Toponoma

иногда хочется рвать волосы на голове. изрисовывать всё свободное пространство на бумаге твоими глазами.читать твои книги.слушать твои песни.
а иногда хочется сесть и положить руки на стол.
и сердце.
а потом рвать волосы на голове.изрисовывать всё свободное пространство на бумаге твоими глазами.
читать твои книги.и слушать твои песни.

если есть хоть капля надежды, что все можно исправить, я останусь.я буду штопать – шилом и дратвой или бисерной иглой и собственными волосами, как раньше зашивали колготки.я буду клеить чем придется – хоть двусторонним скотчем, хоть смолой, хоть «моментом». да я просто согласна складывать кусочки и держать их – часами, сутками, – а вдруг прирастут.я буду соединять огнем, холодом и железом, до тех пор, пока надежды не останется.потому что боюсь не использовать все шансы, боюсь этого, догоняющего через годы, сознания: я не сделала все, что могла.понять однажды, что если бы в «тот» момент я заплакала, промолчала, закатила истерику, солгала, закрыла глаза – не важно что, – то все бы наладилось…поэтому я лгу, плачу и закрываю глаза до последнего, пока мерцает возможность.
но однажды, когда все рассыпается, когда не видишь того, что хочется, – ни в очках, ни прищурившись, ни искоса, ни в самом кривом зеркале.когда ну все уже, все, хоть себе не ври, дура.

тогда я ухожу.не гордо так, картинно, налегке, а угрюмо собираю манатки, всё своё, чтобы не было поводов вернуться, и безобразно уползаю.фотографий всегда оказывается больше, чем вещей и они невыносимо тяжелы – но своё не бросают.оставить нельзя, хотя и не от врага уходишь, но точно так же нельзя оставить навсегда ребёнка самой лучшей бабушке.это моя плоть, мои воспоминания, другим они ни к чему.
да, и вот со всем этим барахлом я ухожу, горестно подвывая, в тайне рассчитывая, что меня догонят и дадут всё, что хотела, уже на моих условиях (но я в любом случае не вернусь, это не шантаж, а попытка перейти в новое качество). но ни разу такого не случалось.одуматься и жить по-старому – предлагали, а вот нового – никогда.потому что есть какой-то предел, после которого жизни нет, ни птичек, ни рыбок, ни цветов, ни амёб, одна только пустая земля.

И если ты встретишь кого-то особенного в жизни, можешь не сомневаться, однажды его не станет.

если бы не ты,
я бы,
возможно,
так и не узнала что бывают настолько сильные чувства
настолько тяжелые. знаешь,
как будто что то разрывает всё изнутри
как атомная бомба

В восемналцать лет человек уже достаточно взрослый, чтобы понимать, что если он обрел что-то дороже чего для него нет в целом свете, скорей всего это у него отберут. И в шестнадцать понимаешь по правде говоря. Я постоянно думаю об этом.

когда где-то рядом
играет земфира
у меня
кончаются
силы

Хорошая память – основа дружбы и гибель любви

за последние 5 дней самым любимым занятием у меня стало "возьми себя в руки"

Правда ведь, удивительно, что именно только ночь способна целиком погрузить нас в воспоминания?

Конец — это там, где рождается новое начало.

Второе открытие за день! Я влюблена трагично в Шопена.

Я хотела, чтобы он испытал то же, что испытывала я рядом с ним, — это изумительное сочетание спокойствия, развратности и чуда. Хотела, чтобы он знал: всего лишь раз попробовав его, я безнадежно пристрастилась.

Окружающим легко сказать: «Не принимай близко к сердцу». Откуда им знать, какова глубина твоего сердца? И где для него — близко?

Сколько во мне гордости! Нашла и выкинула. Аня-молодец! :)

Насколько всё было бы проще, если бы люди изобрели легкий хирургический способ удалить из памяти все ошибки и грустные воспоминания, оставив только одни хорошие и радостные. Но пока этот счастливый день не настал, что же делать? Взять на вооружение старую проверенную философию "прости и забудь"?