Меня завели в обитую по краям полумраком комнату, меня завели, меня принудили; напротив - зеркало, в коем я успеваю засвидетельствовать собственное лицо. Лицо егозящее, лицо то смеющееся, то искаженное гримасой боли. Я один, один, один! Весь мир - не более, чем пыль на дне моих карманов, реален - лишь я, раз за разом, вторгая себя в дружбу или любовь, вонзаюсь я вновь в единую материю - в себя.

И с каким рвением любил я в прочих собственные чувства, собственное участие! Человек смешон: тело - и дальше что? Я тебя люблю - но, как выходит, люблю опять же себя, я беру тебя за свою собственную руку, я откидываю непослушные волосы с собственных, опять же, щек цвета прокисшего творога.