@viktorhugo
VIKTORHUGO
OFFLINE

Because I'm Happy

Дата регистрации: 20 июля 2014 года

Персональный блог VIKTORHUGO — Because I'm Happy

Наткнулась на необычный сайт. Как было сказано в описании " ежедневный интернет-журнал для людей, которые углубленно интересуются культурой… "

Не помню точно, каким образом я вышла на эту статью, но она меня поразила. Название её: "Эпоха истребления: разновидностей животных, которых собрались уничтожить".

Приведены довольно странные списки и необычные доводы, почему нужно уничтожить именно эти виды.

Так вот. Последнее "животное" в этом списке - люди.

Привожу цитату:

" Американец Лес Найт ещё в 70-х стал биологическим активистом, присоединился к движению Zero Population Growth, предлагающему человечеству оставить численность собственного вида на прежнем уровне и не наращивать темпы размножения, в 25 лет сделал вазэктомию, а затем основал Движение за добровольное исчезновение человечества (Voluntary Human Extinction Movement). Хотя сам Найт утверждает, что он ничего не основывал, а лишь дал название и сформулировал принципы уже существующего направления.

Несмотря на радикальное название, VHEMT не призывает к суициду, но лишь просит людей больше не размножаться. По мнению Найта, только вымирание людей позволит планете восстановить естественный баланс. Строгих правил у движения нет: оно одобряет и людей, выступающих лишь за контроль численности, и тех, у кого уже есть дети, при условии, что они не собираются заводить новых. Никакого совета, иерархии, структуры, официальных заявлений и утверждённых программ у VHEMT нет — движение существует лишь в виде сайта и вежливо просит вас не рожать. "

Эпоха истребления: 7 разновидностей животных, которых собрались уничтожить. Изображение №15.

Беверли. Виолетта. Моя жена. Она принимает таблетки. И они оказывают на нее влияние… она теряет устойчивость. Поэтому она часто падает, когда гуляет. Моя жена принимает таблетки, а я напиваюсь. Это сделка, которую мы заключили, один из пунктов нашего брачного договора… Я пью не из-за того, что она принимает таблетки. Принимает ли она таблетки, потому что я напиваюсь?.. Мы не разговариваем больше. Почему? Это не столь важно. Результат один: моя жена принимает таблетки, а я выпиваю.

Я не безумен, слышишь, братишка. Мы не безумны, когда находим способ спастись. Мы лишь хитры как голодные звери. Нет, не безумие. Это гений. И геометрия. Совершенство. Душу мою разрывали желания. Я мог ими жить, но я не смог.

Тогда я придумал их.

Одно за другим позади оставил. Геометрия. Труд совершенный. Все женщины мира, я их придумал, целую ночь для одной играя, единственной женщины, с кожей прозрачной, руки ее без украшений, стройные ноги, музыке в такт головой качала, не улыбаясь, пристально глядя, целую ночь, а когда я поднялся, из жизни моей не она ушла — все женщины мира.

Отец, которым уже я не стану, его я придумал, следя за ребенком, что умирал; дни напролет я сидел с ним рядом, не упустив ни одной детали этой картины прекрасной и страшной, пусть это будет последней вещью, что я увижу, мир покидая, в глаза мне глядя, не он уходил — умирали все дети, которых уже у меня не будет.

Земля, моя земля где-то в мире, ее я придумал, когда услышал, как пел человек, чья родина — север, ты тоже слушал его и видел, ты видел долины вокруг и горы, река осторожно стекала в низину, зимой шел снег, ночь скрывала волков, когда он песню свою закончил, моя земля навсегда исчезла, где бы она ни была тогда.

Друзья, о которых мечтал, их придумал, играя тебе и с тобой в тот вечер, в твоем лице и глазах я увидел их всех, мной любимых, когда ты ушел, их увел с собою.

Сказал «прощай» своему удивленью, увидев как ледяные глыбы, эти творения северных вод, рушатся вдруг, теплу уступая, и с чудесами я попрощался, когда наблюдал, как смеются люди, которых война разорвала на части, и с яростью я успел распрощаться, когда наполняли корабль динамитом, и с музыкой тоже решил проститься, с моею музыкой, в тот самый день, когда удалось мне в одной лишь ноте ее сыграть за одно мгновенье, прощай и радость, ее я придумал, когда увидел — ты входишь сюда. Нет, не безумие это, братишка. Лишь геометрия. Работа резцом. Обезоружил несчастье. Из жизни прогнал все желанья. Если бы ты смог проделать весь путь мой, ты бы нашел их, одно за другим, мною придуманы, окаменевшие, там оставлены навсегда — знаки маршрута того путешествия странного, я про него никому не рассказывал, кроме тебя.

Земля — корабль, слишком большой для меня. И дорога слишком длинна.

Женщина слишком красива. И аромат слишком резкий. Музыку эту играть не под силу. Простите. Я не сойду на берег. Позвольте вернуться назад.

Теперь подумай: вот пианино. Начало клавиш. Клавиш конец. Восемь десятков и восемь их, знаешь, никто не посмеет оспорить это. Положен конец им. А ты бесконечен, внутри этих клавиш, и музыка, что ты играть умеешь, она бесконечна. Всего их восемь и восемь десятков. А ты бесконечен. Мне нравится это. Так можно жить.

Хотя я действительно не мог подумать, что так может идти и дальше. Если ты моряк — это одно, море твое место, ты можешь оставаться там до посинения и это нормально. Но человек, который играет на трубе… Если ты играешь на трубе, на море ты чужак и так будет всегда. Рано или поздно, но ты вернешься домой. Лучше рано, так я сказал сам себе.

