Стихи как снотворное

Браслеты уже не вызывают улыбку, а микрофон как-то мимо, как-то не про тебя, как-то не о нём. Побольше соли бы и поменьше маленьких постов. Остро всё и горло болит, музыки, сна, тишины, а он опять будет пиздеть о том, как сильно скучает, хотя может и вправду скучает, просто скучание у него своё.

Куришь его дым в своём почерке, пытаясь записать стихи ровными буквами, но все попытки летят в окно, а причиной этому лишь то, что ты глушишь коньяк, как колу. Колотые слова на ранах бинтами и сколько можно прощать, врать, изменять? Он нальёт твоё любимое бьянко по бокалам, пробежится глазами по твоим чулкам, пока горящие зрачки мысленно снимают с тебя платье, а дальше всё так же по стандартному сценарию, но а ведь хочется романтики собственного жанра, что бы без чулков и алкоголя, но кому ты на хуй нужна, когда не принцесса?

Мысли смоют смысл дождём и уже не поймёшь, что же это, когда переходишь с постоянного на свободное, но какого хуя, ты же всё равно изменяла, только вот теперь ощущения не те и не та водка. Вводные слова и в разговоре куча воды, куча пепла. Летят предложения, летит доверие, но зачем это всё? Да и вообще, зачем здесь мы и почему мы друг другу так нравимся? Такие смешные, а я просто пьяная от твоих сообщений. И так всегда, что сначала обнимаешь его, а потом стакан. Я правда не помню все наши ночи с тобой, как и ночи с другими. Только градус помогает понять, что вы все одинаковые, одинаковые для подсознания, но не одинаковые для сердца.

Все умирают от жары, а мне холодно от твоего молчания. Пожимаешь плечами, пожимаешь губами, обижаешься. Ты не мой принц, вы все не мои принцы, кроме одного… Никто не знает как сильно он любит меня обижать и как сильно я люблю на него обижаться… полная гармония и единый баланс, даже его возвращалки равносильны моим уходилкам, но нет…
Сомкну веки и уйду в себя под звук дождя, под звук рассвета. Ты обязательно найдёшь меня, найдёшь всегда, где бы ты не был. И наше лето не умело уходить, но наша ночь умеет возвращаться. Нет сил больше тебя любить, но силы есть в твоём море любви купаться. Накроет нас с тобою с головой и мы уже забудем про рассветы. Я знаю, знаю, дорогой, как часто вспоминать мы будем это лето.

Мои рассуждения расходятся с реальностью, а зелёный чай вымывает кальций из организма так, что аж кости хрустят, потом этот хруст втекает в простой карандаш…

Жаль, что люди так и не научились слушать тот самый шум, который прячет тишина. Особенно на кладбище он такой громкий. Я бы хотела нарисовать шум и я знаю, что шум тоже умеет рисовать, рисовать простыми карандашами, он любит наши нервы и ненавидит смех, шум рисует проводами углов, а углы прячут всю остроту отношений между людьми, асфальт может только увидеть и рассказать, а углы обязательно спрячут, спрячут что бы никто не смог ничего увидеть. Вечно эта чужая боль и чужие слёзы путаются в моих сочинениях. Ты ничего не можешь сделать, что бы не приносить их домой, а люди, люди, которые тебя читают, воспринимают их за твои собственные, за твои личные и болезненные, а это ведь далеко не так, у меня пустая душа, мне не больно. Это просто остатки лиц тех несчастных людей, которые прыгают ко мне в карманы на поворотах. Мне не надо ничего придумывать, достаточно просто достать из карманов и вот она - история. История о чужом несчастье, о несчастье тех людей, которых я даже не знаю и никогда не узнала бы, если бы ни этот шум.

