endlessly

теперь я, пожалуй, осяду в Бресте.
в стенах родных даже плакать приятней.
мама, давай с тобой выпьем вместе.
мне ведь придётся уехать обратно.

и телефонный звонок раз в два дня
никогда не заменит нам личную встречу.
расскажи о себе, расспроси про меня
и я обещаю - нам станет жить легче.

нынче такая на сердце погода!
ураганы бушуют оркестром трубя.
и если в семье нашей не без урода.
то этот урод, без сомнения, я.

природа с халтурила. недолепила.
живу, будто кожи на мне вовсе нет.
не то, чтобы в чём-то меня обделила,
но наброском неброским создала мой портрет.

никак не пойму, что за зверь я. откуда
во мне столько сил для бессильной тоски?
сижу и жду с моря погоды, как чуда,
зарываясь всё глубже в безмолвия пески.

теперь я, пожалуй, осяду в Бресте,
как на самом дне кружки кофейная гуща.
мамуль, я купила цепочку и крестик.
он будет хранить нас. нам станет жить лучше.

Какая безумная, бывет любовь..
как, например, у меня..
сердце от счастья перегоняет кровь,
не жалея себя..

Чувства на взрыв, улыбка и смех..
Это все правда, не блеф..

цени все то, то делаю я,
цени, и не смей отказаться..
люби, если сможешь так сильно меня,
что бы не страшно и было признаться..

люби.. я хочу быть достойна, ведь я-
столько терпела от боли..
От боли, что причинял для меня
Ты, чрез многую волю..

Пробуй, бывало молчать просто так,
Пробуй просить прощенья..
Ты же мужчина, бывало дурак,
но мне в тебе-не и сомненья…

Тебя полюбят, правда, детка.
Он будет просить одеться теплей.
Когда заболеешь, носить таблетки,
Говорить, что ему с тобой светлей.

Он будет с тебя сдувать пылинки,
Звонить почти каждые полчаса.
Обнимать без паузы или запинки
И благодарить за тебя небеса.

А когда-нибудь будет все, точно.
Как-то раз все придет в одночасье.
Может, вечером, днем или ночью,
Ты найдешь персональное счастье.

Даже если упала в пропасть,
Даже если плохи дела,
Даже если повсюду строгость,
Оставайся себе верна.

Научись находить в себе силы,
Даже если люди холодны, как могилы.
Заставляй себя улыбаться,
В этой жизни не нужно сдаваться.

если мы снова встретимся
я прошу тебя только об одном
обними меня.
так будто мы очень давно не виделись
так будто все изменится
так будто все в порядке.
чтобы позвоночник с хрустом рассыпался
и ребра почти что в пыль.

даже если ты меня ненавидишь
или даже если тебе все равно
чтобы пульс подскочил на пару с давлением
и в висках отбивало дробь.
так будто в последний раз видимся
будто больше не будет времени
будто ты навсегда прощаешься
обними меня!

обними меня.

моя девочка вторые сутки не спит,
не смыкает зеленых глаз
кто покупает ей анестетики и анальгин,
целует сонно в висок,
кто оставил ее хрупкое сердце на длительный карантин,
закрыл на засов…

моя девочка больше не любит веснушки,
длинные волосы ниже плеч
я отныне и во веки веков поклялся оберегать ее сердце,
беречь.

моя девочка еще по-настоящему верит в любовь,
просит у моря голубоглазого принца,
а не какого-нибудь смешного глупца,
что в горе и в радости примеряет образ мальчика-храбреца.

моя хрупкая девочка, моя маленькая Госпожа
ищет заботливого мужчину
и в очередной раз натыкается на мальчика-слабака.

Ты клянешься в верности мне.
Но все это только слова.
Возможно, сейчас ты с ней,
Вот правда твоя такова.

Конечно, я знала сразу,
Надеясь, на счастливый билет,
Что все твои признания – фразы,
За которыми ни черта нет.

Видно, так заведено навеки —
К тридцати годам перебесясь,
Всё сильней, прожженные калеки,
С жизнью мы удерживаем связь.

Милая, мне скоро стукнет тридцать,
И земля милей мне с каждым днем.
Оттого и сердцу стало сниться,
Что горю я розовым огнем.

Коль гореть, так уж гореть сгорая,
И недаром в липовую цветь
Вынул я кольцо у попугая —
Знак того, что вместе нам сгореть.

То кольцо надела мне цыганка.
Сняв с руки, я дал его тебе,
И теперь, когда грустит шарманка,
Не могу не думать, не робеть.

