The Anatomy of Silence

Самая неприятная тишина там, где много людей молчат. [c] Дом, в котором… (М. Петросян)

Я такая толерантная няша, я очень люблю мир, людей, животных, цветочки всякие тоже люблю, признаю, что каждый человек волен жить так, как считает нужным и правильным, кушать то, что хочет и то, что религия позволяет, свобода выбора, понимаете ли, свобода слова, свобода вероисповедания, свобода попугаям.
А еще я люблю мясо. (Обожемой, какой кошмар). Свиные отбивные, курочку жареную, пельмешки, говядинку, печеночку, колбаску, даже сальце иногда… Пожалуй, крольчатина – это единственное, что я не ем, так как кролики слишком похожи на котов.
Нет, мне не стыдно. Нет, меня не впечатляют грустные глаза коров (точнее, впечатляют, конечно, но их я вижу обычно только на картинках, причем крайне редко и случайно). Нет, я не душу по ночам котят и не топлю щенков по воскресеньям.
Вегетарианцев, к слову, тоже не топлю и не душу. Хоть и возникает иногда такое желание, ибо реально заебали.
Разумеется, имею в виду сейчас не всех, далеко не всех. Существуют ведь и нормальные, адекватные вегетарианцы, которые не пропагандируют свой образ жизни, не навязывают окружающим свою точку зрения, не выхватывают с воплем "ТРУПОЕД!!!" ароматные мясные котлетки прямо из - под носа.
И не создают дурацкие группы и паблики.
В один из таких пабликов мне сегодня как раз и не посчастливилось попасть.
Повторюсь. Я ем мясо. Я люблю мясо.
Меня чуть не стошнило, когда я увидела ТАКОЕ количество фотографий растерзанных животных. Растерзанных, расчлененных, с отрубленными головами и содранной шкурой.
Нет, я не решила отказаться от мяса.
Эстетического удовольствия от созерцания этой прелести тоже не получила. Вообще никакого удовольствия не получила.
А люди, гордо именующие себя веганами и вегетарианцами и постящие этот кошмар, видимо, удовольствие получают. Других объяснений я просто не вижу.
Грубо говоря, восемь с половиной тысяч человек ежедневно заходят в этот паблик, чтобы полюбоваться окровавленным трупом убитого на скотобойне теленка или не менее окровавленным трупом шиншиллы, лишенной шкурки. Потому что люди, не страдающие вегетарианством головного мозга, на такую хуйню вряд ли подписаны.
Получается, мы имеем восемь с половиной человек (и я ведь только один паблик сейчас рассматриваю, далеко не самый большой в плане количества подписчиков), которые ратуют за право животных на жизнь, но наслаждаются видом мучений этих самых животных.
Впрочем, ладно. У всех свои фетиши и слабости.
Давайте лучше полюбуемся на контент. (Ага, сама удивилась, когда поняла, что он не только из фотографий расчлененки состоит).

Можно есть мясо и быть стройным. Можно не есть мясо и быть толстым. Калории содержаться не только в мясе, но и в сладостях, в мучных изделиях, в фруктах. В ста граммах бананов столько же калорий, сколько и в ста граммах телятины. Вы уже слышите треск рвущегося шаблона?

Ну, вообще - то так и есть. Во всяком случае, три последние фразы правдивы. Во всяком случае, по отношению к большинству этих новоявленных вегетарианцев.

Действительно, почему бы не сравнить велосипед и настенный календарь, шариковую ручку и шкаф, орла и гусеницу…

Народная мудрость гласит, что, когда адекватные аргументы заканчиваются, дураки начинают приплетать церковь, Иисуса Христа и всех апостолов одновременно.

Есть такие странные люди, у которых проблемы с логикой. И с восприятием каких - либо явлений. И с головой.
Странных людей вообще много, короче.

Фильм, конечно, не смотрела, но от надписи в восторге.
Да, давайте лишим огромное количество людей работы. Пусть переезжают в лес и питаются корешками. Во славу Ктулху и вегетарианства, йоу!

Не хочу знать, какие вещества употребляет мужчина. Просто замечу, что величина головного мозга влияет… а ни на что она не влияет, собственно.
А еще у дельфинов нет рук, ног и способности к членораздельной речи.

Эмм. Что, простите?.. Сначала вы яростно доказывали, что все зверюшки имеют право на жизнь, а теперь предлагаете заморить несчастных коров голодом? Я ведь уже писала про проблемы с логикой и головой, да?

Можно было много чего еще написать, но лень и хватит. Мораль сей басни придумайте сами.

