Македонский.

Zankyou no Terror (1/11).

— Хорошо… Теперь выслушай меня внимательно. Может быть, я сейчас не смогу достаточно четко сформулировать свою мысль, но я через день - два напишу тебе письмо. Тогда ты все уяснишь себе до конца. Но пока что выслушай меня. Я видел, что он опять старается сосредоточиться.

— Пропасть, в которую ты летишь, — ужасная пропасть, опасная. Тот, кто в нее падает, никогда не почувствует дна. Он падает, падает без конца. Это бывает с людьми, которые в какой - то момент своей жизни стали искать то, чего им не может дать их привычное окружение. Вернее, они думали, что в привычном окружении они ничего для себя найти не могут. И они перестали искать. Перестали искать, даже не делая попытки что - нибудь найти. Ты следишь за моей мыслью?
— Да, сэр.
— Правда?
— Да.

— И всё же Бюро Общественной Безопасности не самое приятное место для работы. Почему ты пошла сюда?
- Думаете, это не моё?
- После вчерашнего любой бы так подумал.

—…Я подумала, что в Бюро есть работа, с которой справлюсь только я. Думала, что здесь я смогу найти цель в жизни… И надеялась понять, почему я родилась здесь и сейчас. Думаете, я неправа?
- Понятия не имею. С чего ты взяла, что я вправе об этом судить? Ты могла стать кем угодно. Выбрать для себя любую жизнь. Наверняка долго не могла решить. Поразительно. Ты прямо как люди, которые жили до создания Сивиллы.

В наше время система Сивилла определяет твои способности и предлагает образ жизни, который сделает тебя счастливым. А ты говоришь о смысле жизни. О том, почему ты родилась. Никогда не думал, что есть люди, которые беспокоятся о таком!

Психопаспорт (2/22).

— Я решил, что буду делать дальше. Мой коэффициент поднялся до 140. Никаких шансов на восстановление. Но раскисать, просиживая штаны в изоляторе, не по мне. Я решил вернуться на прежнее место работы. Ты советовал мне избрать другой путь.

Видимо, не оправдаю я твоих ожиданий. Как ни погляди - ужасный сын, правда? Но знаешь, я на удивление спокойно к этому отношусь. В работе детектива ничего хорошего. Но кто - то должен ее выполнять. Ведь так… отец?

Психопаспорт (22/22).

О, будь вся юность долгим сном одним,
Чтоб пробуждался дух, объятый им,
Лишь на рассвете вечности холодной;
Будь этот сон печален безысходно, -
И все ж удел подобный предпочтет
Безрадостной и косной яви тот,
Чье сердце предназначено с рожденья
Страстей глубоких испытать смятенье.

Но будет сходен сон такой иль нет
С фантазиями отроческих лет,
Когда бывают грезы столь прекрасны,
Что лучших небо ниспослать не властно?
Как часто ярким полднем в летний зной
Я, мысленно покинув дом родной,
Скитался по далеким чуждым странам,
Плодам воображенья моего…
Что мог еще желать я сверх того?

Лишь раз пора мечтаний нам дается,
Тоска ж по ней до смерти остается.
Уж не под властью ль тайных чар я жил?
Не ветер ли ночной в меня вложил
Свой образ и порывы? Не луна ли
Меня манила в ледяные дали?
Не к звезда ли с земли меня влекло?
Не знаю. Все, как вихрем, унесло.

Но хоть в мечтах, а счастлив был тогда я
И к ним пристрастье ввек не обуздаю.
Мечты! Без них была бы жизнь бледна.
В них, радужных, олицетворена
Та схватка яви с видимостью ложной,
Благодаря которой и возможно
В бреду познать любовь и рай полней,
Чем в самом цвете юных сил и дней.

Мечты. Edgar Allan Poe.
Перевод с англ. В. Васильева, А. Глебовской, Н. Голь.

Это стало их тайной игрой, в которой Стервятник оказался его союзником, единственным на весь Дом. Все, что смогла сделать Большая Птица в благодарность за ночь, проведенную в комнате Ральфа — ночь двухлетней давности, прелюдией к которой стала попытка Стервятника изгрызть лазаретные стены и съесть его обитателей. Она должна была закончиться в сумасшедшем доме, но закончилась в комнате Ральфа.

В память о ней Ральфу осталось окровавленное полотенце, которым он порвал Стервятнику рот, затыкая его вой. Он был слишком занят, чтобы думать о чем-то, кроме сохранности своих рук, но когда в отворенные окна Птице ответила третья, сообразил, что это поминальный плач. Полотенце и покусанная обивка дивана. Следы зубов Большой Птицы. Когда он заплакал, Ральф его отпустил, и остаток ночи Стервятник рыдал, уткнувшись горбатым носом в диванную подушку, а Ральф смотрел на него и ждал.