Вечные обрывы эмоций и состояние, когда не можешь и слова сказать, боль в голое, шум в голове, а пальцы царапают блокнот на автоматике, я бы хотела сойти с ума, но ни в этой жизни. Долго и много я раньше писала о смерти, теперь перестала и стало труднее. Трудно просыпаться каждое утро и не понимать, что умер ты уже или нет. Самое прекрасное - это умереть во сне, тогда сон станет бесконечным и время потеряет значение. Всё больше смеха вызывают люди, что пишут чужие мысли в приветствиях, блогах, заметках, на картинках, что опять же, чужие фотоснимки, чужая жизнь, она совсем не про них, а они, наивные, думают, что это им так близко, так знакомо. Ничего не может быть ближе тебе, чем ты сам, и что-либо не может быть ближе кому-то, чем тому, кто это сотворил, и не важно на сколько сильно влияет вера в это или самовнушение, которые вызывает мода сегодняшнего дня…

Страшно понимать, как страшно и страшно любить, когда дождь бьёт песком тебе в затылок, а ты ни бежать ни за ним спрятаться не можешь. Сплошные дороги и капли воспоминаний, что по дороге домой замерзают и превращаются в град, который куда больнее бьёт по свежим швам на сердце и швам на футболке. Голая вода уже не шепчет о поцелуях, она только льёт, конкурируя с алкоголем, когда вспоминаешь чужие сны в чужих кроватях. Запястья совсем мокрые, когда отрываешь фильтр в надежде оторвать чувства, но курится как то одинаково. Неужели дожили до конца недели, осталось только август ждать и придумывать новые обиды на твои глаза, на твои руки, пытаясь уснуть в чужих. Жаль, что мы не ежики и не умеем перебегать дорогу, светофоры нас с тобой никогда не оставят, на других им всё ровно, но мы тоже их никогда не забудем, я по крайне мере. По краю ехала в надежде закопаться твоими сообщениями. Сколько же можно читать переписки и вспоминать звонки?

Музыка, фотографии, заметки о фильмах, и книга. . ., про мужчин, со своими стихами, всё на эмоциях, но с чувствами. . . Кому это нужно? Мне! Просто дневник с бездневниковым характером. . . Бай Мисс Насс. . . она такая одна, как сломанная ручка на бочке в общественном туалете, но без неё никак. . .

Атмосфера пролетит стёклами в окна автобуса, а ты уже не спросишь сколько ночей я не спала. Тебе всё ровно, что облака тоже помнят мой чай и твои губы уже не мои. Ты многоразовый, мне все многоразовые. Сколько можно мешать сахар в венах? Сколько можно считать количество билетов на экзамене и сравнивать его с количеством билетов в мою сторону? Зачем всё это? Небу и так хорошо без нас. Перестань искать производную под зонтом июльских ночей. Сантиметры дыхания идут уже не от сердца. Девочка курит свежий виски, а мальчик крутит у веска, недоумевая как можно курить напиток. Сток сообщений, как сток воды, всё стопками впадает в чью-то реку, а ты мечтаешь быть устьем, но его уста молчат в потолок, как налоги центрального банка, когда банка из-под колы опустела, что впала в те самые виски, их ведь можно разбавить, всё можно в этой жизни разбавить и все в кого-то каждый раз впадают, новые лица, новые люди, только я всё время попадаю тебе в глаза, когда замахиваюсь пальцем в небо, ведь сколько раз ты со мной был?
Не было, не больно становится старше, когда кожа на запястьях грубеет от перерезанных вен, перерезанных отношений с окончаниями в коленках и дрожью по стенке. А я снова пью недоверие, мне снова больно, только вот плакать я уже не могу.
Хочется размазаться об асфальт, уложится в кирпичи, стать воздухом. Запить бы чем покрепче и переключится на нового. Сдать нервными окончаниями под окончания предложений. Отрезать бы мне пальцы, только что бы ему не писать. Минус тридцать копеек, как же я люблю, когда у меня минус тридцать копеек. Я ведь не могу даже тебе позвонить, позвонить на твоё ёбаное теле два, на твои сухие пальцы. Увлажните мне сердце, смажте мне чувства маслом, что бы больше никогда не скрипели.
Сегодня я слушала скребет и думала, что это мой кот скребётся об дверь, но оказалось, что это просто кошки скребутся в душе. Очередная бутылка коньяка под очередной вокал и к чёрту роман, что писать уже не имеет смысла. Я ненавижу это чувство. Я ненавижу исписывать дневник этим чувством. Он тебя любит, ты его любишь, вы сейчас вместе, но сердце уже не на месте и я пью недоверие, оно обжигает мне горло, а он заливает его в меня большими глотками. Конечно не дура, конечно знаю, что надо делать, но телу так плохо и я боюсь, что закончится коньяк.
Фотки, эти пустые фотки, они ещё противнее пустых рюмок. Угрюмый взгляд врезается мне в щёку. Мне похуй, что осьминоги шепчут на уши деревьям. Ноги стёрла об асфальт в надежде на новую литературу. Но что-то подсказывает мне, что он только мой, только со мной, только в моём сердце и только в моей постели. Ты меня любишь, а я тут себе всё накручиваю, лучше бы накрутила волосы на бигуди, что бы хоть они были красивыми, что бы не акцентировать всё внимание на синяки под глазами от бессонных ночей и такой порции коньяка.

