до рвотных позывов

Дошел до бессознательного состояния, когда лежишь, мокрый от слез и жалкий, и дрожишь, и шепотом, куда-то в пустоту, просишь чтобы все закончилось. Согнулся и застыл в уродливой гримасе, и начинаешь видеть в этой пустоте все прикосновения и слова.
Все моменты проносятся перед глазами и уходят куда-то в бесконечную темноту маленькой комнаты. И ты хочешь только одного - исчезнуть и никогда больше не существовать.

сотнями вырванных страниц из книг я освобождаю место для нескольких томов тебя. зачитываюсь тобой, не могу оторваться. мы, как два дурака, скрываем и сами не знаем, что мы делаем. сам себе боюсь признаться что ты значишь для меня. не оставляй меня одну, ты знаешь, я боюсь темноты. ты знаешь, я загнусь когда ты уйдешь надолго и далеко. все мысли, все ожидания, все старания для тебя, ты же знаешь. ты ухмыляешься и смеешься с моей наивности, а я и не против. взлохмачиваешь мои волосы, а я багровею от смущения. я разучилась красиво говорить, сказать больше нечего. я так люблю твой немного хриплый голос. родной. я жду звонков, я без ума от счастья при твоих входящих. мне не станет легче. я не хочу тебе навязываться, а ты говоришь что я - параноик. мне всего лишь не хочется быть для тебя "какой-то". я стараюсь не пить, ты не разрешаешь мне сильно худеть. того, что я похудею до смерти, тебе точно не стоит бояться. смех прохожих пронзает ушные перепонки, и я, кажется, смеюсь вместе с ними. прости мне.

с утра до ночи лежу в кровати, неподвижно перебираю все мысли, свалившиеся мне на голову. тревога обрушивается градом мне на плечи, что же мне делать, подскажи? ты не звонишь, ты не пишешь, я жду?я жду. скоро я попаду в самый настоящий ад и даже не знаю, изменится ли что-то? в последнее время стала часто задаваться вопросом, ЗА ЧТО?кованые ворота моих глаз закрыли за собой тебя и не думают выпускать. я роняю слова, книги, себя, гордость и горшки с балкона тебе на голову. я постепенно теряю контроль над собой, мы обречены. я растеряла все красивые слова, мне не помогут их найти еще. и я накрываюсь одеялом с головой, упиваясь сном, этот мир не дает мне передышку. и, все же, я стараюсь смириться с тем, что никогда не сделаю тебе утреннее кофе. ну и пусть.

"Тебе полегчает, точно" - "Конечно, осталось чуть-чуть". Морфин, внутривенно, срочно. Дайте в себе утонуть. Это будет большой потерей. Зачеркнуто. К чему здесь врать? Словами чувства не меряй. Прощай, не могу дышать.

"Что приуныла вдруг, грустно?" - "С чего вы взяли, сэр? Нет". Без него здесь ужасно пусто, только это большой секрет. Для меня ведь стало привычно - уходить от вопросов, молчать. И что для меня логично - другим никогда не понять.

— Не лягу… Не лягу, не лягу! Без Фреда — нет!

— Джордж… Джордж!

— Нет! Уходи. Нет. Без него…

— Милый, прости… — через секунду прозвучало сонное заклятие.

Молли вышла из комнаты Джорджа. Теперь уже навсегда так. Не комната близнецов, не комната «этих двух оболтусов, которые снова напугали до смерти Рона!!». Теперь она принадлежит только Джорджу.

Миссис Уизли глубоко вздохнула и сползла по стенке.

«Фред… О, мой Фред!». Слезы текли по ее щекам. Как? Как? Как?! Её сын: шутник, баловник, иногда круглый идиот… Милый, почти послушный, красивый, смеющийся… Был. Молли хотелось плакать от этих мыслей.

«Не лягу без Фреда… Не лягу». Господи! Как давно это было…

* * *
Молодая Молли вышла из ванной со своим трехлетним сыном Фредом на руках. Он был румян после купания и постоянно смеялся. О, как он смеялся! У него смеялось все: огненные волосы, голубые глаза, даже веснушки на носу! Смотря на него, Молли и самой хотелось смеяться. Вдруг из ближайшей комнаты раздался крик:

— Не лягу без Фреда! Неееет!!! Не лягу!! — в комнате бушевал Джордж. Молли ускорила шаг и вошла в комнату. Джордж пока ее не замечал. Раскрасневшийся, со слезами на глазах, он стоял на кровати и яростно смотрел на отца. — Папа? Где Фред?! — мистер Уизли сидел в кресле с книгой, точнее с тем, что осталось от нее. У Джорджа, видимо, был очередной непроизвольный выброс магии.

