Если бы ты была нема, как пес, что свернулся сейчас клубком у моих ног, или если бы ты была большим синим китом и слышала все, что я прошепчу, даже если буду сидеть на полу в другой комнате и уткнусь губами себе в ладони, и даже если бы ты была глубоководной рыбой, которая не видит ничего, кроме темноты, то я бы все равно говорила с тобой, все равно бы слушала тебя, все равно продолжала бы смотреть, и все равно находила бы тебя такой красивой, какой ты никогда ни для кого не была и какой никогда и не сможешь быть, так что здесь ничего хорошего и незачем тебе так ярко мне улыбаться.
Но, пока ты не кит и не слышишь что я шепчу, уткнувшись в твое плечо, то я могу не переживать и выговаривать всё, что не могу перестать ощущать. Сейчас, будь ты здесь, я просила бы тебя о том же, о чем просил когда-то давно какую-то свою женщину Бодлер, и который делал это, конечно же, слаще и ласковей, но не думаю, что искренней.
Позволь мне долго-долго вдыхать запах твоих волос, прятаться в них от настигающего ветра и прикрывать ими свои глаза, чтобы спастись от песка и гальки.
Позволь моим губам касаться твоего плеча и чувствовать, как твои волосы оплетаются вокруг плечей уже моих, как они превращаются в соленые волны, что бьют меня о причал, как они застилают мои глаза, как они пенятся и лижут мои щеки. В шторме твоих волос я слышу твой тихий голос, рассказывающий мне тексты всех колыбельных на свете.
Я буду дышать твоими волосами, тянущими меня за руки - вниз; я позволю им стекать по моему позвоночнику и путаться в моих пальцах, буду смотреть, как они паутинкой липнут к твоим теплым губам. Если бы только знала, что я чувствую, когда ты склоняешься к моему уху, собираясь что-то сказать, и твои волосы на секунду застят мне глаза. Ради их аромата, я стала бы путником, прошедшим насквозь пустыню, чтобы потом припасть к твоим волосам и дышать ими, как дышат в последний раз, хотя и в последний не дышат так.
Твои волосы будут корбалем, качающимся на волнах, а я буду на палубе, ждать девятого вала и надеяться, что девятого вала не будет, потому что зачем бы я пожелала спасаться с этого корабля.
Позволь мне кутаться в твои волосы, как в покрывало, позволь заваривать их вместо чая, позволь надевать их вместо шарфа, позволь мне долго-долго вдыхать их запах: мыло, дым и липовый мед; запах утрированных вещей, горячего солнца, мокрого моря, сладкого меда.
Позволь мне заплестить в твои косы, позволь мне дышать тебе в плечо, позволь мне чувствовать, как твои медовые, сладкие волосы протягиваются по моим венам, вливаются в мои сосуды, переплетаются с моим солнечным сплетением, опутываются вокруг ребер, проскальзывают вверх по горлу и, наконец, выбираются наружу, перемешиваясь с моими ресницами.