоретически, я в силах потрепаться со всякими. Но толку от этого не будет. Так что, переходя от теории к практике, мне не с кем поговорить. Я хочу в лагерь. Там никто не одинок. Там скапливается столько любви, что хватило бы на небольшую страну. Я хочу уехать. Это место навевает тоску. Я хочу перемен. Я привыкла меняться и менять окружение. Мне кажется, я слишком часто меняюсь. У меня никогда не будет постоянства. Это страшно. Вдруг я никогда не влюблюсь? Вдруг у меня будет мужей штуки так шесть - семь? Вдруг я никогда не остановлюсь? Это страшно. Я не знаю, что мне нарисовать. Мне нужна муза. Мне не о ком слагать поэмы, мне некому рассказывать поле, я готова отдать душу, но некому!

Переберу ка я свою жизнь. Итак. В школе тоска, потому что я не многих знаю, а одноклассники - скучные людишки. С сестрой я плохо лажу. Я ее не знаю уже, а она ни капельки не знает меня. Мне больше не о чем мечтать. Мне некого любить. Я не хожу в спортивные секции, в кружки, на дополнительные. Да, на фитнес хожу. Но там не с кем пообщаться. Мне не с кем погулять, а от этого так паршиво! Погода райская! С родителями я разговаривать не могу. Вот, сегодня с бабушкой мило пообщалась! Уже радость! Мы с ней так поржали от души! Было славно. Блин. Все! У меня никого не осталось! Так пусто. Я не упускаю ни единой возможности, но не потому, что хватаю за горло каждую, а только вот из-за того, что от кожи до костей и до самой души я лишена всяких возможностей! Нечего тут упускать! Я не понимаю, что мне делать! Пытались тут помочь, а только хуже сделали! И ох как сильно хуже! И что, бляха муха, я одна могу утешить? Или не могу? Насколько я помню, я всегда извинялась без "но" и до последнего издыхания! Я всегда приходила! Клонируйте меня кто-то! Потому что больше не с кем поговорить! Никто не приходит, никто не остается! Все сваливают! К беспечным, простым, как три копейки, вечно хохочущим от любой шутки людям! А вот я не могу больше смеяться! И улыбаться тоже. У несчастных бывают хорошие настроения, но у меня редко. Я родилась зимой. Мой единственный день в году, весь такой радостный и праздничный, из года в год постоянно сырой, холодный, с дополнительным приложением в виде снега со слякотью и отмороженными конечностями. Я ненавжу собак, но живу с ними. Я хочу прогуляться уже, черт возьми, но не с кем! Мне нужны приключения, но нет возможности как-то их отыскать!

Всё. Я веду одну и ту же тему. Просто как же я буду думать о другом, если все это маячит у меня перед глазами и ни капельки не меняется?!

Тьма уже тут. Поздно.

Я мало путешествовала. Я еще маленькая, но путешествия и должны входить в мои желания. Стандартная схема! Тут вроде велосипеда на день рождения. Или домика на дереве.
Ой, думаю об этом, и вот еще немного и зареву. Песня еще такая играет… Парижский мотив. Мне представляется под нее многое. Камнем вымощенные улочки, парень с девушкой мчатся на скутере. Но это уже из "Амели". Солнечные лучи так играючи слепят глаза. И почему то река. В Париже есть река? Я никогда там не была.
Эх, закончилась песня. Жаль. Красивая!
Я была в Чехии и Вене. И там я была счастлива. Эти страны прекрасны!

Мне нужно куда-то поехать. Я вроде начала находить что-то очаровательное в этом городе, но тут так тоскливо! Мы с семьей часто переезжали, поэтому я ну уж очень сильно привыкла к переменам. А когда все стабильно и постоянно, я теряюсь, растворяюсь и грущу. Мне нужно перестанавливать медель раз в неделю, как минимум! Красить стены, крушить унылые маленькие пятиэтажки, рушить мосты, прекратить ходить по одним и тем же улицам, где каждый камешек возьмет да и напомнит о чем-то душещепательном!

Я перестала сейчас плакать в душе и улыбаться, и вместо этого я стала злиться. Это уже хорошо. Подобрала сопли. Но лоб я морщу постоянно. Словно этот злосчастный лоб вечно сердится. Да правильно делает. Я сердитая.

Нет, не могу больше. Вся эта писанина мне сильно помогла. Стало легче. Но пора спать. А то голова разболится еще больше! Обещаю рисовать больше милого и радостного.

Забыла, что хотела написать.

Но во мне столько фальши! Вот что! Я непрерывно улыбаюсь, хоть внутри меня уж вовсе не до улыбок, честное слово!

Ладно, заморочила самой себе голову.

Но сливать помои в блог я не перестану до тех пор, пока не стану счасливой.

Ребята, если вы это читаете, - прошу вас, не надо! Зачем?! Пусть это останется между мной, мной, Элвисом и мной.

Спокойной ночи.