Никогда и ни к кому я не испытывал столько брезгливого презрения. Ей же удалось переплюнуть в этом даже отвращение, которое вызывал у меня собственный отец. Казалось бы, больше нет ресурсов для ненависти и отвратительной жалости, но стоит мне подумать о ней хоть на короткое мгновение, как я тут же чувствую подкатывающую тошноту, вызванную выбросом негативных эмоций. Иногда мне кажется, что это реакция Пигмалиона на неудавшуюся Галатею, а ненависть и отвращение нужно делить на два, ибо мастер виноват в своём творении. Но иногда я позволяю себе не думать об этом, сваливаю всю вину на неё одну и перевариваю это отвращение. Я знаю, что в этом только моя вина, ибо мне захотелось чего-то иного, более яркого и индивидуального, но вышло так, что эта самая яркость спровоцировала солнечный удар и вызвала тошноту. Но у меня не получается все это вырвать из себя, хотя достаточно долгое время принимал это совсем за противоположное чувство [с моим извращенным пониманием некоторых понятий - совсем неудивительно]. Иногда кажется, что это отвращение связано с тем, что моя Галатея стала моим отражением, а я, как известно, ненавижу видеть себя в зеркале ни в прямом, ни в переносном смысле. Сейчас мне легче, потому что этот неудачный опыт помог понять тот факт, что если люди мне нравятся такими какие они есть, нельзя проводить опыты и пытаться кого-то модернизировать.