Паршивостью можно подметать улицы.

Я разваливаюсь по частям, словно конструктор лего, только он гораздо крепче, не тормоши, так как запчастей не осталось вовсе. Э той паршивостью можно подметать улицы, а мои ми волосами подъезды. Холодный ветер продул мне мою левую часть носа. Я еле дышу, но не прекращаю снимать с себя ношу и бережно выкладывать тебе по частям. Мне казалось, что так можно жить всегда. И так хотелось жить всегда. Ливни страданий окутали меня, словно по телу нескончаемая дрожь. Оно будто без края, так и льется по моим губам и стекает музыкой в ванну, которую я принимаю исключительно в 23:47-00:43. Безмолвие одолело меня, оно покрыла землю инием. Ты где-то там.
Неизвестность.

Мы никогда не устанет целовать шрамы друг другу. Обнажая душу, не смей отдаться сразу тому, кто горячо обхватил тебя за плечи. Скорее всего, ты заблуждаешься в том, что еще не отдалась, всячески пытаешься доказать, что ты независима, что способна прожить без стакана воды и нескончаемого потока тех слов, что так потребны. Кажется, мое чертово самовнушение уходит от меня прочь, отнюдь я снимаю с плеч ту ношу, что пронесла за собой, излагая тебе все, что стоит и то, что так пыталась сохранить в себе, бросить в эти стены или же размазать на лист. Я потеряла контроль над собой, ты тянешь все то, что годами было закрыто. В моих дверях, что были всегда заперты от нескончаемого потока людей, сорвались замки, но лишь для тебя они стали нараспашку. Уважаемый Эрнест Хемингуэй и Франц Кафка. Я ставила себе ограничения, считая, что все эти слова отвратны и чрезмерно лживы, не желала слышать чьи-то голоса, перебирала Вас, словно Вы- это фотографии детства. Дрожащими пальцами я набираю эти строки, они как сроки. Надеюсь, ты никогда не станешь просрочен. С каждым новым днем мои ограничения срывали, новые замки разбивались, а стрелки на часах все так и шли, показывая на полночь. Все так и начиналось: все в порядке, но тут же, будто кто-то врезается в тебя, одолевает и ты начинаешь дальше раздеваться. Обнаженность - твой результат. Ты даже не можешь представить, как этот процесс происходит, как все мои законы и внутренние принципы ускоряют движение, распаряясь в темноте.

