слышишь?

у меня к тебе безнадежнейшая из ремиссий.
где-то двадцать общих друзей.
и проваленных десять миссий.
но я жду тебя.как осужденные ожидают амнистий.
а мне кто-то кричит, что пора ожидать врачей.
будь сильней, пожалуйста, будь сильней.
у меня к тебе две ладони осенних листьев,
разряженный плеер.и билет на нижнюю полку.
сто причин разучиться тобой зависеть.
сто одна-мной придуманная без толку.
а еще пять.ровно пять неотправленных писем.
у меня от тебя растянутый белый свитер,
синий снег и холодный северный май.
у тебя ж ко мне-неприветливый серый Питер.
и пять пуль насквозь- "больше не обнимай.
не звони, не пиши, не пойми меня превратно.
у меня к тебе лишь одно—"уезжай обратно"

в этой комнате двое брошенных
недолюбленных, неопознанных
греют руки о плечи хрупкие
иссушая глазное море

в этом мире есть двое созданных
друг для друга. судьбою посланных
что не встретятся и вовек
это право такое горе

сегодня чисто случайно
наткнулась на давно позабытый номер…
меня там не ждут.
да, чего греха таить, и не ждали.
меня там не вспомнят.
и, если быть честным, не вспоминали.

я не про любовь, черт возьми.
я про старых, казалось бы верных друзей.
я про тех, кто не может уйти.
про тех, кто необходим.
про тех, кто всего нужней.

я про то, как покидают.
я про брошенный в спину
и точно попавший в цель
нож.
я про то, как от обиды
хочется жрать глину.
потому что рядом нет тех,
с кем "не пропадешь".

про то, как давят,
цинично втаптывают в землю.
топят.
те самые близкие,
самые родные, друзья.

я про тех, кто беззастенчиво,
получив к твоей душе доступ
потихонечку, по ступенечке
разрушают и так хрупкий остов.

я про снаружи любящих,
а внутри почти захлебнувшихся ядом.
я про тех, которые самые худшие.
от которых бежать надо.

но все же когда вот так вот, нечаянно,
наткнешься на давно позабытый номер -
все равно съедает отчаяние…

я верю,
что кто - нибудь меня
понял.

и вовсе я не несчастна,
на ночь пью чай и слушаю блюз.
я не очень люблю людей-
это мой плюс.

вам из- за людей порой плохо
до дурноты.
запомни.
если никого нет рядом,
у тебя есть ты.

все мечты разбились о реалии,
как коленки бьются об асфальт.
я люблю тебя от Кубы до Австралии.
в этом ты почти не виноват.

и вот так спустя месяц
всё трясется до дрожи

- да, привет. всё нормально. справляюсь сама.
- почему ты так смотришь будто я что-то должен?
- не хочу беспокоить
но ты мне должен меня.

он говорит: «только давай не будем сейчас о ней,
просто не будем о ней ни слова, ни строчки.
пусть она просто камень в саду камней,
и ничего, что тянет и ноет других сильней,
словно то камень и в сердце, и в голове, и в почке».

он говорит: «мне без неё даже лучше теперь - смотри.
это же столько крови ушло бы и столько силы,
это же вечно взрываться на раз-два-три,
а у меня уже просто вымерзло всё внутри.
да на неё никакой бы жизни, знаешь ли, не хватило».

он говорит: «я стар, мне достаточно было других,
пусть теперь кто-то ещё каждый раз умирает
от этой дурацкой чёлки, от этих коленок худых,
от этого взгляда её, бьющего прямо под дых…»
и, задыхаясь от нежности, он вдруг лицо закрывает.

мой мужчина говорит: «ты бы поела, похожа на сухофрукт».
после скалит зубы и целует нежно в висок,
если уйду от него - я труп.
он для меня парашют, мой потерянный второй носок.
и вроде отношения уже идут под смертный конвой,
мою душонку начинает трясти испуг.
мой мужчина говорит: «усеки, наконец, что я твой,
и перестань пугать понапрасну подруг».
я изучила его до костей.
знаю каждый волос и каждый второй позвонок.
мой мужчина не любит шумных гостей,
а также громкий дверной и телефонный звонок.
он может обнять меня и смеяться до немоты,
а после ссор мы похожи на серых крысят.
говорю мужчине: «если б не ты,
я бы сдохла, как сотни бездомных котят».
мой мужчина больно хватает меня за плечо,
когда я в порыве собрать свои вещи.
учит меня, как лучше готовить харчо
и как подавать ему клещи.
мой мужчина говорит: «никуда мы не денемся,
для расставания нам не хватает причин».
мне в слова подозрительно верится,
но лучше, чем он, не бывает мужчин.

что у меня внутри ты ни черта не знаешь.
налей мне еще рюмку водки
и я расскажу.

я расскажу тебе о том, что я дура больная,
как резала себе ножом колготки
и читала морали ножу.

я расскажу тебе, что они стоили не больше сотки,
я расскажу как меня целовало солнце с соседних крыш.
вся эта жизнь у меня уже комом в глотке.

спи, моя радость,
а я умираю, пока ты спишь.

все сломать и собрать(ся) заново
где-нибудь в районе апреля

а пока
я не знаю с кем жить в "минус двадцать "
февраль целует колени

где-то там
люди дышат друг в друга паром
но никто никого не греет

он мне говорит: «ты девочка-ураган, вселяющая грусть,
ты – такая болезнь, когда не помогут лекарства, иммунитеты.
ты горе-поэт, ты сходишь с ума, читая стихи наизусть,
ты задаешь вопрос, не нуждаясь в ответе».

я ему говорю: «да ладно тебе, мы с тобой никогда не умрем,
я подарю тебе сына, копию – ты, чтоб в нем души не чаять,
ты будешь вечно во мне далеким тем январем,
ты моя истина, дом, моя прочная память».
-
вот, сегодня зима, всюду февраль и, куда не посмотришь, снег.
мы всю жизнь на иголках, в поисках идеала.
ты – самой родной, любимый и близкий мне человек.
рядом садись. расскажу, как тебя искала

Можно сказать, что человек - это просто особое приспособление для хранения паспорта. Паспорт закладывают ему во внутренний карман, как пакет акций в сейф, который, сам по себе не представляя ценности, служит вместилищем для ценных предметов
__
Бертольт Брехт

в феврале снег похож на старую вату.
с желтоватым оттенком,
оттенком времени.
оттенком писем, которых ты мне не напишешь.
слова на бумаге будто ломаются.

знаешь, когда я тебя вижу
все мои штаты
разъединяются

Я морем тебя назову
И брошусь в тебя топиться.
Не то чтобы я люблю —
От тебя просто часто не спится.