Что-то я без конца рассказываю о любви к Копенгагену, а ведь там, представьте себе, были люди (и даже одна ворона, но о вороне лучше почитайте в инстаграм).
И в Копенгагене был, что самое важное, Р. Я писала о нем в одном из предыдущих постов, слушая ту самую греческую песню, и мне так сложно было представить, что будет в моей жизни снова холодный и прекрасный город. И Р. И его объятья.
Если вы помните, я не очень люблю телесный контакт. Очень часто я обнимаю людей лишь затем, чтобы не обидеть их. И Р. - как раз такой случай. Хотя мне кажется, я его всё-таки обидела… и даже не кажется, а так оно и есть.

В первый вечер мы пришли в бар, я хихикала и огромными непонимающими глазами смотрела на мужика, который что-то объяснял нам по-датски. Р. выслушал его, повернулся ко мне и начал переводить. Мужик спохватился, сто тысяч раз извинился передо мной и повторил то же самое по-английски. Суть была фатальна для человека, который в последний раз ел за семь часов до этого: happy hour.

Бармен заорал мне "хэээээээй!". Я призналась ему, что пью только виски.

Самое веселое началось, когда мы вышли. Р. тщетно пытался затащить меня в какое-то из кафе поблизости, потому что кроме доминирующего желания поесть у меня было ещё более доминирующее желание пойти на Нюхавн и самое доминирующее - кричать об этом на весь город. Потом мы пришли на Бумажный остров, сидели у самой воды, жевали свои вегетарианские сэндвичи и смотрели на кораблики. Я даже произнесла две речи: очень пафосную о чувствах эмигрантов и совершенно научную на тему: "В Копенгагене хорошо жить, пока ты молод". Что самое страшное, всю эту дичь я вещала на английском (то-то на меня там одна девица странно поглядывала). Не помню, о чем мне рассказывал Р. Или, что вероятнее всего, я его просто не слушала. Я просто была счастлива сама по себе. По иронии судьбы, мы сели в автобус на остановке, на которой познакомились в июне. И уже в салоне я поняла, что Р., такому хорошему человеку с добрым сердцем, нет места даже во френдзоне.

Ведь я + алкоголь = вселенская любовь ко всему сущему. И обычно я обнимаюсь, словно ленивец. А в том автобусе мне еще и жутко хотелось спать - но плечо Р. меня ни капельки не привлекало. И я за всё это время не сказала ему ничего хорошего, вообще ничего, кроме дежурных "спасибо" в случаях, когда это было необходимо.

Говорю себе, что я ведь никому ничего не должна и никому ничего не обещала. Но аргумент так себе, потому что я всё-таки оправдываюсь. Потому что мне всё еще нужно об этом писать.