Мне было 14. Я была юна, чиста, невинна и слушала Великого - и - Ужасного.
Автобус под завязку заполнен подростками. Ко мне вдруг обратился мальчик. Прекрасный старшеклассник с прекрасными льняными волосами. (Моя симпатия к блондинам ничуть не меньше моей неприязни к блондинкам). К слову, у прекрасного старшеклассника имелись в наличии заикание и косоглазие. Впрочем, второй дефект искупался цветом глаз. Прозрачно - серые, замораживающие, настоящий лед, они смотрели будто сквозь. Вскрывали ребра, вскрывали душу. Консервный, черт возьми, нож. Собственно, пленяющий взгляд искупал заодно еще и первый дефект.
– Какую ты слушаешь музыку?
– Эмм. Хмм. Эээ. (Да, я с младых ногтей питала слабость к многозначительным паузам). Мэрилина Мэнсона.
– ДА ОН ЖЕ ВЫРЕЗАЛ СЕБЕ ПОЛОВИНУ РЕБЕР И ПЕРИОДИЧЕСКИ СОВОКУПЛЯЕТСЯ ПРЯМО НА СЦЕНЕ!
Вы угадали. Это история о моем умении видеть гениальность там, где другие видят безумие. Ну, и о моем первом разочаровании в сероглазых блондинах, разумеется.

Разумеется.

Нет, почему один, я слишком люблю пиздеть и вдаваться в пространные рассуждения.
Впрочем…
Вчера (ладно, не вчера) я внезапно (ладно, не внезапно) осознала: единственное, что действительно важно для любого человека – это…
Подождите, а где барабанная дробь?!
*та - та - та - таммм*
Ага, спасибо.
*откашливается и поправляет очки*
Итак. Единственное, что действительно важно для любого человека – это…
Это всегда оставаться человеком. ДА, ДРУЗЬЯ МОИ, ТЕПЕРЬ ВЫ ЗНАЕТЕ СЕКРЕТ УСПЕХА.
А если серьезно…
Если серьезно, то так, в общем - то, и есть.
Стремление к самосовершенствованию – это прекрасно. Знание нескольких иностранных языков и строения космического корабля, километровые списки прочитанной литературы, блаблабла в том же духе – это заебись. Но иди - ка ты на хуй с этой планеты, если позволяешь себе пнуть ногой котенка или сказать своему сыну, что он ничтожество, которое ничего не добьется. Если позволяешь себе быть жестоким и несправедливым по отношению к тем, кто не может себя защитить.
Твои высшие образования, твоя грамотность, твои навыки, твой уровень интеллекта, твои книжки - музыка - фильмы "не для всех" не стоят ровным счетом ничего, если за ними скрывается существо, не способное к банальному сопереживанию.
Усвой же это, мой юный падавн, и ждут тебя в этой жизни радость, счастье и шоколад с орешками.

…слова, которые сказаны, что - то означают, даже если ты ничего не имел в виду. [c] Дом, в котором… (М. Петросян)

Но Курильщика трудно отшивать. Он протягивает себя на раскрытой ладони – всего целиком – и вручает тебе, а голую душу не отбросишь прочь, сделав вид, что не понял, что тебе дали и зачем. Его сила в этой страшной открытости. Таких я еще не встречал. [c] Дом, в котором… (М. Петросян)

– Я красивый, – сказал урод и заплакал…
– А я урод, – сказал другой урод и засмеялся… [c] Дом, в котором… (М. Петросян)

– Хватит разговаривать с зеркалом, Сфинкс! – не выдержал я. – Я там какой - то неправильный!
– Ага, ты тоже заметил?
Он наконец обернулся, рассеянно, как будто действительно говорил не со мной, а я его отвлек. Потом поймал меня в фокус, и это оказалось еще неприятнее. Даже голова разболелась.
– Ладно, – сказал он. – Забудем того тебя, который живет в зеркале.
– По - твоему, это не я?
– Ты. Но не совсем. Это ты, искаженный собственным восприятием. В зеркалах мы все хуже, чем на самом деле, не замечал?
– Нет. Мне и в голову не приходило.
Я вдруг сообразил, какую мы порем чушь:
– Хватит валять дурака, Сфинкс. Это не смешно.
Сфинкс засмеялся.
– Смешно, – сказал он. – Честное слово, смешно. Как только ты начинаешь что - то понимать, первая твоя реакция – вытряхнуть из себя это понимание.
– Я ничего никуда не вытряхивал.
– Посмотри туда, – Сфинкс кивнул на зеркало. – Что ты видишь?
– Жалкого урода в синяках, – отозвался я мрачно. – Что еще я могу там увидеть?
– Тебе пока лучше избегать зеркал, Курильщик. По крайней мере, пока не перестанешь себя жалеть. Поговори - ка об этом с Лордом. Он вообще никогда не смотрится в зеркало.
– Почему? – изумился я. – Если бы я видел в зеркале то, что видит он…
– Откуда ты знаешь, что он там видит?
Я попробовал представить себя Лордом. Смотрящимся в зеркало. Это угрожало мощнейшим приступом нарциссизма.
– Он видит что - то вроде молодого Боуи. Только красивее. Будь я похож на Боуи, я бы…
– …стонал, что похож на престарелую Марлен Дитрих и мечтал походить на Тайсона, – подсказал Сфинкс. – Цитирую дословно, так что не считай это преувеличением. То, что видит в зеркале Лорд, вовсе не похоже на то, что, глядя на него, видишь ты. И это лишь один пример того, как странно иногда ведут себя отражения. [c] Дом, в котором… (М. Петросян)

