Никогда не задумывалась, насколько вообще может раздражать радость, принесенная не тобой.
Вот человек в хорошем настроении, хохочет, шутит и прочее, а вот он говорит, что просто не отошел еще, наверное, от отлично проведенного времени недавно, или не говорит, не имеет значения, но коробит, передергивает, и от этих смешков в каждом сообщении, и от скобочек, и от шуток, и от его хорошего настроения тоже коробит, выворачивает и тошнит. Очень сразу хочется так, знаете, по-детски послать его веселиться с тем, с кем так хорошо.

Потому что меня не устраивает ни одна роль вообще. Потому что мне всегда нужно проверять. У нас с А. поэтому и были такие дурацкие отношения, мы вечно друг друга терзали, делали друг другу больно, а потом проверяли - ты все еще со мной? Я помню, как он однажды сказал, что любит меня, но уже не так, как раньше, не так трепетно и бережно. И помню, как меня это ранило. А еще помню, как колола его с периодической точностью снайпера, била, била, била. Била и ждала, что он будет делать.
Странные и подростковые отношения были.
Но эта подростковая привычка проверять нужность осталась. Сделать что-то такое, что человек точно заметит, что-то, что будет ему неприятно, и ждать - а что он сделает, а что он скажет. Потому что реакция (особенно негативная) означает лишь одно - все в порядке, ты все еще нужен, ты все еще любим.

Все очень несерьезно серьезно. Хочется слушать Скарлетт, но не думать ни о чем ни завтра, ни послезавтра, ни вообще, потому что ответов нет из-за отсутствия вопросов, а нет вопросов, потому что собственно не о чем спрашивать, ничего же нет.

Но, господи, как меня бесит эта веселость и "ахаха", хочется повырезать их к чертям, чтобы не видеть и не слышать эхом.