כתבי

Время 4:30 утра.

Утра нового дня, нового года, новой жизни. Ах, нет, за эти четыре с половиной часа мне не прибавилось счастья и проблемы не ушли, и я знаю, что это всего лишь самовнушение, но, знаете ли, дышится действительно легче. Слов хочется сейчас много всяких разных написать: о вновь воссозданном снеге на вьюи, который, признаться, всегда меня бесил, о пузырьках шампанского, которое я больше никогда-никогда не стану пить, увольте, о запахах и новом блокноте, о письмах, желаниях, презрении. Но я просто включу сейчас какой-нибудь фильм, как и хотела.

Нет, не верьте мне, если я кричу, что ненавижу всё и всех вокруг. В особенности Новый год, а вернее его празднование и непосредственно подготовку к сему действу. Или нет, не так.

Последние месяцы я только и жила тем, что мечтала о сегодняшнем дне и предстоящей ночи. И я часто говорила всем: мнимым подружкам-дружкам, коту и новогодней гирлянде - что обожаю этот праздник, вот прямо до бессонной ночи и пузырьков шампанского в крови - обожаю. Но в моей памяти этот праздник всегда наполнен притираниями родителей, почти лысой осыпающейся новогодней ёлкой, горами конфет, которые я не ем уже очень и очень давно, дождем и печалью - неизменно печалью. Однако я всегда закрывала на это глаза и всякий раз с нетерпением ждала "праздника". (Или же просто стол заваленный разнообразной едой?)

Мой сэнсэй ненавидит Новый год. Я всегда так расстраивалась этому - как же так? Во всем так схожи, а в этом - нет.

Не верьте мне, если я скажу, что у меня паршивое настроение сегодня. Оно прекрасно! Я принимаю свою нелюбовь к Новому году и становлюсь всё более похожа на своего сэнсэя.

Сегодняшнюю ночь я проведу наполовину с папой, наполовину - с книжкой, фильмами или же билетами к экзаменам.

Вкуснейшего праздника!

А завтра последний день этого треклятого года. Я так по неосторожности попала в ту категорию людей, которые верят в волшебство новогодней ночи. Нет, я понимаю всю абсурдность и обреченность моих надежд, но, знаете ли, из трех сестриц вера - самая капризная. Я верю. Безоговорочно и инфантильно. Верю, что проснувшись утром первого января, смогу вздохнуть с облегчением. Я начну новый блокнот; буду стараться прилежно выполнять все записанные в нем на завтра дела, покупать черную пасту 0.5 мм во время и читать каждый ваш пост. Обещаю спать по ночам вместо напрасных ожиданий у монитора. Обещаю письма писать в будущее или же в прошлое. Ждать каждый месяц определенное число и задувать свечи на воображаемом пироге воспоминаний. У меня всё получится, вот увидите.

Сколько с тех пор прошло? Вполне достаточно, наверное. Осматриваюсь на всех и всё вокруг, а в мыслях - лишь он один. Непоколебимый, величественный, милый, до коликов такой, знаете ли, родной. Но

бесконечно далекий, гордый, задумчивый, прекрасный. Тот, что жару до изнеможения любит и минералку прямо из бутылки. И кажется даже, что оставляет следы на мокром асфальте - следы божества и немножко упрямства. Такой идеальный, но - увы - не мой.

Сколько с тех пор прошло? Когда хоть бы на половину делила мысли о нем с чем-то обыденным. Сочетала две несочетаемости: сон и реальность.

Разучилась думать о чем-либо, кроме него.

Здравствуйте, теперь я с вами, оставленные на съедение собственным волкам-мыслям-чувствам.

Здравствуйте, я снова здесь. На этот раз - чтобы научиться думать о чем-либо, кроме него.

Всё чаще возвращаюсь к мыслям об одиночестве.

Меня берет усталость от этого барахтанья. Всё стремилась к чему-то, старалась что-то доказать самой себе или другим, убеждала себя в чем-то. Верила. Пыталась жить. Жить радостно вопреки всем неурядицам, улыбаться людям и искать такие же улыбки в проходящей толпе, обращать на себя внимание. Но, послушай, зачем? Всякий раз кто-то с силой отталкивает меня назад. Это общество не радо мне.

Всё чаще возвращаюсь к мыслям об одиночестве. Было время, когда я была безразлична тем людям, которые сейчас улыбаются мне при встрече. Я ни с кем не разговаривала по душам. Собственно, у меня будто бы и не было никакой души - я настолько была прозрачна (почти призрачна), что люди, казалось, в упор меня не видели и не слышали. И я не особо против-то тогда была. Но шло время, люди то ли привыкли ко мне, то ли я перестала бояться этих людей. Теперь они улыбаются мне даже тогда, когда я этого не хочу. И мне приходится улыбаться в ответ. Я стала приобретать цвет. Должна быть рада вниманию и т.н. статусу в обществе? Чушь. Я мечтаю вернуться к своему одиночеству.

Никаких вопросов о том, как мои дела. Никаких вопросов, какую музыку я слушаю или что делала на выходных. Никаких вопросов. Лишь бесконечное молчание, тишина, мысли.

Привет.