Это просто Вьюи блог

давно я сюда не писал. совсем давно. видимо и не хотел особо. написал пару рассказов, никому не нужных. посидел в топе денек. повыкладывал что то и все. я завел этот "блог" по совету подруги. думаю что она тоже тут не сидит. что я хотел здесь делать? писать? возможно, но что это даст?

не знаю.

Я давно не писал сюда. Я вообще давно не писал. Может это и странно, но мне нужна муза. Я не могу без нее. Свеча внутри меня перегорела и не появилась еще та, кто снова зажжет ее. И это проблема. На носу экзамены, дедлайны, а я не могу ничего сделать. Это ужасно.

Мы поехали в сторону берега. В твоих руках была уже новая бутылка виски. Старую ты разбила когда запрыгнула на меня, раздирая мою майку. Мы ехали и я не мог оторвать глаз от твоих прекрасных ног. Запах твоих волос сводил меня с ума и я ехал под Кайфом. Ты позволила гладить тебя по ногам и я легонько продвигался все ближе и ближе к заветной цели. Твоя папайя Манила меня, так же как твои губы манили меня поцелуем. Я был поглощен тобою и свернул на первой проселочной дороге. Мы заехали подальше и ты уде начала волноваться потому что не знала дороги. Остановившись, я посмотрел тебе в глаза и сказал что нуждаюсь в тебе больше чем в воздухе. Я Взял тебя на руки и посадил на себя. Я целовал тебя, твою шею, твои губы, твои глаза, твои руки, твою грудь, твой животик. Всю тебя. Я не мог Оторваться от тебя. Твой вкус, вкус твоей кожи настолько сладок, что оторваться от него будет тяжело даже самому сладко-ненавистному человеку. Я не стал снимать с тебя майку, только лифчик, закинул его на заднее сиденье и стал наслаждаться твоей грудью в полной мере. Я снял с тебя шорты, поднял твои ноги над своей головой и стал рассматривать их, как музейный экспонат. Они были прекрасны. Божественны. Такие ноги даются только богами. Я нежно стянул с тебя трусики и нежно, сзади, начал ласкать тебя. От этого ты тихо и нежно простонала мне на ухо, и мой член забился в конвульсиях. Я целовал тебя в губы и нежно лаская тебя своими пальцами. Ты сама засунула мой член в себя и сказала что просто не можешь больше терпеть. Мы занимались любовью. Не банальным безудержным сексом, полным страсти и похоти, как в том мотеле, а настоящей любовью. Мы были одним целым и не хотели расставаться ни на секунду. Я плавно двигался вперед и назад, целуя твою шею и ощущая твои пальцы у себя в волосах. Одной рукой ты держала меня за голову, другой сжимала мой зад и стонала как монашка, разрушившая обет безбрачия. Я испытывал неимоверное удовольствие. Мой член был словно в раю, где он купался в ванной из твоих соков. Ты достигла высшей точки удовольствия и обмякла в моих объятиях. Я целовал тебя еще на протяжении долгого времени и мы заснули. Заснули, посередине темной пустыни в Калифорнии

I need a muse

Я не в настроении обвинять себя, поэтому да, виновата ты.

