Крупинки соли, летящие с неба попадают мне в глаза, раздражая слизистую и заставляя течь не слезные, в том смысле что от печали, но все-таки слезы. Соль падает с неба, засыпая улицы, крыши домов и капоты оставленых на ночь машин, а затем в растворенном виде течет по моим щекам. Соль это, конечно же, снег.
В нынешнем феврале каждый раз - как последний.
Дело во мне и только во мне, я как тот почесывающийся человек у Канта или забыла у кого, который говорит по телефону с братом и которому все нипочем, а потом какое-то одно слово - и словно кипяток в глотку.
Ты тихая, говорят они - и я начинаю захлебываться своим кипятком и понимать, что целые эвересты соли успели нападать мне за шиворот, пока я была на улице.
Да, черт возьми, не могу я по-другому. Быть не громче - но обтекаемей, заметней, либо же - равнодушной, что до черта бы мне они все сдались. Я бы положила на их слова свои неуклюжие ладони, и никакого вам кипятка, и не надейтесь меня растревожить.
Но ведь февраль же, февраль.
И я же ненавижу все эти первые впечатления - сама не разбераюсь в них, да еще замечательно вижу, как не разбираются другие.
Крупинки соли становятся всё крупнее. Каждая - размером с хорошую лошадь.
Окей, вы вольны называть меня как угодно и думать так же - меня это, конечно, трогает сильнее всего, что вообще возможно - но бог с вами, дело даже не в вас, всё от того, что я и вправду боюсь кем-то таким стать.
Ну, тем, у кого кипяток в горле, потому что правда правдива и все дела. Бревна в собственных глазах, которые не разглядишь в зеркальце пудреницы и все такое.
Люди называют меня скучной, а я возвращаюсь домой, снимаю пальто стряхивая с него снег, а заодно и их всех, а потом берусь в который раз дописывать истории о лисах на задних лапах, винограде, который так ароматен, что некоторых лишает рассудка, космических станциях у 3-го солнца (по таблице солнц Врангеля) и еще черте о чем.
И продолжаю надеяться, что в один прекрасный день, когда буду красить ресницы, не обнаружу между ними невзначай затесавшегося бревна.