La melancolía en cada línea

Не давайте своим взглядам и идеям растворяться, но и не давайте им застывать и превращаться в лед.

…заболела нежностью… простыла тобою… растворилась в вечности… сплю одной мечтою…. люблю…

С*ка!

Что же ты делаешь, мальчик?

Какого ж хрена?

Объясни. Объясни одно, и я не буду тебя трогать. До первого замыкания.

Пошел нахер! До первого взгляда!

Почему ты можешь общаться со всеми, всем отвечать, писать, разговаривать по вебке.

Почему со всеми, кроме меня?

Что я сделала то? Объясни!

С*ка!

Мой мир с долей радости, сожаления и страха.
Страха перед собственной искренностью.
Я путаюсь в собственных словах и мыслях.
Мое сердце под паролем.
И я его забыла.
Нет, совсем не случай, а нарошно.
Да. Да. Для того, чтобы:
Никто [не] мог посетить его словно галлерею забытых истин.
Ибо все равно, я рано или поздно ухожу. Вам незачем там бывать.
Никто [не] мог оставить там след от поцелуя.
Никто [не] мог оставлять пунктир, ввиде обжигающих и нежно скользящих рук на моем теле.
Я прячусь за красивыми очками.

…любить меня, как будто ждать потери и обретать надежду всякий раз…
я словно дьявол с невинной душой…
но…
иногда…
иногдаю….
я совсем другая….
И будет хороший день…
И будет хотеться жить….
Будьте ближе ко мне, чем Вы есть….

Вставай прямо сейчас и уводи. И никогда не появляйся с ней в местах, в которых мы с тобой обычно тусуемся. Не показывай ей всё это. Она молодая, хорошая, у неё ещё есть шанс. Главное – не испортить. Ты молодой ещё, ты ничего не понимаешь. Береги любовь, если она есть. Не говори о ней никому. Спрячь за пазуху. Держи всё в тайне, всем ври, рассказывай, что ты такой же ублюдок, как и остальные. Иначе они разорвут твои чувства. Растащат, превратят в своё обычное блядство. ИХ ВЫВОРАЧИВАЕТ, ЕСЛИ КТО-ТО НЕ ПОХОЖ НА НИХ! Им страшно становится от того, что они когда-то были другими, но всё просрали…беги…беги отсюда. Бери её и беги…

Я всех обманываю, меня все обманывают. Никто никому не верит. Никто никому не говорит правду. Мы все – заложники собственной лжи. И мы живем под девизом «Ложь во благо» – и наше благо действительно во лжи. Мы стараемся никого не поранить правдой, раня только себя бутылочными осколками нашего вранья. И все это делается для того, чтобы всем было комфортно и приятно думать, что они кому-то нужны. И все утешают друг друга и признаются в любви из чувства «человечности». А потом гордо несут себя, преисполненные чувства "помощи нуждающимся"

а они просто сидели, так просто… то ли ждали. Ждали пока один из них напишет «знаешь, я скучаю»(с).

Ну, вот, мы все знали и думали верно,
На небе места для нас уже не осталось,
И рвутся, как струны, в конец обгоревшие нервы,
И в душу вонзается пулей, немая усталость.

Разжились монетками в десять последних копеек,
На поезд хватило, обратной дороге не будет,
Почти ненавижу, но мне почему-то не верят,
Живые кричат, ну, а мертвых уже не осудят.

Мы встречали рассветы, холодными днями зимы,
И играли в игру под коварным названьем: "любовь",
Мы были вдвоем, и, наверное, были больны,
Все, сахар кончился и на раны осыпалась соль.

Давай не морочиться больше о черной тоске,
Я, чувствую, в кровь поступает последняя доза,
Таблеток, что я, уходя, оставляю тебе…
Все, исчезаю… не отходя от наркоза.

