Это просто Вьюи блог

Как же нравиться сидеть в комнате, где тусклым светом горит одна настольная лампа, играет какая-нибудь любимая, спокойная песенка и ты сидишь в мягком кресле, где ты можешь просто сидеть и мыслить, просто мыслить, не важно о чём, но главное в том, что ты попадаешь в глубь себя.
Ты что-то понимаешь, а что-то наоборот переворачиваешь и выкидываешь из себя, из головы. Открываешь что-то новое. Теряешь что-то старое. Начинаешь смотреть на какие-нибудь вещи по-другому, по-иному. Ты даже можешь поменять себя, избавиться от "балласта", почувствовать свои мысли и свою глубину размышления и стать другим по отношению к своим друзьям, родным, знакомым, к жизни наконец, к своему распорядку дня и к своим вкусам. Ты меняешься, но что-то остаётся от тебя, от тебя "старого" и это в каком-то смысле хорошо, так как ты не забываешь с чего ты начинал..

Влад Чувилёв.

Я - дорожка.

Ты - дорожка.

Они встречаются, переплетаются и дальше прут вместе.

человек человеку – кто?
человек человеку – враг?
если не я.. то кто
докажет что это так?
человек человеку – кто?
человек человеку – друг?
человек человеку никто..
ведь друзья тебе тоже врут.
человек человеку кто
если чувствуешь сердца ритм?
если кажется, что он всё,
для тебя он вся жизнь, весь мир?
человек человеку кто
когда рвешь все оковы лжи?
когда всё что в тебе – его
и когда утопаешь в любви?
человек человеку кто
когда в сущности только боль?
человек человеку кто
когда сводится всё на ноль?
если не я.. то кто?
если не сейчас.. то когда?
человек человеку – никто?
никто, значит? ну не беда.

Нет ничего громче чем молчание

Я заткнулся

Меня попросила ты
Теперь будем слушать стены
Что они могут сказать
Кроме как пожаловаться
Что обязаны все время стоять
Между нами

Маленький ребенка.

Сижу на кровати. В комнате полутьма. Я чертовски устала и хочу спать, хотя не перекапывала накануне весь огород. Дед храпит. В наушниках у него со всей силы орут – прогноз погоды. Никогда не думала, что «погодники» могут так свирепо орать. Дети бегают кругом, я, конечно, их люблю, но они порядком надоели, но, думаю, что в будущем выработается иммунитет. Я начиталась кучу блогов. А если честно, только два. Жалею, что не умею так же писать. Посмеялась с ухажера знакомой, он – нечто. Мне опять делают дурацкие комплименты, а я злись и начинаю самобичеваться. В чате сидят одни конфликтные личности, но и я не лучше. Меня все задолбало, и я хочу к Р. Век бы не видеть этих истеричных людишек. Холодильник работает, гудит на всю мощность, жаль. Что в нем нет еды. Нет, я не голодная, просто, мы зря тратим энергию и, возможно, в мире сейчас умирает очередной тушканчик. Я пишу белиберду в свою рандомную тетрадь. Почерк стал очень кривым. Болят суставы. И в гонку выиграть никак не могу. Вокруг бардак. И я лежу в «дерьме». Обычное мое состояние.

Похоже, анабиоз проходит и меня что-то бьет со всей силы по голове. Дурные метафоры – все уже от них так устали. Слышно как гудят моторы на проезжей части, и иногда скрипят шины.

В общем-то я в порядке. Только тушканчиков жалко.

Уедем. Пусть потрясет. Пусть раскидает. Пусть покидает.

Хочу, чтоб в моей квартире были белые обои, белые шторы, белые потолки, белые двери.
И, теперь еще, такая стеночка.: 3

Мне кажется, что я потеряла что-то очень важное. Что-то очень родное. Любимое. Как будто от меня оторвали часть. Часть меня.

И я – теперь не я.

Я не знаю, что делать, как найти то, что так мне необходимо. То, чего мне так не хватает.

Его нет.

Исчезло.

И лишь тень стала на два тона светлей.

- Р: Маша, что тебе нужно? Чего ты хочешь от меня?

Разгоряченный Р был невдоумении. Что это? Что происходит? Откуда это и все и зачем?

- М: Тебя хочу.

- Р: А вот не могу пока тебе отдаться.

Медленно остывая ответил он. И чуть позже.
- Р: Похоже, что только тебе я и смогу отдаться. Моногамен.

Лето, лето 2012, goodbye и в добрый путь. Скажу тебе, лето, что в особенном восторге от тебя не пребываю. Наверное, просто потому, что пролежала тебя, в прямом смысле этого слова. Пролежала.

Новые люди, новые книги. Однако, ты все же останешься у меня в памяти, лето.

