Мои каракули

Нет, увы, не погода виновна

В том, что душу съедает печаль.

Этим вечером серым, холодным

Мне прошедшего дня очень жаль.

.

Солнце скрылось за мрачные тучи.

Скучный дождь барабанит в окно.

Но не стук мелких капель так мучит

И не то, что снаружи темно.

.

Душу давит тоскливая память,

Мысль о том, что момент не вернуть,

То что сделал, уже не исправить.

Тяжким грузом ложится на грудь

.

Надоедливой совести ноша.

До могилы нести суждено

Эту боль. Я лишь день с нею прожил…

Тьма снаружи и в сердце темно.

Не ной! Не кляни мирозданья закон!

Вселенная наша прекрасна.

Жизнь тела – иллюзия, красочный сон.

Ты плачешь от горя напрасно.

Напрасно судьбу проклинаешь, мой друг,

Страдая от боли и жизненных вьюг.

Все беды твои иллюзорны.

.

Весь истинный мир из любви состоит,

Из света, тепла и покоя,

Но дремлет душа и сознание спит,

А сон очень мрачен порою.

Сон мрачен порою, но прелесть вся в том,

Что бездна страданий окажется сном

И миг пробужденья наступит.

Дурак всегда найдёт причину для печали.

И всё ему не так и всё ему не то:

Отец к нему суров, начальник аморален,

Сосед его болтун и пьяница при том,

Жена растит бока и с кем-то изменяет,

Ребёнок разгильдяй и курит втихаря

И сердце барахлит и денег не хватает

И верных нет друзей и жизнь проходит зря.

Дурак всегда найдёт для грусти важный повод:

То ливень льёт с утра, то солнце сильно жжёт,

Не нравится жара, туман густой и холод,

Весенняя капель и зимний гололёд.

Не нравится совсем ему то то, то это.

Есть множество причин страдать, стонать и ныть

Кого-то обвинять в своих ужасных бедах

И о судьбе иной всевышнего просить.

У мудрого порой такие же проблемы:

Работа и семья и сердце барахлит

И думает мудрец на те же точно темы:

Про деньги и дожди, дороги и гастрит.

Бывает и ему по жизни достаётся.

Бывает тяжела и мудрого судьба:

Такой же гололёд и так же палит солнце

И толстая жена ворчлива и груба.

Но мудрый не грустит, не плачет и не стонет

И не клянёт судьбу, теряя время зря.

И горе и беда слезы его не стоят.

Печали и тоски глубокие моря

Обходит стороной и радости причину

Находит он всегда средь боли и забот.

Пусть давит жизни груз натруженную спину,

Но тысячи проблем и тысячи невзгод

Не повод, чтоб грустить. Грусть делу не поможет.

Бессмысленный балласт, помеха на пути.

А радость сохранит не хуже чем галоши

От грязи серых дней, спасёт и защитит.

Нет сил больше плыть по теченью

Мирской суеты и страстей.

Ты тонешь в болоте забвенья,

В бессмысленной серости дней.

По жизни идёшь как по бритве.

Давно безуспешно с собой,

Ведёшь бесполезную битву -

Тяжёлый бессмысленный бой.

Поставил на кон всё что было:

Жизнь, веру, любовь и мечты.

Напрасно потратив все силы,

Стоишь у последней черты.

И голос, знакомый до боли,

Тебе говорит: "Погоди!

Никто не лишит тебя воли,

Но ты на неверном пути.

Ты выбрал дорогу страданий -

Тяжёлый бессмысленный бой,

Судьбу одиноких скитаний.

Прошу, помирится с собой.

Борись не с собой, а с теченьем

И к цели заветной плыви!

Все страхи отбрось и сомненья!

Мечтая и веря, живи!»

«Скучен вам, стихи мои, ящик, десять целых

Где вы лет тоскуете в тени за ключами»

Антиох Кантемир

Скучен вам, стихи мои, текстовый редактор.

Очень хочется пройтись вдоль по интернету,

В слово яркое одеть голенькие факты,

Лучик славы принести скромному поэту.

Очень хочется сиять вам на всех литсайтах,

Получая все призы в конкурсах престижных,

Быть для жителей сети символом таланта.

В сборник классики уже навострили лыжи.

Полагаете, что вас люди сразу примут,

Прочитают до конца и полюбят сильно

И признают сразу все гениальным Диму,

Насладится вам дадут похвалой обильной.

Размечтались, но увы, труден путь к вершине

И на нём опасность ждёт вас на каждом шаге.

Поджидает многих смерть скорая в корзине

Иль забвенье под столом на клочке бумаги.

Поджидает вас давно злобный критикантроп

С неуклюжим топором ветхого канона

И рычит как адский пёс на поэта Данта.