Я считала наши месяца вместе, хоть уже мы были врозь. Звала тебя по ночам, но ты никогда не отзывался. Терялась среди прохожих, искав тебя. Признавалась в своих чувствах, понимая, что не услышишь этого. По ночам смотрела твои фотографии, удаляя каждую ночь по одной. Руки дрожали от удаления очередной, но я не могла продолжать их видеть, понимая, что ты чужой. Я любила хранить фотографии незнакомых, понравишихся людей, пока не попращалась с тобой. Чужим не место в твоих папках. Глотала очередной ком, когда натыкалась на твое имя, например, когда видела на стендах реклам, выцарапаных на стенах зданий. Напоминает все и от этого дерьмова. Я чувствовала страх, когда происходило " отпускание ". Мой пульс учащался от того, как каждый день я считала прошедшие часы, когда тебя не стала в моей жизни. Легкие сжимались от кислорода. Нет, мы его никогда не разделяли на двоих, всегда задыхались вместе в комнатах. Комната была уединением для нас. Я чувствовала свежий воздух в этих четырех стенах, а вода наполняла стакан. Я разучилась говорить, буквально за час, точнее последнее время я всегда выжимала с себя слова. Лучше обойтись одним словом. Я не выпускала слез, хотя могло стать легче. Слезы сами стали держать себя внутри, они не могли выйти, от чего мне хотелось кричать. Они будто закончились или высохли. Сырость. Внутри мокро от того, что ком слез не уходит. Я убегаю от мыслей о тебе, понимая, что убегаю от самой себя, хоть от себя никогда не уйдешь. Ловлю себя на мысли о том, что запахи и звуки заглушались. Мысли орут сильнее, чем звук машин, которые одна за другой едут в никуда. Знаешь, даже сегодня, когда шла по улице, когда горели фонари, когда все разошлись по домам, когда остаюсь одной, когда есть радость, хочу все делить попалам с тобой. Сегодня, так быстро потемнело, так быстро закончили мы. Мой страх уже не в счет. Я тебя вдыхаю, я тобой дышу, в каждом новом дне тебя ищу. А ты ничего мне не скажешь, я сама буду подбирать слова, вести монолог- диалог. " Воспоминания, как птицы, летят к тебе встречать рассвет ". А до него еще, считай, час. Типичная ночь, которая всегда была со мной, ночи без сна. Я полюбила выражение " все в норме ", звучит холодно и твердо, что мне очень нравится. Я буду молчать о своих порезах, терпеть. Были хуже моменты, но с этим весом, всплыло все, что когда- либо волновала. Секунды стали минутами, минуты стали часами, часы превращались в дни, дни становятся неделями, недели превращаются в месяца, месяца в свою очередь образуют года. Всем это давно известно. Но так я переживала другого человека. Да, март, ты мне помог, отпустил, но тогда было иное. И то, что тебя грело, в один момент тебя сожжет. То, что было твоими днями, станет твоими снами, иллюзиями, мечтами. Вера спасает, она помогает нам. Но не всегда она присутствует. Порой, когда веришь во что-то лучшее, оно воздается обратным. Так стоит ли верить, даже себе? Ведь, даже наша вера приносит нам болевые ранения. Теперь я не верю ни во что. Мысли не обнулялись. Но мечты превратились в прах. Точнее они остались во мне, заняв место с иллюзиями. Я смеялась, только тогда, когда это становилось нужным. Мой голос стал слышен только тогда, когда мне звонил телефон или же нужно было ответить на вопросы, я старалась ограничивать себя ответами, я старалась ограничить себя в мыслях. Я находила ограничение во всем, например, даже в принятии ванны, хоть раньше могла быть там часами. Не пью много чая. Я умела сохранять спокойствие, которое добивает порой и меня. Так как мое спокойствие может раздражать. Я научилась улыбаться, даже когда все сжимается. В такие моменты мне хочется обнимать детей, сжимать их маленькие ладони, ощущать, что я способна отдать кому-то что-то свое, согревать их, целовать на ночь, кормить. Хотелось, чтоб их улыбка была " до ушей ", пусть у меня все пылает, но их радость бы смягчила все, что сейчас происходит. Вы не подскажете который час? Странно, когда человек становится идеальным. Когда у него для тебя нет изъян. Задавили. Я считала наши месяца, хоть мы были уже врозь. Пила с одного и того же стакана, замечала шум поездов. Все приходы и уходы заканчиваются одной мыслью. Спасибо, что ты живой.

"Твои глаза паршивят. Они выдают тебя. Они стали зеркальные, что означает, что где-то уже близки слезы твои. Не сдерживайся, а навзрыд, если так нужно"- повторял мне ты. " Я многое могу рассказать про тебя, как ты избегала людей. Как сидя, даже во дворе, где пустота и темнота, только я, ты, знакомый наш, ты умудрялась убегать от нас, мы не замечали этого. Ты уходила, не прощаясь. По-английски, так сказать. Но зачем ты все это делала ? "
Ты много задавал вопросов, мне приходилось на них отвечать, хоть местами я не знала, какой на них ответ, всегда отвечала каким-то именем, когда в голове тихо, пропасть, в ней находится имя, которое ты слышал или же есть человек у тебя, среди твоих людей, который носит это имя. Сегодня- это было твое имя. Звучит мягко, не нужно произносить слишком громко. Имена приследовали меня, они менялись каждый раз. Приходили и уходили, как люди, которые их носят. Они помогали мне прибывать в этом старом дворике. Жутко страшно потерять имена, ведь я потеряю ответы. Многочисленные фонари, которые ведут меня к незнакомому месту. Там нет вывески, чтобы прочитать, где ты находишься, но ты точно знаешь, что тут нет людей. Тут дышишь только ты. Твой кислород не разделяется ни с кем. Разве что, когда делаешь глубокий вдох, то он принимается за два. Ут этого места нет имени. Адско.
Везде темнота. Тебя, наверное, ищут. Нет, они пьют чай без тебя. Он забыл про тебя. А говорят, что эти люди всегда тебя будут любить. Он где-то пьет, он где-то весь помятый. Не уходи никогда, мой милый друг. Я повторяла это так часто. Когда я хотела тебя обнимать, ты меня отталкивал. А потом нуждался в этом. Я кормлю голубей, не падавая вида, что мне паршиво. Давай, мы просто помолчим. А уже около трех ночи, а ты все сидишь, прохладный ветерок, вопросы ушли от тебя. Точнее ты уходишь ото всех. Ты убегаешь. Остановись когда-нибудь. Твои пустые слова вызывают только смех. Раскромсай. Мне минимально хорошо. Минимально.