Лично я даже не уверен, был ли он когда-нибудь несчастлив. Он был не из тех, о ком ты спрашиваешь себя, счастлив ли он. Это был Тысяча Девятисотый и все тут. Тебе и в голову не приходило задуматься, какое отношение к этому имеет счастье или несчастье. Казалось, он выше этого, он недосягаем. Он и его музыка: остальное не важно.

Мы не задавали вопросов. Он делал вид, что ничего не произошло. Было заметно, что с ним не все в порядке, но как бы там ни было, спрашивать его о чем-либо не стоило. Так прошло несколько месяцев. И однажды Тысяча Девятисотый вошел в мою каюту и медленно, но без всяких пауз, не останавливаясь, сказал: «Спасибо за пальто, мне оно чертовски шло, жаль, я произвел бы фурор, но теперь все будет хорошо, дело прошлое, ты не должен думать, что я несчастен: со мной такого больше не повторится».

И тогда, в тот самый момент, картина упала.

Меня всегда поражали такие вещи с картинами. Висят годами, затем, безо всякой причины, ни с того ни с сего, говорю, бамс, падают вниз. Висят они себе там, на гвозде, никто их не трогает, а они в какой-то момент, бамс, падают вниз, камнем. В абсолютной тишине, все вокруг неподвижно, даже муха не пролетает, а они бамс. Безо всякого повода. Почему именно в этот миг? Неизвестно. Бамс.

Возможно, гвоздь решает, что он больше так не может? Возможно и у него, бедняжки, есть душа? И он принимает решения? Он долго обсуждал это с картиной, они были не уверены, стоит ли это делать, говорили об этом целыми вечерами, годы, затем они назначили день, час, минуту, миг, и картина — бамс. Или они оба знали это с самого начала, и все уже было согласовано, смотри, я постепенно ослабну через семь лет, для меня это нормально, о'кей тогда договариваемся на 13 мая, о'кей, около шести, сделаем это без четверти шесть, согласен, тогда спокойной ночи, спокойной. Семь лет спустя, 13 мая, без четверти шесть: бамс. Непонятно. Это одна из тех вещей, о которых лучше не думать, если не хочешь сойти с ума. Когда падает картина. Когда ты просыпаешься однажды утром и больше не любишь Ее. Когда открываешь газету и читаешь, что вспыхнула война. Когда видишь поезд и думаешь, я должен уехать отсюда. Когда ты смотришь в зеркало и замечаешь, что ты — старик.

Ты мог подумать, что он сумасшедший. Но все было не так просто. Когда кто-то рассказывает тебе с абсолютной точностью, какой запах на Бертэм Стрит, летом, когда только что прошел дождь, ты не можешь думать, что он сумасшедший только из-за глупого рассуждения, что он никогда не был на Бертэм Стрит. Из чьих-то глаз, слов, он действительно вдыхал этот воздух. По-своему: но это было так. Хотя мир он никогда не видел.

В этом он был гением, ничего не скажешь. Он умел слушать. И умел читать. Нет, не книги, это все могут, он умел читать людей. Знаки, которые люди несут на себе: места, звуки, запахи, их землю, их историю… Все запечатленное на них. Он читал и с бесконечным прилежанием каталогизировал, систематизировал, упорядочивал… Каждый день он добавлял маленький кусочек к этой огромной карте, которую рисовал в голове, грандиозной карте мира, целого мира, из одного края в другой : громадные города и уголки баров, длинные реки, грязные лужи, самолеты, львы, — удивительная карта. Он путешествовал по ней, ей-богу, пока пальцы его скользили по клавишам, лаская повороты рэгтайма.

Той ночью, внизу, в машинном отделении, Новеченто и я стали друзьями. Настоящими. На всю жизнь. Мы проводили все время в подсчетах, сколько долларов могло стоить все то, что мы разрушили. И чем больше становилась сумма, тем больше мы смеялись. И когда я вспоминаю об этом, мне кажется, что это и значит быть счастливыми.

И пока мы кружили среди столиков, задевая люстры и кресла, я понял, что в этот миг, то, что мы делаем, то, что мы, действительно, делали — это был танец с океаном, мы и он, сумасшедшие танцовщики, прекрасные, затянутые в вихрь вальса, на золоченом паркете ночи.

Ему было восемь лет, и он уже проделал путь туда и обратно, из Европы в Америку, раз пятьдесят. Океан был его домом. И за все это время ни разу нога его не ступала на землю. Он, конечно, смотрел на нее в портах. Но спускаться — никогда.

VIKTORHUGO

Самые популярные посты

14

Януш Леон Вишневский "МОЛЕКУЛЫ ЭМОЦИЙ. Рикошет....

Твой отец заставлял меня плакать чаще, чем другие мужчины, но только ему я это простила…

13

Алессандро Барикко "Легенда о пианисте"

Хотя я действительно не мог подумать, что так может идти и дальше. Если ты моряк — это одно, море твое место, ты можешь оставаться ...

13

Трэйси Леттс "Август графство Осэйдж"

Беверли. Виолетта. Моя жена. Она принимает таблетки. И они оказывают на нее влияние… она теряет устойчивость. Поэтому она часто п...

13

Look at me

Наткнулась на необычный сайт. Как было сказано в описании " ежедневный интернет-журнал для людей, которые углубленно интересуются культур...

12

Алессандро Барикко "Легенда о пианисте"

Я не безумен, слышишь, братишка. Мы не безумны, когда находим способ спастись. Мы лишь хитры как голодные звери. Нет, не безумие. Это ген...

11

Алессандро Барикко "Легенда о пианисте"

Ему было восемь лет, и он уже проделал путь туда и обратно, из Европы в Америку, раз пятьдесят. Океан был его домом. И за все это время н...