Молча, не делая попыток успокоить.

#Johanicot .
Мариам Петросян «Дом, в котором…».

— Лорд нездоровый человек, — сказал вдруг Черный, видимо, решив высказать все, что у него наболело. — Пару лет назад пытался покончить с собой. Один раз, другой… Это Сфинкс его довел. Муштровал, как солдата на плацу. Ты вот удивляешься, как он здорово ползает, а видел бы, как Сфинкс его гонял. Шел сзади и наступал на ноги, как только он останавливался. Лорд так и ползал, визжа от злости. Плакал и полз, смотреть было тошно. А Сфинкс шел сзади и наступал на него.

Я даже зажмурился, представив то, о чем он говорил.
— Перестань, Черный, — попросил я. — Как-то это уже слишком!
— Конечно, — согласился Черный. — Лучше не знать. Лучше думать, что он душка. Очень удобно, если не хочешь выделяться.
Я промолчал. Я пытался смириться с образом садиста Сфинкса, со светлой улыбкой на лице топчущего чьи-то ноги.

#Johanicot .
Мариам Петросян «Дом, в котором…».

Бильбо застыл как вкопанный. Следующий шаг был величайшим подвигом в его жизни. Все то, что случилось потом, ни шло ни в какое сравнение с этим шагом. Хоббит пережил во мраке пещеры настоящую битву с самим собой, пережил и победил! Переведя дух, он двинулся дальше и вскоре заметил отверстие, точно такого же размера и формы, как и первое, в начале потайного хода.

Подкравшись к отверстию, он осторожно просунул в него голову. Взгляду открылась исполинская пещера — должно быть, в старину у гномов тут был винный погреб либо темница. Потолок и стены пещеры смутно угадывались в алом свечении, а свечение это исходило от Смога!Огромный красно-золотой дракон крепко спал, порыкивая во сне и выпуская из ноздрей струи дыма. Крылья его были сложены, и это придавало ему сходство с чудовищной летучей мышью. Он возлежал на груде сокровищ, обхватив ее лапами и придавив длинным, свернувшимся в кольцо хвостом. Пол пещеры ковром устилали самоцветы, золотые украшения, поделки из серебра, отливавшие красным в алом свечении.

Смог лежал так, что можно было разглядеть его бледное брюхо, все в золоте и самоцветах, вросших в него за долгие годы, проведенные драконом в подземелье. На стене около дракона висели доспехи и оружие — кольчуги, шлемы, топоры, мечи и копья; вдоль стены выстроились бочонки и бочки, битком набитые драгоценностями.

Хоббит, или Туда и обратно.
Глава 12. Вести изнутри.

На сей раз ему позволили взобраться орлу на спину. Орел раскинул громадные крылья и сорвался с утеса. В ушах засвистел ветер, и перепуганный хоббит крепко зажмурился. Следом за Бильбо полетели и гномы, тепло попрощавшиеся с Повелителем орлов: они благодарили его за помощь и обещали как-нибудь вернуть должок.

Утро выдалось холодным, в низинах стоял туман, горные пики прятались в дымке. Солнце едва поднялось. Приоткрыв один глаз, Бильбо увидел, что птицы парят высоко в небе, земли внизу не различить, а горы постепенно отдаляются. Он вновь зажмурился и крепче вцепился в орлиную холку.

— Эй, полегче! — воскликнул орел. — И перестань дрожать. Или ты и впрямь в родстве с кроликами? Утро замечательное, ветра почти нет. Что может быть прекраснее полета? «Горячая ванна и завтрак на лужайке», — хотел ответить хоббит, но смолчал. Правда, хватку он немного ослабил.

Хоббит, или Туда и обратно.
Глава 7. В гостях у Беорна.

— Представь себе, что у тебя есть собственный дом. Когда ты возвращаешься домой, а тебя кто - то ждет. И ты снимаешь обувь и садишься на диван. Где у тебя есть свой собственный книжный шкаф, который ты заполняешь любимыми книгами. Когда он весь заполнится, я стану счастливым. Дом, где ты можешь делать, что захочешь.

— Ты хочешь чтобы тебя всегда ждали дома?…

В олч ьи дети А м э и Ю к и.
O kam i k odom o no ame to y uk i, 20 1 2.

Источник: WTF Dom.
Мариам Петросян «Дом, в котором…».