Я сидела тихо/мирно вчера в без двадцати 12, читала Полозкову, писала сообщения Л. и Еноту, и меня прошибло вдруг диким желанием все-таки это сделать.
С. потребовал разъяснений, резко взвешивал все детали, говорил, что "если оно того стоит" и "я тебя такому не отдам", потом сказал еще, что завидует Ему, по-доброму.
И, ву-а-ля:
Меня трясло как в лихорадке, все тело ходуном: ноги, руки, голова; трудно дышать; я лежала и тряслась.
А Н. на вопрос о делах навоял мне 15 сообщений, что много курит сейчас, что с универом проблемы, потому что он туда не ходит, что друзья понаходили себе девочек и забывают о Нем теперь.
Я могла бы списать это на душевную открытость, как черту характера, но согласитесь же, если вам сейчас напишет любой человек, станете вы ему так подробно описывать как вам хреново? Я тоже думаю, что не станете. Значит это ко мне расположенность (женщина моя внимание акцентировала и на "Катюше", неспроста мол), и я этому очень рада.
Спросила о книге "Дом, в котором…", прочла как В.П. о ней отзывалась, Н. сказал, что остался в восторге и скинул целую эпопею из его личных оттуда цитат.
Я так скучала по Нему.
И хочется теперь поддержать Его, потому что не нравится, когда Он много курит, и когда забивает на учебу, Он же талантлив, у Него есть задатки, так зачем это; но я не знаю как это сделать, как ненавязчиво повлиять, чтобы не спугнуть, я же боюсь этого. Утекло столько воды, и я не хочу терять Его снова.
А еще до ужаса хочется услышать голос и привычное: " - Катююша. - Привет. - Ой, как ты это мило говоришь…".
Можно загадывать наперед или нельзя?