Ты не умеешь молчать, пока льются мои чувства, когда лужам так больно падать с неба. Жалко? Ни чуть. Ты не умеешь жалеть и не сожалеешь ни о чём. Каждый день - это мусор ветра, когда песок остаётся в гостях, мне больше ничего не остаётся. Твои слёзы режут стекло и река стекла под груз вчерашнего метро с замученными лицами и всем тем, что не приснилось, просто не добежало до снов, как реальные события до слов не добегают, наоборот конечно, но это совсем не важно, как весна не про меня, но с тобой всё лето. Губы потеряла на набережной, совсем не вежливо и не хорошо, что ты их не нашёл, а спокойно ушёл с комками печали печатных букв, как в начальной школе, жаль что мы уже не там.

croireasonetoile:

letau-na-oblake:

Ты не плачешь, а я просто не верю,
карманы не вывернуты,
сомкнуты заезженные слова в предложения
и всё кончилось кончиком кисточки,
спичками, а ты спи давай, спи, но ты не один.
Однозначные слова, тихо, оставь меня,
стакан тоже поставь, выйди, испачкаешься,
зальёшь глаза кровью моей, пока вены резать буду,
зашивать прибежишь и руки мои пришей, пришей к себе.
Выверни запястья наружу, уже накладывай швы,
видишь сколько боли ты мне под кожей оставил, видишь?!
Эти красные пятна и вечные мышцы, а они грели тебя,
грели когда тебе было холодно,
зашивай, если не хочешь замёрзнуть.
Вычеркни нитки из памяти,
сотри свои инициалы из мозга,
что выцарапал хирургической иголкой,
пока делал мне биопсию от бессилия.
Теперь в отверстие, что в голове сыпятся твои воспоминания,
о тебе обломки памяти, обломки рельсов и поезда.
А я не ем ничего вторую неделю, что бы рассыпаться
и только нитки от меня остались, что ты наложил.
Не забудь про сердце, тебе и его зашивать,
накладывать заплатки аккуратнее нежного.
Я бы попросила сделать тебя пересадку,
но и новое тебя любить будет по новому,
а у старого хоть опыт есть и не бьётся больше…

Растворись в темноте,
Захлебнувшись пространством,
Снегом засыпав все рукава.
Всё так не просто сложилось прекрасно,
Но сил больше нет и снова одна
Вперемешку с руками забинтованных стёкол,
Пеплом растаю в огне, на свету.
Я бы осталась, но мне одиноко,
Вечер забрал всю мою темноту.
И по лицу не рассыпались фразы,
Тех дней, что остались в стихах.
Нельзя оставлять, дописывай сразу,
Небо ветром подует и всё в облаках.
Ты их не уберёшь и не смоешь,
Шрамами остатки небес прилипнут к лицу.
Как ни крути не светло нам с тобою,
Хоть и ни тень, но темноту всем несу…

