Spring in the step

Я в глазах твоих утону, можно?
Ведь тонуть в глазах твоих — счастье.
Подойду и скажу: «Здравствуй,
Я люблю тебя очень». Сложно?

Нет, не сложно, любить — это трудно,
Очень трудно любить, веришь,
Подойду я к обрыву крутому,
Буду падать — поймай! Успеешь?

Только мне без тебя плохо…
Я хочу быть с тобой, слышишь?
Ни минуту, ни месяц, а долго…
Очень долго — всю жизнь… Понимаешь?

Знаешь, вместе, всегда… Любишь?
Если да, я тебе обещаю,
Что ты самой счастливой будешь,
Если нет, я тебя умоляю.
Не казни меня взглядом, не надо,
Не тяни меня взглядом в омут.

Пусть другого ты любишь, ладно.
Но меня хоть немножко помни.
Я любить тебя буду, можно?
Даже если нельзя, буду!
И всегда я приду на помощь,
Если будет тебе трудно.

Я люблю тебя, слышишь?

Помни….

Роберт Рождественский

Всегда есть тот, кому ты нужен, Кто так в тебя наивно верит, Кто доверяет смело душу, Кто ждать готов, любя, у двери… Кто каждый миг - дыханьем, взглядом К тебе всегда готов стремиться, Всегда есть тот, кто просто рядом, Кто быть ненужным не боится… Кто знает, что любовь не просят, Кто знает, что любовь не милость, Чтобы её монеткой бросить, Чтобы она к ногам скатилась… Но в час любой, когда невзгоды В свои тиски сжимают сердце, Всегда есть тот, кто в непогоду Тепло отдаст тебе - согреться… … Всегда есть тот, кому ты нужен, Упрямый, гордый, полный боли, Кто молча примет твою душу В свои горячие ладони… И не напомнит в час печали, Когда в тоске завоет ветер - "За тех, кого мы приручаем, Всегда, всегда, всегда в ответе…" Дарья Яшенко

Обміняв тебе на купку віршів,

На сумні думки в нічних плацкартах,

Обміняв уста твої на інші,

Хоч і знав, що то було не варто.

Обміняв тебе на пляшку віскі

Й на плітки, одержані на здачу,

А до щастя вже було так близько,

Недаремно ж небо знову плаче.

Не питай, чи згадую минуле,

Промовчу, нехай розкажуть очі,

Тільки сни про нас ще не забули,

Лиш послухай, що вони шепочуть.

Замість ніжних слів – дурні поради,

Замість рук твоїх – чужі долоні,

На губах – застиглий присмак зради,

На ліжках – сліди чиїсь червоні.

На землі кайдани – знову вільний,

Туш тече, тож краще швидко витри,

Ми знімались у чудовім фільмі,

А фінальні сльози – тільки титри.

© Іван Добруцький

Я был неправ, - говорит, - ну прости, сам не знаю, что случилось, то есть вру, знаю, но мне жаль, ужасно жаль что это все именно так, но не кажется ли тебе это проявлением как раз черствости твоей, прекрасной такой вселенной – что она позволила тебе узнать об этом, и тебе сейчас сидеть тут и плакать и ненавидеть меня, а могла бы танцевать в супермаркете и допытывать у продавцов, как так что у них нет корма для черепахи, а потом у меня – как так, что у тебя и черепахи то нет?

Ну хочешь, ладно, возьмем тебе черепаху, хоть тысячу черепах, только смотри на меня, а не сквозь, только не удаляй мой номер, звони, пожалуйста, не обращай внимание, что я молчу, я отвечу тебе позже – выйди только на улицу, я поправлю тебе воротник, расчешу волосы, знаю, знаю, что ты пол утра их расчесывала, но будет еще красивее, правда!

Знаешь, - говорит, - как бы там ни было я буду защищать тебя всегда, всегда, постоянно, ни одно море не станет стремиться заполнить твои легкие своей водой, ни один костер не полезет целовать ни пальцы твои, ни руки, ни щеки, тебе не придется ходить по неосвященным улицам, я починю все фонари, запустив в них светлячков.

Она идет расчесывать волосы, хотя зачем, зачем, все равно на улице ужасный ветер.