Мои попытки взаимодействия с людьми, которым посчастливилось не получить пропуск в мою зону комфорта, – это "Поговори со мной, пока все мои прекрасные котики заняты, а когда у них опять появится на меня время, я мысленно пошлю тебя на хуй и перестану отвечать на твои сообщения".

Но вот когда она оставалась одна, то, что жизнь Роже идет без нее, казалось ей главной ошибкой, и она с ужасом допытывалась у себя, как они могли это допустить. И "они", "мы" всегда означало Роже и она. Симон был "он". Но ведь Роже ничего об этом не знал. Когда жизнь измотает его, он придет к ней попенять на судьбу, попытается, конечно, снова вернуть ее себе. И возможно, это ему удастся. Симон будет окончательно унижен, она по - прежнему будет одинока, будет ждать неопределенных звонков по телефону и мелких, но вполне определенных обид. И она восставала против собственного фатализма, против ощущения, что это неизбежно. В ее жизни лишь одно было неизбежно – Роже. [c] Любите ли Вы Брамса? (Ф. Саган)

И Поль показалось, что ни за что ей не подняться со стула, не пройти через зал ресторана с тем непринужденным изяществом, которого он от нее ждет, не произнести простое "спокойной ночи" у подъезда. Ей хотелось совсем другого: она предпочла бы оскорбить его, швырнуть ему в голову стакан, но она не могла перестать быть самой собой, поступиться всем, что отличало ее от дюжины его потаскушек, всем, что внушало к ней уважение, своим достоинством, наконец. Она предпочла бы быть одной из них! Он не упускал случая объяснить ей, что именно он в них находит, он, мол, такой уж есть и ничего скрывать не желает. Да, он был по - своему честен. Но не заключается ли честность в том, не в том ли единственно мыслимая честность в нашей путаной жизни, чтобы любить достаточно сильно, дать другому счастье. Даже отказавшись, если надо, от самых своих заветных теорий. [c] Любите ли Вы Брамса? (Ф. Саган)

Ей были мерзки эти воскресные дни одиноких женщин: книга, которую читаешь в постели, всячески стараясь затянуть чтение, переполненные кинотеатры, возможно, коктейль или обед в чьей - нибудь компании; а дома по возвращении – неубранная постель и такое ощущение, будто с утра не было прожито еще ни одной минуты. [c] Любите ли Вы Брамса? (Ф. Саган)

Во время завтрака они беседовали о своих занятиях. Симон изобразил в лицах целый судебный процесс по поводу убийства из ревности. Во время судоговорения он вдруг выпрямился и, тыча пальцем в сторону Поль, которая не могла удержаться от смеха, воскликнул:
– А вас, вас я обвиняю в том, что вы не выполнили свой человеческий долг. Перед лицом этого мертвеца я обвиняю вас в том, что вы позволили любви пройти мимо, пренебрегли прямой обязанностью каждого живого существа быть счастливым, избрали путь уверток и смирились. Вы заслуживаете смертного приговора; приговариваю вас к одиночеству.
Он замолчал, выпил залпом стакан вина. Поль не пошевелилась.
– Страшный приговор, – с улыбкой произнесла она.
– Самый страшный, – уточнил он. – Не знаю более страшного приговора и притом неотвратимого. Лично для меня нет ничего ужаснее, как, впрочем, и для всех. Только никто в этом не признается. А мне временами хочется выть: боюсь, боюсь, любите меня!
– Мне тоже, – вырвалось у Поль. [c] Любите ли Вы Брамса? (Ф. Саган)

– Ну в общем… вид у нее был зловещий, гнала машину как безумная, судорожно стиснув зубы, проснувшись, первым делом хваталась за сигарету… а мне она объясняла, что любовь не что иное, как контакт кожных покровов.
Поль расхохоталась.
– Ну а дальше что?
– Когда я ушел, она все - таки плакала. [c] Любите ли Вы Брамса? (Ф. Саган)