15.12.2010.
Мисс Насс

Когда блогов бывает мало и они превращаются в кашу…

На хуй бы выкинуть и начать всё сначала, но не могу я, мать вашу…

И не стоит, блять, верить, что я всех этих романтичных сцен - героиня…

Меня просто прёт на любовь, а все думают, что я слишком ранима…

Если посмотреть правде в глаза, то я что-то противоположное и редко страдаю…

Все эти темы - вода, но она ни я, и в них с головой утопает…

sany :

если я не останусь в твоих глазах,
то я просто сгорю не найдя ответ,
посмотри на меня, разожги огонь,
мы отправим по волнам, наши паруса,
посмотри в облака, разожми ладонь,
я не вижу слез, ты навсегда одна,
ты же любишь этот белый снег, лови
дыши с нами, уходи, без сигнала в груди,
на крою скал, не дойдя, не спеша,
слышишь этот пульс, это моя душа,
небо знает когда просто, слезы вниз,
это ложь не постель, красные цветы,
пролистав жизнь, я оставил один лист,
на котором только ты!

Сними очки плоской реальности, сука, и посмотри мне в глаза, от которых только мешки да синяки остались с, небрежно выкрашенными, ресницами, где в среду ещё суббота. Не похудеешь - не понюхаешь, ну или наоборот. Ни орёт, ни пишет. Замученные лестницы катились вниз пустыми бутылками, свистом этажей, что чуть выше, когда куришь, но их не видишь. Раньше лестница не шаталась, но раньше и она столько не выпивала, после чего обнимала пол ночи унитаз, а вторую половину, в ожидании рассвета, соседа. У всех были планы другие, только она всё всегда портила, перепевала не выпитые рюмки сломанными каблуками, не понимая кого под утро целует. Целеустремлённые губы в пустые бокалы и горло болит, но не у бутылки. Сними зрачки, выдают же, а ты нет, только колготки тоналкой замазываешь, не понимая ни причины, ни значения…

Как банально держать тебя за руку под лезвием мостов, главное что мы вместе, но это вместе будет не долгим, я знаю, а что у тебя в голове не понятно. Джинсы расскажут истории в своих конспектах, а титры сложатся в помаду, которой я нарисую кино. Твои окна моей улыбки под мыльные слова и чужие снимки. Под звуки наушников и поезда, что идут в февральскую весну. Розовые оттенки больше не греют и вечер спускался утром, я боялась ночи, думала так и становилось легче. Но уже не смеялась. Серьёзные спицы застряли в парадных моих зрачков и уже печальные колготки не так далеко от остановки на моём районе. Скоро снег упадёт тебе на дно желудка и осенние сны позвонят в телефоны, что мы выключили в апреле. А сколько клавиш на клавиатуре твоего сердца, что бы набрать моим чувствам смску? Я бы удалила три кнопки, что бы больше никогда не писать «люблю» твоим почерком на своём асфальте. Ногти снова будут кашлять, а руки греть поцелуями чьи-то письма на дне каждого стакана. Мало будет конечно, что бы рассказать о любви к трамваям, которые идут в твою сторону.
Но а что ещё остаётся, когда каждая скамейка воспринимает нас, как одно целое, и нету больше тех рассветов, когда одиночество имело двойное значение под рельсами его подоконников в шумном метрополитене. Глаза закрывались раньше входов в ночные клубы, а переходы кричали дождями, доставая зонтик из карманов на моих запястьях в социальных сетях. Песок всё быстрее вылетал из телефона, а звук заглушал мои чувства. Турникеты всё помнят, но никому не расскажут. Я с ними договорилась. Пока вырастали цветы на моём подоконнике, во сне ты слушал плохую музыку, совсем позабыв про то, что я тебе пела. Хрустели кости под дрожание моих коленок в километрах жевательной резинки под твоими кедами. И не было больше смысла в твоих словах, ты выкинул его на аллеях новочеркасского парка, где каждый троллейбус — это потерянное письмо в пустом конверте, содержимое которого только для нас двоих имело значение.
Хотела рассказать тебе что-то о чувствах, но сообщения оказались слишком короткими, как ноты, что не дотягивались в припевах наших встреч…
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!