Предельной чертой, мертвой точкой, обратным отсчетом, как ни назови этот промежуток времени, это всегда были одни и те же три месяца. 90, плюс-минус. На подходе 112 лунные сутки, в объятиях близнецов и китайского народного всемилюбимого животного. Я бы могла положить на бумагу точное количество часов, минут и секунд, проведенных без моей вселенной, но калькулятором пользоваться умеют все, не так ли? Да и число "112" на самом деле ничто большее, как несколько раз пересчитанные календарные дни, какая уж к черту романтика. И сутки вроде не лунные, и животное не такое уж и любимое.
Чехов сказал:" Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе, столько нежности, ласковости, даже не верится, что так умеешь любить." Типичный мужчина, льет как по маслу. Я на самом деле всегда сторонилась людей, говорящх ветееватыми красочными фразами, преисполненными (дее) причастными оборотами и прочей умно-называющейся чепухой. Ведь если человеку есть, что сказать, он выпалит это в мгновение ока и будет ждать ответа/совета/поддержки, да чего угодно, смотря на тебя преданно-приторно. А те, кто рядом да около, уж простите, на мой взгляд вруны те ещё. На обратном пути к Чехову: что же Вы, многоуважаемый, не расписали в красках все то отрицательное, что находишь в недрах себя любимого, когда нежданно-негаданно на твоем пути возникает такой вот незаменимый и необходимый?
Я это к чему. Недавно меня посетила вполне логичная мысль, и уже несколько дней я смакую ее в мозгу и думать ни о чем другом не могу. Несчитанное количество раз я говорила моей вселенной, что он мое сердце, моя жизнь и жить без него я не смогу и не захочу никогда-никогда. И вроде все красиво, звучит гладко и сладко и все прилагательные на -ко. Но, вспоминается мне твердолобый и жестковатый Маяковский и вдруг в один прекрасный момент я понимаю, что моей вселенной нет на расстоянии ближе, чем одного километра, уже порядком 4 месяцев, а я вдруг живу. И неплохо живу. И все правильно, встаю по утрам, засыпаю ночами, днями занимаюсь тем, что должна делать в своем возрасте. И ведь дышу, говорю, думаю, а соответсвенно опять-таки живу.
Получается, что когда я давала слезную клятву не врать никогда и не при каких обстоятельствах, я, сама того не подозревая, лгала? Клятвенно так врала. Получается, что он, самый-пресамый-честный-человек-в-мире, ничем не лучше меня, раз его слова ни на толику не отличаются от моих и не уступают в красивости и праздности. То есть уступаем мы другим, совершенным и идеальным лишь в правдивости и честности? Разве с этого нужно начинать наши бестолковые жизни? Разве с этого вообще можно что-то начать? Можно ли считать отправной точкой неоправданную теорию лжи?
Со всеми этими вопросами я просыпаюсь и засыпаю, то есть не так уж и одиноко на самом деле. А правда, как ни странно, в том, что он и есть моя жизнь. И то, как я проживаю каждый Божий день без него, лишь 99% нормальности, соответственно я не лгунья. Едко, однако.
Без него-невозможнее всего, торжественно клянусь, со всеми вытекающими.