— Джи! Джи! Я тут!— радостный Фред подпрыгивал на руках матери. — Не плачь, Джи!

Молли опустила Фреда к Джорджу. Фред обнял брата.

— Не плачь. Пока мы вместе, мы с тобой самые сильные! Такие сильные, что сможем победить даже самого огромного и свирепого дракона!!!

— Нет! Мы его приручим! — поправил его Джордж. И близнецы звонко рассмеялись одинаковым волшебным смехом, при котором смеялось все: и волосы, и веснушки, и все предметы, находящиеся в комнате. Почему? Потому что смеялись близнецы! Артур широко улыбался и обнимал смеющуюся Молли…

* * *
Миссис Уизли слабо усмехнулась сквозь слезы. Да… Их смех… Как долго уже она его не слышала! Долгих три месяца… ТРИ МЕСЯЦА! За эти девяносто дней Джордж ни разу не смеялся. Для Молли это было ужасно.

Как мог тот, кто своим смехом вносил в жизнь радость, уверенность, счастье, в мир войны — стойкость, надежду и ободрение, как мог тот, кто не может жить без смеха, не смеяться так долго?!

Тоска. Три месяца тоска… Три месяца не слышно громких заливов хохота, три месяца не видно смеющихся голубых глаз… И все потому, что их стало в два раза меньше.

Как может смеяться тот, кто видел как его самого, точнее его отражение, его самые хорошие воспоминания, его ЖИЗНЬ укладывали в землю? Джордж видел, как не стало волшебного смеха. Потому что он умер. Умер вместе с Фредом, на его губах, веснушках, волосах… в битве за Хогвартс… Потому что этот смех умер вместе с тем, кто дарил его людям. Фред и Джордж… Поэтому они и близнецы. Одно целое. Из одного целого Бог создал двоих. Для чего? Для того, чтобы дарить людям в два раза больше волшебного смеха. В два раза больше радости, надежды, веселья… Они — одно целое. Фред умер. От одного целого осталась только половина. И одна не может без другой. Не физически, нет. Духовно.

Мне всегда говорили быть осторожнее.

Я никогда не слушал и поступал по-своему в любом случае. Я привык жить на полную катушку, дышать полной грудью. Для меня не было ограничений. Я был свободен, я жил по-настоящему. А главное, со мной рядом всегда рука об руку шёл один человек. Точная моя копия, мой брат-близнец Джордж Уизли. Он знал каждый уголок моей души, у нас не было секретов друг от друга.

Но один раз мы были абсолютно разными.

Последняя битва.

Я был полон решимости, энергии. Джордж немного волновался, хоть и старался не показывать этого. Я воспринимал всё не так серьёзно. Я почему-то абсолютно был уверен в хорошем исходе битвы, ведь преимущество на пятьдесят процентов было на нашей стороне. На мой взгляд, ничего не предвещало беду.

Но интуиция подвела меня.

Моя уверенность, моя готовность, моё шутливое отношение… моё существование прервалось в одну секунду. Фреда Уизли не стало.

* * *
Я не умер. Но я был мёртв. Я был призраком, но меня не было видно. Я мог потрогать себя, предметы, людей, ощущал ветерок и тепло солнечных лучей. Но жизнь ушла из моего тела. Эти ветерок и тепло проходили сквозь меня. Не знаю, как можно назвать это состояние — я будто завис между мирами. Эх, сюда бы Гермиону, она бы сказала, что со мной случилось. Я взлетел высоко, чтобы не видеть ничего — множество смертей, разгром. Мне откуда-то было известно, что я могу исчезнуть, когда захочу. Но сначала мне хотелось узнать, чем всё-таки закончится легендарная Последняя битва.

Наши победили.

Всё, я мог исчезнуть. Но что-то меня остановило.