В четверг четвертого числа в четыре с четвертью часа лигурийский регулировщик регулировал в Лигурии, но тридцать три корабля лавировали, лавировали, да так и не вылавировали, а потом протокол про протокол протоколом запротоколировал, как интервьюером интервьюируемый лигурийский регулировщик речисто, да не чисто рапортовал, да не дорапортовал дорапортовывал да так зарапортовался про размокропогодившуюся погоду что, дабы инцидент не стал претендентом на судебный прецедент, лигурийский регулировщик акклиматизировался в неконституционном Константинополе, где хохлатые хохотушки хохотом хохотали и кричали турке, который начерно обкурен трубкой: не кури, турка, трубку, купи лучше кипу пик, лучше пик кипу купи, а то придет бомбардир из Бранденбурга — бомбами забомбардирует за то, что некто чернорылый у него полдвора рылом изрыл, вырыл и подрыл; но на самом деле турка не был в деле, да и Клара-к крале в то время кралась к ларю, пока Карл у Клары кораллы крал, за что Клара у Карла украла кларнет, а потом на дворе деготниковой вдовы Варвары два этих вора дрова воровали; но грех — не смех — не уложить в орех: о Кларе с Карлом во мраке все раки шумели в драке, - вот и не до бомбардира ворам было, и не до деготниковой вдовы, и не до деготниковых детей; зато рассердившаяся вдова убрала в сарай дрова: раз дрова, два дрова, три дрова — не вместились все дрова, и два дровосека, два- дровокола- дроворуба для расчувствовавшейся Варвары выдворили дрова вширь двора обратно на дровяной двор, где цапля чахла, цапля сохла, цапля сдохла; цыпленок же цапли цепко цеплялся за цепь; молодец против овец, против молодца сам овца, которой носит Сеня сено в сани, потом везет Сеньку Соньку с Санькой на санках: санки- скок, Сеньку- в бок, Соньку- в лоб, все- в сугроб, а Сашка только шапкой шишки сшиб, затем по шоссе Саша пошел, Саша на шоссе саше нашел; Сонька же — Сашкина подружка шла по шоссе и сосала сушку, да притом у Соньки-вертушки во рту еще и три ватрушки — аккурат в медовик, но ей не до медовика — Сонька и с ватрушками во рту пономаря перепономарит, - перевыпономарит: жужжит, как жужелица, жужжит, да кружится: была у Фрола — Фролу на Лавра наврала, пойдет к Лавру на Фрола Лавру наврет, что — вахмистр с вахмистршей, ротмистр с ротмистршей, что у ужа — ужата, а у ежа- ежата, а у него высокопоставленный гость унес трость, и вскоре опять пять ребят съели пять опят с полчетвертью четверика чечевицы без червоточины, и тысячу шестьсот шестьдесят шесть пирогов с творогом из сыворотки из-под простокваши, - о всем о том около кола колокола звоном раззванивали, да так, что даже Константин — зальцбуржский бесперспективняк из-под бронетранспортера констатировал: как все колокола не переколоколовать, не перевыколоколовать, так и всех скороговорок не перескороговорить, не перевыскороговорить; но попытка — не пытка.

Как же это приятно, приятно осознавать, что ты вызвал улыбку на чьем-то лице, зажег искорку счастья в чьем-то сердце, что с твоим появлением в жизни этого человека ему стало лучше и мир для него засиял новыми красками. Почему бы и не делать добро? Ведь никому хуже от этого не станет. Не уж то ли, что от того, что ты совершил доброе деяние тебя вывернет наизнанку? Почему многие из нас ищут выгоду из всего сделанного? Почему мы не стремимся совершать дела зная что не получим ничего взамен? Ведь это так приятно. Не обязательно ждать ответного жеста или подарка, не обязательно думать обо всем скептически мрачно. Надо смотреть добрее. Если ты видишь, как девушка изгибается под тяжестью сумок и ей явно тяжело нести эту неподьемную для ее хрупкого тела ношу, почемму бы не опмочь ей? Почему ты стараешься пройти мимо, делая вид, что ты либо слепой, либо торопишься, задумывшись о чем то очень важно и серьзном, или просто боишь подойти и показаться странно приветливым и добрым для этого промезшего и темного мира? Просто подойти и спроси: “вам помочь?” Просто подойти и улыбнуться, ничего не говорив, она поймет, а главное поймешь ты, что этой маленькой фразой ты привнес в чью то жизнь чуточку тепла и радости, ты сделал этот мир добрее. А главное, ты сделал добрее себя. Делайте добрые дела, не задумывайтесь о выгоде, думайте о том, что вы можете разукрасить мир.

single

Люблю тишину. Тишина — это особое состояние мира и души. Вне тишины нельзя понять красоту. Всё великое совершалось в тишине.

Я пронесся мимо всех баров в маленькой венеции. Музыка играла громче обычного и это нравилось мне. Мой черный порше был покрыт пылью, достаточно толстым слоем, чтобы заметить и недостаточно, чтобы скрыть его цвет. Он пах женщинами, он источал аромат женского тела и я любил его за это. Это был порше 1993 года и я ни за что не продам эту машину. Я выехал на автостраду и направился по направлению в штат Вашингтон, но тут раздался звонок.