Это только элемент шумового фона.

Но живёт ещё в сети грозный модератор.

Он в засаде за компом прячется ночами,

Сигаретою пыхтит как старинный трактор,

Из ведёрка кофе пьёт и следит за вами.

А ещё, стихи мои, флудеры опасны.

Флудоносные стада бродят по порталам.

На страницах после них безобразно грязно.

Заразится чем-нибудь очень стрёмно стало.

Нелегко стихам дойти до вершины славы.

То читатель не поймёт, то душой не примет,

То решит, что вы совсем и во всём не правы.

Не захочет признавать дар поэта в Диме.

Лишь немногие из вас путь осилить смогут.

Большинство же по пути время смоет в Лету.

Может выдержит одно трудную дорогу –

Лучик славы принесёт скромному поэту.

Текстовый редактор — word

Критикантроп – псевдолитературовед признающий поэзией только произведения написанные по канонам классицизма середины восемнадцатого века и русскими словами лишь те, которые записаны в словаре Даля.

Адский пёс – цербер.

Дант – Данте Алигьери. Фанат Беатриче. Ездил в турпоездку по аду, о чём написал длинный репортаж. Читайте также его репортажи про рай и чистилище.

Лета – река забвения. Наиболее интересная достопримечательность ада после местных монстриков и адептов дума. К ней водят всех вновь прибывших эмигрантов.

Жизнь души – не простая дорога.

Очень долго душа проходила –

Прожив вечность и в поисках Бога,

Изучив все религии мира,

Но ни в красочных храмах конфессий

И ни в праздничном шуме процессий

И ни в книгах и ни в ритуалах

Не нашла ни следа, ни намёка,

Ничего, чтобы ей указало

Направленье к родному порогу,

В дивный край, где вселенной начало,

Где ворота прекрасного рая

За которыми Бог обитает

И давно ждёт её возвращенья.

Утомилась душа, приуныла,

Целиком погрузилась в тоску,

Но собрав все последние силы,

Сконцентрировав мысли в строку,

Прокричала в бескрайнее небо: -

— О, Всевышний, Господь, где б ты не был,

Помоги! Я сама не дойду

И услышала собственный голос,

На себя глядя с чистых небес.

И сказала себе: Зря боролась,

Обошла всё пространство окрест.

Оказались напрасны мечты.

Оказалось, что Бог – это ты

И твой рай существует в тебе.

У тихой пристани моей

Который год, который век

Поток беспечных тихих дней

И замедляет время бег,

А жизнь спокойно, не спеша

Течёт неведомо куда.

Не оставляет ни следа

Неторопливый лёгкий шаг

Моих безоблачных минут.

Моя судьба – глубокий пруд

С кристально чистою водой.

В судьбе моей царит покой

Над беззаботной головой

Ни чёрных туч, ни облаков,

Ни дуновенья ветерка,

На протяжении веков

Жизнь бесконечна и легка.

Не помню: сколько так живу,

Была ли жизнь моя другой –

Была ли бурною рекой,

Не помню первую главу

Своей безоблачной судьбы –

Тишайшей жизни без борьбы

И без тревог и суеты

И без любви и без вражды.

В беспечной памяти сады

Воспоминаний лишь о том,

Какой в судьбе моей уют.

Лишь о покое, лишь о нём.

И эти образы растут,

Заполнив память всю собой,

А я по жизни не иду –

Парю, зевая на ходу.

Лишь мысль одна меня порой

Тревожит всё же иногда,

Что гладь судьбы моей пруда,

И что блаженный мой покой,

Такой уютный и родной –

Не жизнь, а долгий звук пустой.

#вечность

Он часто был влюблён, но безответно

И вот, что странно, в основном в себя.

А для здоровья очень, очень вредно

Себя к себе же ревновать любя.

Он за собой ухаживал часами,

Подарки очень щедрые дарил,

Под звёздными ночными небесами

Себе же комплименты говорил

И ссорился с собой из-за девчонок,

Хотя бывало, что из-за парней.

Он плакал, словно маленький ребёнок.

Когда себя же видел с ним иль с ней.

И в зеркало смотрелся с вожделеньем.

Стремился к отраженью своему.

Ему казалось высшим наслажденьем

Себе лишь отдаваться одному.

Но нового прекрасного Нарцисса

Всё ж привлекали он или она

И душу, словно угол биссектриса,

Страсть разделила, как страну война.

И сам с собою был Нарцисс в конфликте.

Желал, но получить не мог себя.

Лишь заподозрив даже в лёгком флирте,

Он ревновал и, ненавидя и любя.

Ну вот, от постоянных нервных стрессов,

Внутри сломался хрупкий механизм

И двое в белом ангелов иль бесов

В машину погрузили организм.

