Это просто Вьюи блог

Еси некогда близкие становятся чужими - это нормально или они никогда не были близкими?

мы не сошлись бы - противились зодиаки.
только, ты знаешь, я все равно скучаю…

Какие-то глупые мелочи всё чаще и чаще напоминают. И в ушах звучает его слова и её слова. Не стоит мне тебя даже видеть, да и не особо тянет. Или я просто обманываю себя и тогда я вообще крайняя дура? Насколько нужно быть идиоткой, чтоыб быть такой. фу.

и ведь серьезно. если раньше это ещё хоть как-то было нормальным, то сейчас совем нет. и это ощущение портит, окончательно, абсолютно портит всё, хорошее, что есть.

не закончить нам
и заново не начать
мне с тобой тяжело говорить
и еще тяжелее молчать

Перевяжи эти дни тесемкой, вскрой, когда сделаешься стара: Калашник кормит блинами с семгой и пьет с тобой до шести утра; играет в мачо, горланит блюзы – Москва пустынна, луна полна (я всех их, собственно, и люблю за то, что все как один шпана: пусть образованна первоклассно и кашемировое пальто, - но приджазованна, громогласна и надирается как никто). Кумир вернулся в свой Копенгаген, ехиден, стрижен и большеглаз; а ты тут слушаешь Нину Хаген и Диаманду еще Галас, читаешь Бродского, Йейтса, Йитса, днем эта книга, на вечер – та, и все надеешься просветлиться, да не выходит же ни черта – все смотришь в лица, в кого б залиться, сорваться, голову очертя. Влюбиться – выдохнуть как-то злобу, что прет ноздрями, как у быка: одну отчаянную зазнобу – сто шуток, двадцать три кабака, - с крючка сорвали на днях; похоже, что крепко держат уже в горсти; а тот, кого ты забыть не можешь, ни «мсти», ни «выпусти», ни «прости» - живет, улыбчив, холен, рекламен и любит ту, что погорячей; благополучно забыв про пламень островитянских твоих очей. Ты, в общем, целую пятилетку романов втиснула в этот год: так молодую легкоатлетку швыряет наземь в секунде от рекорда; встанешь, дадут таблетку, с ладоней смоешь холодный пот; теперь вот меряй шагами клетку своих раздумий, как крупный скот, мечись и громко реви в жилетку тому, кто верил в иной исход. Да впрочем, что тебе: лет-то двадцать, в груди пожар, в голове фокстрот; Бог рад отечески издеваться, раз уж ты ждешь от Него острот; Он дал и страсти тебе, и мозга, и, в целом, зрелищ огреб сполна; пока, однако, ты только моська, что заливается на Слона; когда ты станешь не просто куклой, такой, подкованной прыткой вшой – тебя Он стащит с ладони смуглой и пообщается, как с большой. Пока же прыгай, как первогодок, вся в черноземе и синяках: беги ловушек, сетей, разводок; все научились, ты всё никак; взрослей, читай золотые книжки, запоминай все, вяжи тесьмой; отрада – в каждом втором мальчишке, спасенье – только в тебе самой; не верь сомнениям беспричинным; брось проповедовать овощам; и не привязывайся к мужчинам, деньгам, иллюзиям и вещам. Ты перестанешь жить спешно, тряско, поймешь, насколько была глуха; с тебя облезет вся эта краска, обложка, пестрая шелуха; ты сможешь сирых согреть и слабых; и, вместо модненькой чепухи - Когда-нибудь в подворотне лабух споет романс на твои стихи.

Мне жарко, мне душно, я задыхаюсь в этой комнате, в этом городе, в темноте. Или просто без тебя, я не хочу, я не умею жить не любя.

Жаль, в моих смс-архивах программы нету, Что стирала бы слой отмерший в режиме «авто». Я читаю «ну я же рядом с тобой» - а это Уже неправда. Недействительные талоны; ущерб немыслим. Информация неверна; показанья лживы. Он писал мне «я тут умру без тебя», но мы с ним Остались живы. Я читаю: «Я буду после работы сразу И останусь» - но не останется. Нестыковки. Пусть указывают срок годности каждой фразы На упаковке. Истечет ведь куда быстрее, чем им поверишь. И за это им даже, в общем-то, не предъявишь. Сколько нужно, чтоб написать их? Минуты две лишь И десять клавиш. Сколько нужно, чтоб обезвредить их, словно мину У себя в голове?.. Сапер извлечет из почвы Как из почты, и перережет, как пуповину Проводочек: «Эй, половина. Спокойной ночи».

Дай Бог только тебе не знать никогда, о чем Я тут думаю, засыпая.

В пределах моего квартала нет ни одной дороги в рай; и я устала. Так устала, что хоть ложись да помирай.

мне нужно чтобы меня гладили по волосам, обнимали сзади и говорили, что всё будет хорошо. а я буду петь.

О милых спутниках, которые наш свет Своим сопутствием для нас животворили, Не говори с тоской: их нет; Но с благодарностию: были.

Айболит пророчит: сердце заболит

успокойся, никто не лезет тебе ни в койку,
ни в глотку,
ни даже в душу.

Плаки-плак, в общем. Как жить, когда ты ноль?