endlessly

Я всегда остаюсь его,
Даже в чьих-то чужих объятьях,
Для него выбираю бельё,
Для него надеваю платье.

Даже если рукой чужой
Его снимет другой мужчина,
Я же помню свою любовь,
Это, словно, неизлечимо.

" Моя девочка, всё забудь!"-
Тихо скажет подруга в ухо,
" Просто снова свободной будь,
Нет огня, всё давно потухло".

Понимаю, но нету сил,
Ни забыть, ни другого в губы,
Кто однажды любовь вкусил,
Непременно её вернул бы.

Быстро время уходит, горит за окном гроза.
И в груди моей тонет этот несносный плен.
Но я помню о том, как светились твои глаза,
Когда ты касался моих колен.

А я выйду замуж и стану счастливей всех.
И надеюсь, что Бог мой не будет с тобой жесток.
Только вот не забуду твой беспричинный смех,
Когда я целовала тебя в висок.

Я состарюсь и стану одной из седых святынь.
Ты себя обуздаешь, почувствуешь слишком хилым.
Я навечно запомню, каким ты был молодым,
Пока я, до конца своей жизни, тебя любила…

Что-то принцесса тоскует и мается,
ходит кругами по тронному залу.
Дайте ей яблоко лучшей румяности
и замотайте её в одеяло.

Что-то сегодня принцессе неможется,
как бы о том не проведали в прессе…
Гляньте, рисует цветочки и рожицы –
это классический признак депрессии.

Думаю, повод для ссоры не ищет ли?
Вышла в платке, как старушка в собесе…
Смотрит и смотрит такими глазищами,
словно не принц я и с ней не любезен.

Чем она мучится? Верностью? Ревностью?
Что-то сегодня с принцессой случилось.
Дайте ей чаю повышенной крепости,
дайте ей вредных картофельных чипсов!

Что-нибудь дайте – вина, шоколада,
грелку к ногам и от кашля микстуру!

Или давайте я рядом с ней сяду
и обниму эту глупую дуру!

Ника Невыразимова

Если я для тебя- чужая,
Если я для тебя- пустяк,
Я обиду и боль глотая,
Отпускаю. Пусть будет так.

Если я для тебя - одна из…
Если я для тебя- между прочим,
Значит мы с тобой обознались
В полумраке холодной ночи.

А ведь я за тобой- по краю,
Бесконечно любя и веря,
Свою гордость в кулак сжимая-
Вновь и вновь открывала двери.

Если ты оценить не в силах,
Если ты в душе- одиночка,
Значит я не того любила.
Не пиши. Не звони мне. Точка.

Светлана Кирсанова

Он, в общем, обычный блудливый кот,
Она - безрассудно-свободная кошка.
Ему бы понять, что она его ждет,
А ей - что он любит, и не понарошку.

Он не аморален, хотя и не свят.
Она не невинна, но не безнадежна.
Ее приручить он, пожалуй бы, рад,
Но в ней много "нет", и совсем мало "можно".

В ней много "не верю" и много "не надо",
Она дарит ласки, но когти не прячет.
В ней много сомнений, где ложь, а где правда,
Но даже от боли она редко плачет.

В ее безрассудной кошачьей судьбе
Нет ни постоянства, ни веры, ни верности.
Так - все восемь жизней - сама по себе,
Но в этой, последней, ей хочется нежности.

Для того, чтобы быть вместе. Просто быть вместе. А это ведь трудно, очень трудно, и не только шизофреникам и юродивым. Всем трудно раскрываться, верить, отдавать, считаться, терпеть, понимать. Так трудно, что порой перспектива сдохнуть от одиночества видится не самым плохим вариантом. Анна Гавальда "Просто вместе"

Как соломинкой, пьешь мою душу.
Знаю, вкус ее горек и хмелен.
Но я пытку мольбой не нарушу.
О, покой мой многонеделен.

Когда кончишь, скажи. Не печально,
Что души моей нет на свете.
Я пойду дорогой недальней
Посмотреть, как играют дети.

На кустах зацветает крыжовник,
И везут кирпичи за оградой.
Кто ты: брат мой или любовник,
Я не помню, и помнить не надо.

Как светло здесь и как бесприютно,
Отдыхает усталое тело…
А прохожие думают смутно:
Верно, только вчера овдовела.

Анна Ахматова

Иногда мне становится одиноко и я начинаю представлять, как бы мы ночами смотрели глупые передачи на тв, обнявшись, а с утра просыпая всё на свете, ты бы готовила мне завтрак, а я бы принёс тебе щенка.
Мы бы никогда не изменяли друг другу и, возможно, даже читали бы вместе, поочерёдно лежа друг у друга в ногах. Я бы подчеркивал текст красным, выделяя, интересные места, что бы книга, попав к тебе в руки, сама за себя всё рассказала. У нас были бы общие друзья и интересы. В выходные мы бы ездили к родителям, а раз в год выбирались за границу.
Но ничего не будет, ведь мне так не хочется провожать тебя до дома.