***

Они везли его в больницу быстро,

Но пульс, как небеса раскатом грома,

Жизнь отстучал на мегаваттов триста.

Инфаркт, не доезжая до дурдома.

Мой милый мир людей,

Мой дом, моя обитель,

Я твой на веки житель.

Кармических сетей

Не рву, не убегаю,

В нирвану не стремлюсь,

К заоблачному раю

Сквозь тернии не рвусь.

Мой славный мир родной,

Нелепый и чудной,

Не просто так – для дела,

Ты снова дал мне тело.

Мир познанный – один лишь малый хутор.

Реальность – безграничная страна.

Она чудес и мудрости полна,

Но часто отгорожен почему-то,

Бывает человека заперт ум.

В себя он не пускает свежих дум.

И кажется ему, что всё он понял,

Все основные истины узнал.

Он в тихий омут погрузился сна

И мысли больше не лихие кони.

Им стало лень по вечности скакать.

Уютно в стойле у кормушки спать.

Проснись сознанье! Утро наступило.

Иные к нам приходят времена.

Великая реальности страна

Зовёт. Она нас вовсе не забыла.

Она нас в путешествие зовёт,

Но не пешком. Давно нас ждёт полёт.

По дороге, по той, что в душе

По следам по чужим не пройти.

Ты, один на один с ней ещё и уже.

Нет труднее, важнее и ближе пути.

Расстояния нет и мы с Богом одно,

Но у каждой души свой особый маршрут.

Мы не скоро там и не давно.

Мы едины и вечно все тут.

Да, иллюзия твой и мой путь

И движение к Богу – лишь сон.

Было с нами всегда, что хотим мы вернуть.

К Богу души идут, с ними движется он.

Сам Всевышний идёт, возвращаясь к себе.

От материи к духу и снова назад

И в своей бесконечной судьбе

Он движению вечному рад.

Стихи мои – конечно же, стихи

И я наверно всё-таки поэт.

Пусть неказисты строчки и тихи,

Но для меня родней и ближе нет.

Да, я совсем ещё не знаменит,

А может быть, известным и не буду,

Но люстра надо мной, а не гранит

И есть мне, что болтать честному люду.

Мне нравится и хочется писать

Карандашом каракули в тетрадке.

Пусть даже мало будут их читать,

В мир прорастут, как огурцы на грядке.

Он мал – мой новорожденный талант,

Но чувства значат больше чем размеры.

Пока я не маэстро (конкурсант)

Нет слуха и возможно чувства меры,

Но строчки всё же сложатся в стихи.

В них будет смысл, а может даже много

И буквы станут звонки и лихи…

Да, размечтался. Ну и что такого?

В паутине логических выводов

Увязает сознание ищущих

Абсолютную, вечную истину

И в маразм разум гения падает

С высоты ноосферной познания,

При попытке объять бесконечное.

В человеческий мозг не вмещаются

Все аспекты кристалла реальности.

Не трамбуется в текст необъятное.

Ничего нет смешнее стремления

Из страниц сотворить монополию

На реальность, на вечную истину.

Ничего нет ужасней, по-моему,

Чем война за свои убеждения

Против чуждого им восприятия

Общей родины – дома вселенского.

Тихо, тихо я стою в центре города,

А вокруг людской поток во все стороны.

И бушует тот поток и волнуется,

Как могучая стихия природная.

Ну, а мне нет для волнения повода

И покоем дух и тело наполнены,

А сознание стихией любуется,

Улыбается душа беззаботная.

Океан страстей вокруг плещет волнами

И плюёт во всех чумазыми мыслями.

На скамейке я стою, как на острове,

За эмоций магмяными потоками

Наблюдаю: и за дном и за высями

И тону на хрупком лодочном остове.

Вот и снова я един с человечеством

И по городу в потоке трансжизненном

Проплываю, слившись с милым отечеством

Всеобъемлющим, вселенским, единственным.

Вся судьба моя – лишь часть бесконечности.

Мой гуляет дух по улицам вечности.

Ну ты, ветер, и вреднючий.

Дуй отсюда! Не мешай!

Мокроносные ты тучи

Надо мною не гоняй,

Ясный свет не заслоняй!

Не листай страниц журнала!

Дай спокойно почитать!

Во вселенной всей нахала

Нет наглей тебя, видать.

Надо, ветер, меру знать.

Ты ж журналов не читаешь.

Эй! Куда понёс? Отдай!

Ну, во что со мной играешь?

В баскетбол? В кольцо бросай!

Снова мимо. Ты промазал.

Эй! Куда опять понёс?

Ты - летучая зараза,

Первородный пылесос!

Ну, отдай мне хоть страницу,

Хоть немного почитать –

Жёлтой прессе подивится…

Дам салфетку поиграть.