Иногда мне нравится жить, именно потому что иногда я вовсю этим занимаюсь. Хотя, конечно, со стороны восимнадцатилетнего кого-нибудь в скалолазном костюме забирающегося на монблан - я и не живу то вовсе, но вот с моего положения эдакого книжного червячишки, и носа не кажущего из-за всех этих пледов и чайников - иногда я вдруг заражаюсь запойной спонтанностью.

А замечательна и жинзнеутверждающе она знаете когда? Это тогда, когда ты уже переоделся в пижамку, почитал на ночь, завел будильник, выключил везде свет и лег спать, а потом, вдруг, провалявшись и поняв что сна ни в одном глазу ты встал, оделся назад, позвонил так удачно живущему через несколько улиц буквально товарищу - и все, ты больше не спишь эту ночь, ты больше не спишь вообще. Ты идешь искать круглосуточный канцелярский, чтобы делать собственноручные лава-лампы и банки со снегом, ты бежишь в притык закрывающееся метро, чтобы проехать пол города ради вилки со шнуром и лампы в 15 вольт, а еще ради специальных таких блестящих штучек, а потом бдишь всю ночь, клея и повторяя блю крисмас или что там еще.

Просто я вот лежала минут десять назад и думала, что совсем не хочу тратить последние дни декабря на спать - а тут я уже сижу в шапке и быстренько пишу, а потом рраз - и бегаю по ночным хозяйственным.

То есть именно это, как мне кажется, жить. А в декабре, тем более в таком поздем, ибо 25, товарищи, уже 25 - это совершенно необходимо.

Всем снега, а я пошла в канцелярию.