представляешь, он мне говорит, и я вся немею.
говорит, смысла нет, как просвета в тоннеле дней.
говорит, а я плачу, и только смею
утирать слезы прочих дрожащей рукой своей.

представляешь, он мне говорит, что я зря стараюсь
и что этот гранит неподвижен сто лет лежит
я сжигаю до пепла в отчаянии белый парус
но маяк в моем сердце не гаснет, и он горит.

и сквозь тысячи волн, шторм и бурю, пургу и вьюгу
сквозь нелепые фразы, насмешки, жестокость, боль
я всегда к нему шла, и буду идти, покуда,
в этом море есть воды, и в водах есть веры соль.

и пока он кивает, склонившись в нелепой позе,
испытанию подобно чертя свой заядлый круг
я пишу письма к Богу. в мыслях, стихах и прозе
устремляя наверх взгляд надежды, ища в ней путь.

если все же он выбьет мне кости свинцовым клином
раздробит черствой желчью мне душу, сломав хребет
пусть меня смоет морем - но я сама не выйду
не найду в этой жизни заветный пока ответ.

потому что никто не имеет права решать, что стоит
чья-та жизнь, пока он не прожил свою.
а когда мы умрем, то увидим все поле боя:
ставки были какими, крупье кто, что на кону.

но покуда мы живы, и кровь в наших венах бьется
пусть ничто никогда твоих не опустит рук.
пусть несносно порою, но боль вся, поверь, вернется
тем кто боль причиняет. так Бог замыкает круг.