-приезжай, говнюк, Чарли плохо.

я откинул телефон на соседнее кресло и не раздумывая нарушил всевохможные правила и на огронмой скорости развернулся. Я хотел сбежать от всего этого, от своей жизни, от своей девушки, от своих проблем. Я - законченный мудак, ни способный ни на что в своей жизни. Я - писатель.

Я хотел сбежать от нее, потому что знал что со мной ей будет плохо, ей сейчас плохо. Я не знал как сказать ей о своем решении, и поэтому просто игнорировал ее звонки и сообщения, я просто не хотел слушать ее. Она уже порядком меня подбешивает. Ее нытье, занудство, подозрительность.

При первом ее отказе я сказал: “Детка, это Америка. Кому ты нахрен нужна, когда вокруг полно шлюх?” После этого я не видел ее неделю и был рад, потому что мне не пришлось выслушивать ее разговоры и выговоры.

Я подьезжал к дому, когда нашел свою бутылку виски, припрятанного для моего пути в Вашингтон. Остановился и выпил три добрых глотка, отчего мне стало легче, и я начал задумываться о той интонации, с которой она произнсла роковую фразу.

Зайдя домой я окончательно убедился в своей глупости. Они ждали меня.

В ста метрах от калитки, оторвавшись от наинтереснейшего и дасканального изучения асфальта, заживо погребенного под выпавшем снегом, я заметил длинный ручеек из автомобильных фар. И не одна машина не была ниже уровня моих колен, следовательно этот ручей образовывали фары дорогих и недоступных мне авто. Создалось такое ощущение, что большинство из них попросту приехали на бал. Авто - карета. Ты - ничего не заработавший ребеночек, живущий жизнью, основанной на понтах. Конечно, в силу своего раннего возраста они не могут заработать свой капитал, о и жить так тоже не имеют права. Не в моих силах осуждать их, но мне кажется это ужасным неуважением. Но в тоже самое время, родители хотят чтобы их дети чувствовали себя шикарно и готовы на все ради них, Я рад, мне они ничего не сделали, но посмотрев на несколько шагов впред, можно ясно увидеть во что превратятся их дети. В гнусных, прогнивших изнутри тварей, ни способных ни на что, кроме как занюхнуть дорожку паленого, разбодяженного кокса. Так вот, выходя и своих машин, многие даже не закрывая двери, направляются к школьной двери и вокруг них ничего не существует, только их собственное я.

Зайдя в здание я неторопливо стягиваю с себя шапку, которая явно мешала мне сегодня, но здравие важнее крутизны и я с радостью посмотрел на шапку, которая возможно спалса меня сегодня от утреннего, морозного возудха в перемешку с выхлопными газами нашей любимо Москвы. И вот, так же не спеша повесив свое пальто в шкаф, я присаживаюсь на скамейку и рассматриваю проходящих мимо меня детей, ребят, которые явно не торопятся в школу. Да и кто захочет, тащиться по слякотному тротуару. Точно, забыл, они же на машинах. Только более менее понимающие и здравомыслящие люди пришли пешком. Как правило эти люди не только умеют думать, но и знают цену деньгам. Таких осталось мало, и я, не хватстаясь скажу, я один из них. Зарабатываю при первой возможности, коплю так сказать.

Посмотря на эти высокомерные лица, я в самый последний момент улавливаю “пархающую походку” одной изветсной всей школе девочке. К сожалению она не обладала никакой красотой, умом и сообразительностью, да и если бы обладала это не было бы к счастью. Не зацикливаясь на ней я поплел наверх, дальше наблюдать. Да, сегодня у меня день наблюдения. Мои глаза нацелены на лица, уши на разговоры.

Не надо бояться, надо идти и пробовать новое, искать себя. Уехать подальше от своих забот и забыть обо всем, что мешает тебе

В страшных судорогах я жду того момента, когда получу диплом. Я так долго старался, мучался для того чтобы сдать эти экзамены, что сейчас, когда все позади, мне доставляет радость простое времяпрепровождение. Мне приятно просто выйти на улицу, сесть на лавочку перед домом и отдыхать.