Я был вместе со всеми на своих похоронах. Я смотрел на себя, вглядывался в своё лицо — бесстрастное, спокойное. Бледный, едва розовеющие губы, глаза закрыты, огненно рыжие волосы аккуратно уложены.

Рядом друзья, родные.

− Не плачь, мама! − воскликнул я, но она лишь уткнулась в папину грудь, рыдая. − Джинни, сестрёнка, не надо! Не хочу видеть тебя грустной! Джордж…

Я не узнавал брата. Нахмуренный лоб, красные от слёз глаза, мешки под глазами, плотно сжатые губы, чуть дрожащие руки. А где озорные искорки во взгляде, где милая улыбка? Я чувствовал его, поэтому крепко обнял. Мне на секунду показалось, что он ощутил это, но ошибся — он лишь судорожно вздохнул и облизал пересохшие губы, которые постоянно тихо звали меня по имени.

Я не мог больше этого выносить и взмыл в небо.

* * *
− Фред!

Я влетел в окно своей бывшей комнаты. Джордж сидел на своей постели, держась руками за голову.

Он звал меня каждый день. А я почти всегда был рядом. Он почти не ел и не пил. Сначала он плакал. Плакал долго, порой задыхаясь от собственных слёз, потом ненадолго засыпал тревожным сном, просыпался и опять плакал.

− Фред, братишка, почему ты оставил меня? Я не могу без тебя, мне очень плохо одному!

− Я знаю, Джордж, знаю, − шепчу я, но он не слышит, и мне остаётся только наблюдать, как горькие слёзы текут по его щекам.

Я не мог ничем помочь. Мне самому было неимоверно тяжело смотреть, как он мучается, страдает, переживает… убивает самого себя бесполезными терзаниями.

Я понял, что не стал призраком, потому что не боялся умереть. Но не умер до конца из-за того, что у нас одна на двоих душа. Мы с Джорджем — одно целое. Это он держал меня на земле.

Он приходил к моей могилке каждый день. Рассказывал, что у него произошло, вспоминал о нашем прошлом, как мы всех подкалывали и разыгрывали с самого детства, а потом вместе смеялись. Я стоял рядом и слушал.

* * *
− Доброе утро, Фред.

− Доброе утро, Джордж, − зевнул я и поднялся со своей постели.

− Как спалось?

− Как всегда. А тебе?

− Кажется, мама завтрак готовит. Яичницей пахнет.

− Это хорошо.

− Знаешь, Фред, я почему-то не голодный сегодня. Но всё равно пойдём.

Два месяца прошло с тех пор, как я умер. Джордж не видел меня, не знал, что я рядом. Но он представлял это. Так ему было чуточку легче. Он разговаривал со мной, а я отвечал, хоть он и не слышал. Он по-прежнему навещал моё тело каждый день. В этот раз я остался. Брат ушёл, я проследил за ним, пока он не скрылся из виду. Я взлетел в небо.

— Я не был пьян!
- Чувак, ты залез в унитаз и пытался попасть в Министерство Магии.

- Я не был пьян!
- Чувак, ты пытал крысу с криками: "я знаю, что это ты, Петтигрю! "

- Я не был пьян!
- Ты врезался в стену на вокзале!

- Я не был пьян!
- Ты называл соседского пса Сириусом и просил его не покидать тебя!

- Я не был пьян!
- Чувак, ты дал тому коротышке носок, крича "Добби, ты свободен"!

- Я не был пьян
- Чувак, ты в зоомагазине шибанул хорька об стену и назвал его слизеринским ублюдком!

- Я не был пьян!
- Чувак, ты напал на свою училку по русскому, крича: Снейп я отомщу тебе за Дамболдора!

- Я не был пьян!
- Чувак, ты кричал на женщину в черном плаще: "Экспекто патронум! "

- Я не был пьян
- Ты тряс дерево с криком: "Долбаная гремучая ива! "

- Я не был пьян
- Ты включал и выключал зажигалку и удивлялся, почему свет всё ещё горит!

- Я не был пьян
- Ты достал ручку и, тыкнув куда-то, орал "акцио, закуска! "

Прощайте, Гарри, Рон, Гермиона и все-все-все.
Я буду скучать.

знаешь, что страшно?

осознание того, что все,
во что ты верил - абсолютная чушь.