Очень хочется верить, что моя трехдневная одержимость - это не только потому, что я пытаюсь отвлечься, уйти из реальности совсем, окончательно, оторваться от всех. Даже писать об этом страшновато, потому что обязательно же спугну это настроение, а хочется, чтобы было хоть что-то постоянное, какое-то занятие, из которого можно черпать и черпать и не скучать. Мне случайно предложили писать курсовую по Бунину - случайно. В прошлом году я случайно выбрала читать "Ориентализм" и доклад про Индию (Бунин сильно связан с восточной философией), в прошлом семестре я выбрала Бунина для лингвистики, видимо, это моя судьба. Но уже третий день я зачитываюсь его дневниками, биографией, воспоминаниями, и нахожу в нем что-то притягательное. Одновременно я понимаю, что способна только впитывать это и никогда не смогу что-то стоящее сделать в литературоведении, потому что интерпретация текста для меня, по видимому, задача невыполнимая, потому что научиться этому, кажется, невозможно.

Я все крепче замыкаюсь в себе, не хочу никого рядом (только мою Н., но она строит свой мирок на двоих и я не думаю вмешиваться). Пока они рядом, я скрываюсь от них, едва не вою в их присутствии, но если они правда уйдут, я взвою по-настоящему. Понимая это, я продолжаю это делать. Понимая в течение нескольких месяцев, что пора заканчивать, я продолжала гнуть эту линию. Мне кажется сейчас, что раз я ничего путного не могу сделать со своей жизнью (раз зная, как правильно, все-равно делаю как попало), то могу с совершенно спокойной душой раствориться в чужих - умерших и никогда не существовавших.