«Расскажи, распакуй мне голову! Я как будто не вижу строчек! Я как будто смотрю сквозь тени Политических черных точек».
Просто чтобы не забыть.
Пол теплый. Так приятно касаться босыми ступнями. На улице иней.
В ночь с субботы на воскресенье я была несказанно счастлива. Весь стресс и депрессия были зарыты и утрамбованы. Как я люблю этих людей.
Что если человеческая душа может достигнуть масштабов вселенной? Тогда вселенную можно измерить пределами человеческой души. Идеализм мне, все-таки, ближе.
Какой нелепый звонок. Голос у него стал бархатом. Зачем? Все равно ничего не выйдет.
Жизнь начинается опять,
Когда с утра стоишь под душем,
А ночь не хочет отступать,
Дыша в затылок равнодушьем.
Ну что ж, начну — начав с нуля,
Ужав себя почти до точки —
Искать, по мусору снуя,
Подобия и оболочки.
Как лужица небытия,
Свет растечется, пропуская
Ту жизнь, где, может быть, и я —
Лишь видимость полупустая.
Мишель Уэльбек.
Как хочется, чтобы меня оставили в покое. Хотя бы на двадцать четыре часа.
Мне начинает казаться, что со стен университетских коридоров ученые смотрят на меня укоризненно. Я больше не могу черпать силы из книг и музыки. Нужно найти что-то еще.
Владимир Набоков. « Другие берега ». Автобиография. С первого прочитанного абзаца в голове раздался скрежет отодвигаемых стульев. Мысли резко поднялись со своих привычных мест и приготовились усердно работать. Впрочем, начиная уже с середины произведения, напряжение несколько спало. Остался лишь процесс получения удовольствия и очередного литературного опыта, известью оседаемого на стенках черепной коробки. Меня несколько разочаровало и обескуражило некомпетентное, неуважительное отношение писателя к другим людям творческих профессий. К примеру, Айвазовский, картины которого для меня нечто большее, чем сочетание красок на холсте, был назван в романе посредственным. Немного позже я поняла, что все эти нападки с его стороны лишь способ защиты или привлечения внимания к собственной персоне. Элементарно, его увлечение энтомологией, трепетно пронесенное сквозь года, говорит о внутренне тонкой натуре, что противоречит образу брезгливого писателя-критика. Что особенно заинтересовало меня: Набоков - эмигрант. Его терзания о потерянной родине напоминают мне о судьбах высланных из России талантов. Это тема причиняет мне столько скрытого страдания.. но об этом отдельно и немного позже. На данный момент заканчиваю читать роман « Защита Лужина » и понимаю читателей, которые испытывают объяснимую расположенность к Владимиру Набокову. Он особенный.
— Н., по-моему, все бармены должны быть такими.
— А., по-моему, такими должны быть все мужчины.
В семь часов утра я уже шла от остановки домой. Быстрым шагом. Больше всего на свете хотелось смыть с себя этот едкий запах дыма и жадных прикосновений, зарыться с головой под одеяло и не просыпаться, как минимум, сутки. Ночь втиснулась в память бесформенным комом. Эйфория, прекрасная музыка, алкоголь. Это ощущение принадлежности к толпе цветущих молодостью людей. Постоянная улыбка, даже мимические мышцы к концу стали возмущаться. Не совсем приличные танцы с людьми, от лиц которых в голове одни тени. Все это, чтобы расслабиться, чтобы забыться, чтобы жизнь кипела вокруг.
Меня разбудили в одиннадцать утра. Невыносимо болела голова, мышцы. Жажда изменила голос. На смену спектра положительных эмоций пришла пустота. Теперь, вечером, пробиваясь через неизвестную степень отвращения, что-то внутри меня требует повторения.
Эта точка света с серыми вкраплениями, радиус которой 1737 км, вызывает во мне тонны внутреннего трепета. Кто-нибудь, поведайте мне всю правду о вселенной.
После того, как я телефоном стала водить по столу, не соображая, почему курсор на экране неподвижен, я поняла: реферат закончен, пора идти спать.
Самые популярные посты