Спасибо тебе, за боль. За удары по моей согнувшейся спине. За людей, за людей здравомыслящих, холодных, но в тоже время горячих. Непокорных. Без целей, но целеустремленных. Спасибо тебе, за море. Благодаря тебе, лето, чувствую его теплые приливы, вижу загорелых арабов, с белыми зубами, строю песочные замки, такие хрупкие, что море с легкостью сносит их.

Знаешь, думаю, пора оставить тебя. Прощаюсь. Лето сменяет осень. Оглядываться назад нельзя.

Повсюду опять будут зонты, грязь и дождь.

Мне придется, наконец, стать старше.
Осень, может, ты все-таки подождешь?

Мне и так уже очень страшно.

ну что тебе рассказать? вот и снова август, никаких тебе середин.
лето с запахом алых вишен и спелых ссадин.
столько слов собрать – из впитавшихся в мозг картин –
и ни разу не написать их:

как счастливые и не мы – уезжают, устав находится в пыли и сале, как четыре дня они нежно плавятся на песке.
как у него пульсирует тонкая кожица на виске.
как они ни разу не встретились там, в москве.
как она волнуется на вокзале.

как счастливые и не мы – спорят о чем-то важном, а, в сущности, ни о чем.
как они просыпаются между синего блика сосен.
как он умеет ее рассмешить: близок, радостен и несносен.
как его карий взгляд по утру проникает в нее лучом.
как она в толпе задевает его плечом.

как счастливые и не мы – строят планы, летят на юг,
как она не пишет ему полгода, сбивая цели.
как у балтийского моря ветер ласкает макушку ели,
как у нее замерзают ноги в его постели,
как он тишиной на ее слова замыкает круг.

ку что тебе рассказать? ну, совсем никак, например о том,
как они сидят на закате у самой воды в обнимку, никаких тебе москвичей.
как ей не хватает порою карих его очей.
как она ощущает себя ничьей.
как она соленый воздух хватает ртом.
и как закат их тени дырявит в песке винтом.

как счастливые и не мы – в первый раз касаются загорелых плеч.
как он обнимает ее у моря, снимая куртку,
как он ей звонит иногда, а она не снимает трубку.
как она садится с утра в маршрутку.
как она холодеет от этих встреч.
и как он умеет ее беречь.

или как она ставит будильник проснуться к шести часам.
а он нежно гладит ее по шее и волосам.

Наталья Озерицкая

Маша

я теряю связь. нить, связывающую меня с другими. хочу убежать в лес, сесть под дерево с гнить там. все..
вот.
что-то у меня сродни депрессии.

Грусть мое обычное состояние. составляющее меня. что-то вроде стержня. хотя, может я слишком много времени в ней провела, что теперь приелась.

не, все всегда пытаются натянуть мне улыбку. даа. в большинстве случаев получается, но, я видимо не нашла еще людей, которые заставляли делать бы это искренне.
хотя иногда и бывает кобыла-Маша ржет от души.
а сейчас, знаешь, так получилось, что у меня нет ничего роднее Р. а я все думаю, малолетняя девка я влюбилась по уши. самой смешно и плакать хочется. а он такой большой уже.
вот люблю - а не верю. какая ирония.
да и вообще. из-за парня убиваться.

фак. сколько противопоставлений. чертчерт. :D не читай всю эту белиберду. просто пишу, потому что она должна существовать. надо куда-то ее вывалить.
фааак.

Елизавета

это множество букв.
ты влюбилась.
это так мило.
и не плохо, что нет ничего роднее.
значит так было.
и теперь ты нашла человека, душевного себе.

Маша

а может просто так. мать говорит, что это просто. отдаться первому встречному, полюбить его, просто оттого, чтобы избавится от одиночества поглотившего тебя.
я не знаю.
если бы я только могла ему сказать. а я не могу.
вот он сидит рядом. я смотрю на него. и как будто рот сама себе зашиваю. не могу. не получается.

черт. не слушай мои сопли. ты не обязана. еще и говорить что-либо.

Елизавета

Что бы он понял, что он есть для тебя.
ведь если ты не скажешь ничего не будет.
просто доверься ему.
если ты действительно им дорожишь, ты просто должна казать.
раз он не может.
вы тяните друг друга в разные стороны, и никто не перетянет.
воспримет - не воспримет, скажи, просто избавься от этой ношы.

Он говорит мне, что ему и двух слов достаточно, чтобы понять человека, угнать его сущность, залезть ему в душу.

Боже. Неужели он такой наивный? Неужели он не понимает, что ни один человек никогда никого не впустит в свою душу, в частность, наверное, из-за того, что сам не может туда пробраться. Не может пробраться в глубину своей души.

А душа, она штука коварная, глубокая абсолютно у всех. Кто-то в ней тонет, у кого-то хватает сил добраться до середины, больше – меньше.

А он за два слова собрался проникнуться человеком, спуститься на самую глубину.

А там на глубине – монстры. Наверняка, там много монстров. Живут в самых недрах и охраняют самое сокровенное. У каждого свое. Они съедят его. Да побоится он их.