Раз уж сам май протягивает свои руки к тебе - то не колебайся и секунды, не стой и не смотри, как он осыпает тебя листвой и не думай, что это просто потому, что весна.

Столько всего важного, на что никто обычно и внимания не обращает. Кто-то зовет тебя по имени или ты слышишь, как твое имя называют кому-то, упоминая тебя в истории. Кто-то кладет голову тебе на плечо, и ты стараешься замереть и карандаш перекладываешь в левую руку, лишь бы не потревожить мгновение зыбкого доверия. Кто-то обнимает тебя, когда ты уже в пальто и с рюкзаком на спине, и обнимает так, что не поверх пальто кладет руку, а опоясывает ее вокруг толстовки. Кто-то узнает, что ты решаешь остаться на май в городе - и говорит - ура. Кто-то кому-то говорит, что у него есть планы, а ты все слышишь и знаешь, что планы - это ты. Ты встаешь ранним утром, а за окном уже светло и только что прошел дождь и в комнату вместе с ветром врывается запах цветущей липы, смоченной дождем, то есть тот запах, который, как ты думал, уже и не встретишь нигде, кроме как в детстве. Кто-то говорит, что вот, если бы не здесь и сейчас, и если бы не мы - то и май цвел бы бледнее.

Так что грустим. Или нет. Завариваем вместо простого чая цветущие деревья, распускаем волосы, попадаем под дождь, идем не домой, а садимся в любой трамвай, плачем в толпе на концертах, кого-то целуем и пусть кто-то целует нас, сидим на горячем асфальте на площадях, совершенно безалаберно относимся к конспектам, разбросанным по столу, всё, что захотим делаем, правда, ведь город такой чудесный и так много мая повсюду.