В москве хорошая погода, особенно сейчас, особенно в моем дворе. Здесь тихо, не слышно ни одной машины, никто не ругается и не дерется, все спокойно. И мне это доставляет большую радость и приятное чувство спокойствия на душе. Мне просто нравится сидеть здесь и наблюдать.

Но все же не все так спокойно, как кажется. Мои родители - финансисты высшей категории, как я их называю. Мама работает хедхантером, а Отец - начальник отдела маркетинга в крупной фирме. Они всегда горели желанием, чтобы я пошел по их стопам и пошел на экономиста. Они хотели чтобы я поступил в Голландию, и были счастливы когда услышали, что я отправлю туда документы. Но меня никогда не тянуло туда.

Я часто перекручиваю сцены в голове, когда мои родители орут на меня, из-за того, что я не поступаю так, как они хотят. От этого становится жутко и неприятно.

Сейчас, сидя на уютном диване, купленном на одной из барахолок в Париже, я больше не думаю об этом. Меня тянуло на исскуство, я любил писать, рисовать, петь. Правда, я не уверен в том, что пение в душе можно назвать тягой к исскуству. Начинал я с банальных портретов Мамы и Папы, еще в детстве, и часто проводил время со своим карандашом и листком бумаги. Это то, что мне нравится.

Я помню, как сообщил им о своем решении. Это было ужасно. Солнце потухло и создалось такое ощущение, что все злоба мира сконцентрировалась на нашей гостинной. Я сказал им все резко, без лишних слов и ждал, когда на меня выльется их поток гнева и ярости. Я плохо помню, что именно они говорили, потому что тут же взял свою сумку и уехал, уехал туда, где меня ждали.

Она встретила меня в аэропорту и я был несказанно рад увидеть ее, после столь долгого расставания. Мы не виделись почти год, после того как я улетел обратно в Москву после летней стажировки во Франции. Я влюбился в нее. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного, моя душа разрывалась, я не мог находиться так далеко от нее. Мне помогла лишь учеба, на которой я сконцентрировался, чтобы попасть в университет в Париже. И я сделал это. Сейчас ничто не мешает нам пройтись по набережным Сены и провести ночь на крыше нашего дома. Нам хорошо.

Но к сожалению, то, к чему я так долго рвался, из-за чего поссорился с родителями и всеми своими друзьями, меня больше не интересовало. Я больше не получал удовольствия от рисования, от музыки, которой я стал профессионально заниматься, ни от чего. Я просто потерял интерес.

Я находился в прострации. В один миг я попросту осознал это. И мне стало жутко. Я не мог найти себе места, я не мог спать, не мог есть, я не мог жить.

Я долго думал, что же я должен делать. И тогда, ее прекрасный голос шепнул мне на ухо: "Иди, иди вперед и найди себя. Я буду рядом."