Есть мужчины, с которыми хочется быть женщиной. Вопросительно-мягко наклонять голову, щуриться сквозь ресницы, качать головой с понимающим видом, выслушивать вдохновенные речи, светиться полуулыбкой стиля «мы с тобой одной крови». Хочется откровенности — но не на все темы, а только на те, на которые как раз и не принята откровенность, остальные темы с ними вообще не важны. Хочется протянутой руки, хочется припадать к плечу, и еще: знать, что вся эта чепуха из книг для подростков — все-таки не совсем чепуха. Ну не шептать «милый», конечно, и вообще без пошлости, но как-то так. Чтобы искры в зрачках и удивление в собеседнике, потому что красиво, потому что игра. Да, у меня конечно же забрать сумку. Да, меня безусловно проводить. Да, я однозначно никогда в жизни не сумею самостоятельно налить себе чаю. Я пролью, расплещу, перепутаю, обожгусь, растяну, упаду, сломаю, порежусь, заражусь и умру. Спасибо. Да, уберечь. Да, размешать. Да, протянуть. И пусть расправляют плечи и приосаниваются: им идёт. Не всем, только им. С остальными такое выглядит смешно и по-детски, неуместно и почти непристойно, да просто глупо, в конце концов. А с этими можно: хотя бы за то, что только у них одних есть эта нежная, слабая, невыносимая, мягкая, тёплая ямка у шеи чуть-чуть до плеча, в которую одну и можно уткнуться благодарным усталым носом.

Виктория Райхер "Полисексуальность"

Нас любят те, кто нам не нужен
С кем миллионы общих тем,
Но с кем не хочется есть ужин,
И с кем не хочется в постель.

Нас любят те, кто нам не нужен,
Кто ради нас готов на все,
А мы лишь с ними просто дружим,
На большее нас не дано.

Нас любят те, кто нам не нужен,
И нам их чувства не важны,
Ведь мы кого-то тоже любим,
Но а вот им мы не нужны.

Все ошибаются, и мы не исключение,
Это была ошибка, простая и глупая,
Я придаю тебе большое значение,
Стоя напротив, носом хлюпая.

Все влюбляются, и мы не исключение,
Эта любовь была очень странная:
Я для тебя была лишь увлечением,
Девушка - кукла. только желанная.

Все расходятся, начинают любить других,
Появляется новое сильное влечение.
Угадай, кто среди тысяч других
Оказался исключением?

А бывают моменты, когда не нужны слова,
Когда рядом тот самый, с которым почти не дышишь.
И плевать, что четвертые сутки по мокрой крыше
Барабанят дожди – знать погода сошла с ума.

И ты тоже свихнулась на фоне его тепла,
Обнимаешь из-за спины, и дрожать боишься…
Ты, как будто уже перезревшая, спелая вишня,
От любого движенья вот-вот упадешь сама.

И он чувствует это, он гладит по волосам,
До утра обнимает тебя занемевшей рукою,
И так бережно держит ее под твоей головою,
Будто сны от других охраняет сегодня сам.

Ты же дышишь с ним в такт – так, и правда, куда верней…
А еще… без нелепых сомнений и лишних прелюдий,
Ты не просто его до безумия сильно любишь –
Ты влюбляешься с каждой минутой еще сильней.

А июньские ливни сплошною стоят стеной,
Закрывая ваш «рай на первом» от глаз прохожих…
И ты вдруг понимаешь, сейчас всяких слов дороже –
Эта малость – почти не дышать за его спиной”.

Вчера еще в глаза глядел,
А нынче — всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел, —
Всё жаворонки нынче — вороны!

Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
" Мой милый, что тебе я сделала?! "

И слезы ей — вода, и кровь —
Вода, - в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.

Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая…
И стон стоит вдоль всей земли:
" Мой милый, что тебе я сделала? "

Вчера еще — в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал, —
Жизнь выпала — копейкой ржавою!

Детоубийцей на суду
Стою — немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
" Мой милый, что тебе я сделала? "

Спрошу я стул, спрошу кровать:
" За что, за что терплю и бедствую? "
" Отцеловал — колесовать:
Другую целовать", — ответствуют.

Жить приучил в самом огне,
Сам бросил — в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе — я сделала?

Всё ведаю — не прекословь!
Вновь зрячая — уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.

Самo - что дерево трясти! —
В срок яблоко спадает спелое…
— За всё, за всё меня прости,
Мой милый, — что тебе я сделала!

Марина Цветаева

Мы были вместе, помню я…
Ночь волновалась, скрипка пела…
Ты в эти дни была — моя,
Ты с каждым часом хорошела…

Сквозь тихое журчанье струй,
Сквозь тайну женственной улыбки
К устам просился поцелуй,
Просились в сердце звуки скрипки…

Александр Блок

Эта встреча никем не воспета,
И без песен печаль улеглась.
Наступило прохладное лето,
Словно новая жизнь началась.

Сводом каменным кажется небо,
Уязвленное желтым огнем,
И нужнее насущного хлеба
Мне единое слово о нем.

Ты, росой окропляющий травы,
Вестью душу мою оживи, —
Не для страсти, не для забавы,
Для великой земной любви.

Анна Ахматова