Ненавижу весну с ее плаксивым мартом и изменчивым апрелем.
Как у всех романтических героев, бушующее за оконной рамой полностью отражает мое состояние внутри грудной клетки. В последнее время я и сама много плачу. Порой как эти бегающие по стеклу растаявшие струйки: медленно и спокойно, среди толпы людей - в метро, в университете, посередине серой плитки площадей. Порой - крышесносяще, кричаще, так, чтобы заметили, чтобы ветки летели в лица, хлестали по щекам, чтобы колени дрожали от порывов гнева. Во мне столько же злости, сколько в последних яростных и в то же время отчаянных хлестаниях февраля. Как я его понимаю. Его тоже все радостно оставляют ради этой новой весны. Которая, кстати, не вернет то, что мы так бессильно желаем получить обратно.
Интересно, какое количество влаги из слезных каналов способно потущить горящие глаза навсегда?
Вы когда-нибудь любили человека столь исключительного, что после все остальные, кого вы видели - были уже словно никем? Причем я не имею в виду то, что когда любишь, автоматически человек становится для тебя особенным. Я говорю об априорной исключительности.
Это как рак, понимаете?
Дурацкая опухоль, которая только растет с каждым днем, не принимая живые клетки крови.
Опухоль, которая выжимает из тебя все соки, и ты бессилен, ты в полном отчаянии. Все, что ты можешь повторять: "Я устал. Я. Устал. Я очень-очень устал".
Чувствуешь бешенство, которое жрет тебя изнутри вместе с этой позорной опухолью. Ненавидишь всех людей, потому что они не жили с ней и смотрят на тебя либо со снисхождением, либо вовсе проходят мимо, чураются, как от прокаженного. Словно это заразно.
Чертов март. Чертов апрель. Эта сырость слишком влияет на мою опухоль. подпитывая ее, скармливая ей мой организм. Авитоминоз, головные боли, подавленность, депрессия…
" Депрессия - это не модно, это страшно". Это пугающе до чертиков. И ты, словно бегущие капельки, заглядываешь в лица прохожих, чтобы те поняли, насколько твоя рука нуждается в их силе. Но они этого не видят. Привыкши к тому, что именно ты их обычно тащишь на себе, люди и не подумают, как могут подогнуться твои колени, хрустнуть голеностоп и как ты со звоном в ушах будешь осознавать, что падаешь.
Падаешь, подскользнувшись на весеннем утреннем гололеде.
И сворачиваешь шею.