вот услышав этот ненавистный слуху звонок, я нехотя вхожу в класс, и выражением полного отвращения сажусь за парту, при этом кидая на стол разрисованную со всех сторон тетрадку. Во всей этой обстановке я кажусь себе самым крутым, тем более что выражение моего лица позволило понять это и окружающим меня людям. Раскинувшись на стуле и что то небрежно записывая я решил бросить это дело, включить “фоновую прослушку” урока, и понаблюдать за классом. Сел я посередине, что не позволило мне полностью рассмотреть класс так, чтобы учителю было не обидно. Но мне были ясно видны лица семерых. Трое по левой стороне и четверо по правой. В конце сидел вечно-спящий чудила, который когда просыпался и выходил из мира своих приключений и озабоченных фантазий, выдавал что-то невнятное, и класс недоумевающе застывал в эти моменты, половина пялилась на него самым безобразным и невоспитанным образом. Рядом с ним восседал наш мажоришка, у которого были золотые ролекс и вечная пачка денег в нагрудном кармане пиджака. Я всегда сомневался в поддлиности этих денег и всегда хотел проверить это. Всякий раз, когда мы выходили с ним за кофе, я придумывал историю, что забывал деньги, дабы узнать правду. Никогда я не видел того, чтобы он расплачивался деньгами из этого кармана и конечно же я всегда интересовался, а почему же он не трогает их? На что получал в ответ - для другого. И вот забыв деньги дома, я забываю про свой долг и прохожу с ним уже налаженный маршрут от школы до кофейни. В то время как я шаркаю ботинками по асфальту он говорит мне всяческую херню, на которую я одобрительно киваю и перекидываюсь взглядами с потрясающей красоты девушками, выслушивающих вместе со мной его доклады. Вот мы доходим до школы и начинается очередная история из цикла - “мои траходромы”. я был бы очень удивлен, если бы они действительно оказались правдой. “Первой моей девушкой была модель журнала Максим, и вообще я всех их вожу в пентхаус известного отеля на набережной”. Да, да, поверили. Посудите сами, человек, который каждый день пялит на свой недоросший член офигенных девушек- моделей не может справится с 8-ми классницей. В общем, решил он устроить свидание с одной девочкой младше него. Сам этот факт уже странен, казалось бы, зачем ему это? Ну и не может он понять, кидает она его или нет, и он иззвонился всем кому можно, растрепал нервы всем, абсолютно всем. Мудак. Другого я вообще не знаю, точнее знаю, но мой разум затуманен мыслями о вчерашней вечеринке, где я изрядно поработал над своей репутацией. Трахнул пару девушек, которые встречались с самыми крутыми парнями в футболе, разбил пару носов ну и всякое тому подобное. Меня слишком радуют мылси, и я не хочу отвлекаться на этого скучного и ничем не интересного человека. Справа сидит мой друг, которого я очень ценю. Таких осталось мало, особенно в нашей школе. С ним можно поговорить (что очень важно), поспорить, порассуждать и просто хорошо провести время. Рядом с ним сидит наишикарнейшая девушка во всей школе, которая, к моейму счастью, уже давно засматривается в мою сторону. Пусть она думает, что я набиваю себе цену, я смотрю на нее как кошка на только-что пришедшего хозяина. Пофигистически. Плевать. Так и есть. За най сидит еще одна. Моя первая “любовь”. С ней я пробыл 3 года, изрядно потрепав себе психику. Мы то расставались, то сбегались. Я никогда не забуду запах ее волос, ее улыбку и походку. Но мы остались с ней хорошими друзьями и иногда ходим вместе куда-нибудь. И тут я просыпаюсь и замечаю, что в классе отсутствует одна очень важная для меня личность. В этот момент я выпрямился так что учитель подумал, что у меня созрел ответ на вопрос, на который никто так и не смогу ответить. Я попросил его повторить вопрос и ответил что невнятное, за что получил одобрительный взгляд учителя и его аплодисменты в мою честь. Я всегда был хорош в учебе, особенно в литературе. Взглянув высокомерным взглядом на своих одноклассников, погружаюсь в глубину своих мыслей. Так вот, она была чем то особенным для меня. Она моя вторая половинка, половинка моих мыслей. Моя сестрица, по духу. Мы познакомились еще в детском саду. Я никогда не мог вспомнить этот момент, но по ее словам, когда я зашел, она и ее подруга сразу стали яростно обсуждать меня. И вот уже какой год наша дружба неразлучна. Конечно, разноласия и ссоры дело нормальное, но они были мимолетными и детскими. И вот я вижу как дверь открывается и она появляется на пороге класса. Ее вечно сияющая улыбка озарила кабинет и все мальчики утсавились на нее как на богиню. На что я ответил пренебрежительным взглядом в ее сторону и на свои часы, показывая тем самым свою победу над ней в нашем соревновании на быстроту. Сев по диагоняли от меня она окинула меня своим оценивающим взглядом, которым она обычно рассматривала меня по утрам. Мои джинсы и рубашка, под которой скрывался щит капитана америки получили ее одобрительный взгляд. Ее темные волосы были как всегда ровными и источали блеск, который притягивал сзадисидящего. Так и начался мой день.