Мне - все гениальные книги, мне джаза истошные взвизги,
Мне - кофе со всех плантаций, давно затонувших в бухте,
Мне стаи гончих собак, которые близко… близко!
Мне - кресло-качалку в бараке, который в 12 рухнет…

Я вижу ночами костры. Льёт дождь. И я их раздуваю.
Мне скрип сосновых полов рассказывает о Сибири…
Ночами я часто дрожу. Мне страшно. И я понимаю:
" Вы зря так легко ушли. Вы зря меня не добили… "

Я полуживая. Мне больно. Мне - мёртвой воды глоточек!
Мне нежности на прощанье… Не нужно! Я обойдусь…
Что нужно таким, как я? Кто жить не может, но хочет…
Бежать от таких, как Вы… И с этим я разберусь.

Я мишке плюшевому глаза закрою.
Сниму крылья и поставлю в угол - пылиться.
Тебя, слезами задушенную, отпаивать настоями
Стану и незаметно целовать в ресницы.
Я отключу звук, поставлю на вибрацию.
Уберу письма любимой в дальний ящик.
Тебе, на расстроенном рояле, джазу забацаю,
Комплиментами душными вечер подслащивая.
Честность и верность спрячу в карман.
Скрою тоску свою в пачку сигаретную.
Тебя на себя подсаживая, как наркомана -
Дозами, доведу игру до победного.

Всю ночи считать поезда. Дожить до утра. Пить кофе.
И топать к почтовому ящику за порцией новых газет.
И мой организм приспособился. Он стал вырабатывать морфий,
чтобы меня обезболить. Других вариантов нет.

Других вариантов нет. Темнее всего зимой…
и самая тёмная ночь всегда перед самым рассветом.
Так как в декабре, среди ночи, найти дорогу домой,
оглядываясь по сторонам, в полосках фонарного света?!

И всё же дожить до утра. И звякать тонкими чашками,
и звякать крупными кольцами, дрожать в остывающей ванне.
И скоро моё отчаянье покажется мне не страшным…
Бывает ТАКОЕ случается… А я… Просто дура… Куда мне…

А я… Просто в эти ночи… самой себя не обезболить,
читая странные книги… и кончились сигареты…
И пить через силу кофе, и просто себе не позволить
уснуть, чтоб уже не проснуться. Зачем-то дожить до рассвета…

+15. И пахнет весной. И растаял каток.
Поменяется всё… Даже почерк и взгляд… Даже голос…
И останутся песни, сквозь боль проводящие ток,
и останутся фото, где длинные светлые волосы…

И придут вечера, сладким дымом, кофейными гущами,
за летящими тонкими юбками мечется взгляд?
И придёт подозренье: потеряно самое лучшее…
Мне его запивать коньяком две недели подряд.

И придут голоса, и тональность от "да" до "конечно",
потемневшие кольца врастут в загорелые пальцы,
Подкрадётся тоска о ночах в снегопад и по встречной…
Память будет молчать, потому что, наверное, сжалится…

И всё будет прекрасно. Так складно. И так позитивно…
Память - сволочь. Не сразу. Под утро. И вспышками.
И тогда по утрам будет тошно. И кофе противный…
Будет больно? Наверное… Слишком? Надеюсь, не слишком…

Когда всё завалит снегом, и быстро оплавятся свечи,
Однажды я так коротну, что пробки повыбивает…
Пора отдавать долги? Но незачем… Да и нечем…
Темно… И четыре стены… Я плАчу? Такое бывает?

А снег огромными хлопьями почти залепил окно…
Ты молча к дыре под рёбрами прикладываешь ладони.
Ты помнишь жёлтые листья? Не помню. Слишком давно…
Да… снег накрывает всё… И я уже плохо помню…

Но однажды меня замкнёт. Смотри, видишь, гаснут окна…
И губы плывут в улыбку, и кожа в мелких мурашках…
И пусть заметает к чёрту! – огромными хлопьями мокрыми.
Ты помнишь, какой был дождь? Не помню. Да это не важно.

Однажды я заискрю… И в доме потянет горелым…
И пробки перегорят, и свечки нет, как назло…
Давай раздавать долги. Всё просто. Я так хотела,
Чтоб нас с тобой в этом доме на пару ночей замело…