Не завставляй меня больше улыбаться, ни к чему это все. Ты называешь меня " безразличным существом " ? Наверное, никто никогда не узнает, что в моих внутренностях творится. Они, наверное, прогнили. Только не проверяй.
А теперь я одгоняю голубей. Ты почувствовал, что так резко ? Внезапная, как ты говорил.

Никогда не хотелось быть дома. Но хотелось видеть тебя. Была поздняя осень, ночи холодные. Окаменеть на улице, чертовски. Хорошенько помню этого прохожего, который волновался за меня больше, чем ты. Наверное, все высохло. А мы прощаем ливни страданий. Я всегда любила пройтись по своим местам, ведь мне не раз приходилось убегать оттуда. Там не было изменений, но всегда менялись запахи. Жаль, что я не могу их записывать для тебя. А теперь вы легли в теплую постель. А у меня нет пропущеных вызовов. Как всегда ты причиняешь много физической боли, заглушая этим моральную. Твоя усталость перешла в хроническую. Я никогда не думала, что будешь со мной сидеть все эти ночи, напролет. Мы разделяли грусть пополам. Я любила считать проезжавшие машины за эту ночь, у меня даже была таблица. Когда я засыпала, ты заполнял ее сам. Запомни, пожалуйста, их окраску. Ладно ?

Главное, чтобы ты ощущал. Не забывай улыбаться маленьким детям.
Главное, чтобы ты не потерял себя. Главное, что ты не со мной.

Каждое утро с заплаканными глазами.
Улыбнись. Помолчим. Улыбнись.

Надеюсь, ты сегодня поспишь.

Пересекая перекресток, переходя на красный, блуждая по темным переулкам, не приходя домой вовремя, забываешься, кто ты такой. Режим дня сбит, как разбиты мои любимые кружки. Утеряны адреса, только телефонная книга переполнена ненужными номерами. Тусклый свет в комнате и беспорядок в мыслях заставляют уходить прочь. Забита в угол, наверное, не спасут антидепрессанты, которые не принимаю. Перепродам чувства. Я не помню четких очертаний этого закаты и наближавшегося рассвета, я потеряла день, только ночь прибывала во мне. С каждым днем я теряла все больше и больше. Только судорожно, трогая свою шею, проверяя на аллергию, я пыталась забыться. Я не подпускала чужих рук, слышала очередные фразы про свою " неприкосновенность ". Я теряла, не обретая ничего взамен. Слова уходили, уходили к другим и люди.
Оцепенение. Дрогнула рука. Лист в очередной кляксе. Безмолвие одолело меня, как накрывало одеяло во время зимних морозов. Паршивость осени. Нет, она не при чем. Вина во мне, таится глубоко внутри, пожирает. Огонь идей погас, как ушел сон и аппетит, который вечно не со мной.
Помятая, убитая. Адское желание прыгнуть в холодную воду, чтобы чувствовать дрожь и холод твоего прибывания. Не смей больше трогать меня.
Руки скользили по талии, мне хотелось плеваться. Глаза приуныли, а тело вовсе застыло. Сутки пролежав с открытыми глазами, смотря в этот белый потолок, не глатнувши воды, как чертовски, что ты, лишь жалкая иллюзия. Посвети фонарем в мою душу, может, там еще не совсем пусто. Расходимся. Этот граненный стакан переполнен ядом. Все бы ничего, если б только ты не говорил со мной. Я помолчу и навсегда бы. Мой голос простужен, а ты привык к моим микробам. Соленные щеки, неужели ты не видишь эти красные глаза, и да, не забывай приходить в гости. Поиграем в шашки на раздевание.

Глубоко, там прокуренно. Нечем дышать. Твое повышенное давление угнетает не только тебя, но и мою нервную систему.
Огни потухли. Вокруг чисто и тихо.
Во сне приходили и уходили, мне бы абонемент на нервы и пару капель супа. От которого все так и тошнит.
Гадкого настроения причины ушли, как и тот февраль, он оставил осадок. Он как след зимний на снегу, сметет и принесет другой. Ты не знаешь, что останется от тебя, от нас с тобой.
Метаниями чувств, потерял себя. Срок годности закончен.
Теперь я нахожу тебя на карте мира, меряя расстояние линейкой.