— Почему революция не победила?
- А где она вообще сражалась??
Две тупые бабы в автобусе выводят моё воображение на новый уровень.
Картина маслом:
Революция бодрым шагом красноармейца широко шагает по миру. С острыми вилами наперевес, её керзовые сапоги бесстрашно шлёпают по лужам. Шагает вперёд Революция, буржуев на вилы походя насаживает. Победа за победой.
<…>
20 августа. 1940 г. Мехико
Ранние утро. Солнце уже встало, а вместе с ним и Лев Давидович. Не привык он за зря в кровати нежиться…а зря!
Гостя принимает Лев Давидович. Рамон Меркадер пришёл к нему, рукопись свою показать, мнение его (Льва Давидовича) услышать хочет. Ну а от чего ж рукопись Троцкому не прочесть, мнения не высказать.
Сел, читает. А в это время…
И в это время Меркадер нанёс Троцкому удар сзади по голове ледорубом. Глубоко пробил, но Лев Давидович жив ещё…
Дивный свет видит Троцкий вокруг. Не понимает он, где оказался.
- Где я? - спрашивает он пустоту.
А пустота, не будь дурна, отвечает:
- На небесах, Лёва, на небесах.
- Какие к чёг'ту небеса?! - раздражён товарищ Троцкий, - Я занят! У меня нет времени на эти глупые шуточки!
- О! Времени у тебя, Лёвушка, теперь предостаточно. Вагон и маленькая тележка.
- Да кто ты вообще такой? Где пг'ячешься? За дуг'ака меня дег'жишь?
- Я, Лёвушка, твой еврейский Бог. В рай тебя забирать пришёл.
Из ослепительного света вышел бородатый мужик с белым полотенцем на бёдрах.
- Как пг'ишёл так и уйдёшь! - не унимался Троцкий.
Он даже пытался ударить непонятного старика, но тот куда-то вдруг испарился. Как и не было его. Всё вновь погрузилось в тишину.
Долго длилась та тишина. Троцкий уже успел подумать, что это всё плохой сон.
- И сколько мне ещё тут тог'чать? Час, два, год? Эй, бог! Хотя какой ты бог. Был бы ты мой евг'ейский бог, не допустил бы бездаг'я Сталина миг'овой г'еволюцией г'уководить! Дело всей моей жизни коту под хвост!
Ответом ему была всё та же гробовая тишина.
- Эй! Где ты, бог? Я для кого тут г'аспнаюсь? Ебал я твой г'ай! Нахуй он мне нужен! Эй, ты!
Лев Давидович яростно махал руками и топал ногами, пока наконец не появился этот самый старик. Вместо полотенца на нём теперь висел белый балахон.
-Ну что ты так разбушевался. Не даёшь спокойно пообедать. - досадовал еврейский бог.
От негодования у Троцкого на секунду перехватило дыхание: старик сидел за столом, накрытым белоснежной скатертью, и уплетал виноград. А он, Троцкий вынужден был тратить своё драгоценное время в этом…. да хуй знает где!
" Неет! Не бывать тому!" - подумал Троцкий. Одним прыжком он оказался на столе. Бог с недоумением смотрел на него, не в силах понять, что происходит. А Троцкий не мешкал.
- Жг'и моё дег'ьмо, сука!
С этими словами Лев Давидович снял штаны и насрал еврейскому богу прямо в тарелку с виноградом! Гневу старика, наконец вышедшему из ступора, не было предела!
- Не благодарный! - взревел бог и низверг Троцкого в подвалы НКВД! - Вечно теперь будешь скитаться по этой клоаке!
Потом наклонился, протянул куда-то руку. Долго шарил в пустоте:
- Где же она…Ага! Попалась! - в руках у бога была Революция собственной персоны.
Не успела она опомниться как старик выхватил её вилы и сточил. Потом покопавшись в кармане, достал ошейник и поводок и надел на шею Революции.
Троцкий со страхом и отчаянием наблюдал всю эту картину. Но самое страшное ждало его впереди.
- Держи, Иосиф. Ты с ней лучше управишься. - с этими словами еврейский бог сунул поводок в руки Сталина.
Джугашвили ничего не сказал, лишь хитро подмигнул Троцкому и направился к чёрной дыре в условном полу.
— Бывай, неудачник! - сказал Сталин этому ебучему еврейскому выродку и исчез вместе с Революцией.
Троцкий после полученной раны прожил ещё почти сутки и 21 августа умер, так и не успев как следует подпортить миру жизнь.