Зловещую тьму разрывают звуки драмы. И я, затаив дыхание, крадусь на балкон. Я из тех людей, которые страшно бояться получить по лицу в любой непонятной ситуации, поэтому тщательно мимикрирую под балкон и тушу яркость на телефоне.

—Чувак, да я твою телку пальцем не трогал, в рот не давал, в жопу не выебал и в пизду не трахал, - уверенно заявляет некто и я понимаю, что следующий час пройдёт идеально.

Противостоишь ветрам холодным июньским вечером, переминаешься с ноги на ногу от болей в пояснице, гонишь прочь зов ватерклозета, потому что перипетии двух товарищей у соседнего подъезда дороже собственного здоровья. Через добрых полчаса я не чувствую почек, зато знаю всю подноготную юных дуэлянтов.

Причиной сией склоки, как и положено, являлась некая мадам, удостоенная чести носить звание возлюбленной одного из героев сегодняшнего вечера. Оказавшись на мероприятии, именуемым движухой, несчастная профурсетка имела неосторожность признаться в симпатии оппоненту своего благоверного. Но парень-то порядочный оказался, даже в рот не надавал, за что грозно требовал прощения под моими окнами. Обманутый любовник в свою очередь с кулаками на товарища не полез, но ясно дал понять, что обижен, приняв сторону лоха на поле боя, чем подставил ни в чем не повинного парнишу. В итоге прозван был чмом галимым.

Мое ранимое женское сердце, терзаемое жестокими муками интриги, замирает в момент истины.

—Слуш, а пойдем на хату к тёлкам, выебем их))) )) )) )

—Давай))) )) )

Думаю лишь о том, что Пушкин тем ещё дураком был.