Ужас тоски — в том, что она ничему не противостоит, не антагонирует, ни к чему не взывает, ничего не требует.
Нет от нее, по сути, противоядия, ни в мире вокруг, ни в себе.
Чего я хочу? Да ничего: ни ряс золотых, ни любовей звонких, ни крепких дубов, к которым прикладывать голову.
Заткните за пуговички шелковое перышко, положите на деревянный плотик, да пустите вдаль по водице.