Четыре месяца спустя…

…Глеб старался за двоих. Он был заботлив, внимателен, всегда готовый свернуть горы- он был обычным и привычным Глебом, но что бы он не делал, моя голова была заполнена другим. Старалась и я. Боль, чувства предательства и абсолютное безразличие к жизни пришлось скрывать. Но от любящего взора ничего не утаит, ведь так? Поэтому решено было сломать себя и свою привычную «жизнь». На «вершину мира» были возведены желания и цели Глеба. Счастливой меня не могло сделать ничего, но его осчастливить было так легко…нежный взгляд, прикосновения, ласка…

Я спрятала свой характер, поощряла любое его начинание, любую идею. Познакомилась с родителями. Ходила на свидания, улыбалась и заставляла его чувствовать себя желанным и нужным.

Но врать оказалось сложно. Чуткий Глеб уловил мою жертвенность и пытался с этим бороться. Старался заставить меня следовать моим собственным порывам, а не его. Каждый день он пробовал вернуть мне жизнь (или меня к ней!?!). Показывал что-то новое, открывал глаза на удивительные вещи…

Наблюдая за ним, я невольно восхищалась силой этого человека. Склеивать меня по кусочкам, не торопить, ничего не требовать взамен, быть рядом и всегда терпимо бороться со страшными снами, с приступами страха, депрессии и слез.

Каждый день я открывала что-то новое в нем, и это по-хорошему удивляла меня. Усилия Глеба дали первые «плоды». Я привыкла и привязалась к нему. Заметив это, он предложил мне жить вместе. В его жестах была легкость и ненавязчивость, будто боязнь спугнуть.

К этому моменту начинался второй месяц беременности, и я согласилась.

***

Через неделю после моего переезда Глеб сделал мне предложение… Вечером под звездами, в прохладный весенний день на мосту за городом он попросил меня стать его женой.

Чувства Глеба, пожалуй, для всего нашего окружения не были новинкой. Зато меня не отпускала мысль о том, что он может делать это из-за ребенка, из-за чувства ответственности и возможно вины.

Не однократно я рассказывала ему об альтернативах, о том, что справлюсь сама и не требую от него ничего. И каждый раз от этих слов я видела в его глазах обиду, досаду и боль. Глеб действительно этого хотел- он хотел ребенка и меня.

…Красивое кольцо, обстановка, горящие любовью глаза…элементарно даже старания человека сделать все романтично и правильно поражали. Но на предложения ответ был отрицательный. Я взяла рассрочку до тех пор, пока не появится малыш. Бессердечная сука, которая выпендривается и всем недовольна- да, да это я. Мое согласие сделало бы его счастливым, а отказ причинил боль…он этого не ожидал. Почему я это сделала?- Я все еще пыталась оградить и спасти его от себя, потому что желала Глебу только счастья. Мой отказ- это его билет на волю, который за него и для него припасла я.