Сергей Минаев
Так называемое общественное мнение уничтожило саму суть чувств, оставив нам лишь «правильные» картинки. Действительно, в мире, где существительное «любовь» чаще всего употребляется в связке с «заниматься», внешние проявления чувств должны соответствовать последней фотосессии Антона Ланге для журнала «Vogue»: все вокруг в приглушенных тонах, она полулежит в кресле, в черном платье и с распущенными волосами. Он стоит, склонившись над нею, в строгом костюме и белой рубашке, расстегнутой до середины груди. В руках у Ромео и Джульетты по бокалу пенистой жидкости, а для полноты картины вокруг разбросаны подушки с логотипом: «Ромео и Джульетта. Игристое, полусладкое». Страсти добавил фотошоп, о выпуклостях в нужных местах позаботился хирург, а над томными лицами поработал стилист. «Все выглядит достаточно элитно», — как написал какой-то питерский глянец. В такой позе не стыдно и на люди показаться. Еще не стыдно быть замеченным в неудобной позе на заднем сиденье машины, в туалете ресторана, «в атмосфере клубной вечеринки», на пьяном танцполе бара, на прокуренных диванах стриптиза. Любовь в наше время скукожилась до картинки в журнале, пэкшота в телевизионной рекламе, рекламного щита 4x6, стоящего на пересечении ценральных улиц. Сегодня проявлять свои чувства, как это было принято раньше у нормальных людей, считается детским садом. Прогулки в обнимку, поцелуй в шею, совместное собирание осенней листвы — от всех таких проявлений любви мы шарахаемся, словно речь идет о педофилии. Тогда как саму педофилию стараемся выдавать за любовь с пометкой «актуальные тренды».