В голове болотный бродит омут,
И на сердце изморозь и мгла:
Может быть, кому-нибудь другому
Ты его со смехом отдала?

Может быть, целуясь до рассвета,
Он тебя расспрашивает сам,
Как смешного, глупого поэта
Привела ты к чувственным стихам.

Ну, и что ж! Пройдет и эта рана.
Только горько видеть жизни край.
В первый раз такого хулигана
Обманул проклятый попугай.

Сергей Есенин

идеальный мужчина

наконец она вышла
-ну как тебе это?
-слишком красное
страсти и так хватает
размышлял он вслух
поглядывая на часы
-это?
она скоро преобразилась
-слишком изящное
ты в нем ослепишь толпу
смотрел он нетерпеливо
-это?
скинула она то что было
в примерочной
и нырнула в другое
-слишком блестящее
остановит движение в городе
будет мозолить
чью-то немую ревность
ты помнишь
я все еще не люблю магазины
-может быть это?
осталась она совем голой
к его замечанию
-это мне нравится
проверено временем
-девушка
крикнул он громко
-заверните вот это
мое любимое
во все остальное
что мы уже перемерили

Ринат Валиуллин

месяцами терзаешь себя вопросом-почему он так со мной поступил? и все равно не находишь ответа, а бывает вот так стоишь сонным утром часов этак в 8-27 на лестничной клетке, то ли куришь то ли спишь и прям из глубины вселенной тебе в голову приходит осознание того, что поступал он так с тобой не из-за того что, ты там какая то не такая, а это твоя же судьба старалась отвадить тебя от него что бы уже не было пути обратно…и даже не хотелось. и человек это вообще не твой, ведь как говорит моя бабушка, мудрая женщина-твой человек никогда мимо тебя не пройдет

закрыться где-то и смотреть с тобой альбомы.
так хочется сбежать от всех проблем.

ну и что, что мы едва знакомы.
мне лишь уснуть бы у твоих колен

я, знаешь, пахну сегодня медом и мокрым дымом.
мне, знаешь, видеть тебя, ну, максимум - взять за руку.
бывает - и вроде глупость, а так обнимет
за сердце, будто на дереве ножиком - раз. зарубка.

мол был. видел. пережил. пробовал. сладко.
ну или горько. или сомненья душат.
или осталась под сердцем тугая складка.
или вчера плакал один в душе.

это не важно, знаешь, совсем не важно.
руки горчат йодом, а горло - сыром.
мне без тебя почему то ужасно страшно.
даже особенно если владеть миром.

я, знаешь, пахну сегодня дынно и даже знойно.
и дождь почти что вовсе не замечаю.
я, знаешь, плачу. а вобщем - вполне спокойна.
ты приезжай, слышишь? ведь я скучаю.

вдали от дома
чувствуешь себя как-то иначе.
май. раскаты первого грома
как скоро
дожди коснутся твоей души

*
расскажи,
что для тебя значат
в памяти шелест шин,
гул изношенного мотора
в такт стуку твоей грудной клетки,
линии высоковольтного кабеля,
книжка бабеля,
забытая на вокзале,
в ожидании
очередного экспресса

*
закажи крепкий эспрессо,
сотри пунктир
дорожной разметки,
ты знаешь, насколько прекрасен мир
в каждое время суток
из окон поездов и попуток.
об этом точно не пишет пресса

*
отдохни от накала,
пройдись по остывшей брусчатке,
не верь, что цветы когда-нибудь станут пылью

знаешь, она мне как-то сказала
что лопатки
это всё что осталось
от крыльев

оказалось, нет противоядия от отчаяния,
каждый месяц изволь пережить рецидив;
можешь дать вековечный обет молчания
и уехать, никого не предупредив,
но ведь однажды вернёшься нечаянно,
всё с той же дырой в груди.

соседи будут кричать, как всегда кричали,
дождь будет греметь водосточной трубой;
можешь злиться и пожимать плечами,
ввязываться в неравный бой,
но тебе причинили ровно столько печали,
сколько ты мог унести с собой.

говорят, весны не будет, и правы отчасти,
холодно, не согреться под тонким плащом;
свобода, никто к тебе не причастен,
ты допиваешь кофе и просишь счёт.
а то, что тебя сейчас рвёт на части,
так это от счастья,
от чего же еще.

вообще есть куча всяких разных причин
по которым у меня было много мужчин.
то мне вдруг не хватало ласки,
то утешения -
умер больной хомячок.
я строила всем им невинные глазки,
и так их ловила на свой крючок.
но потом появился тот, кто не был
похож на всех.
у него был смешной рюкзак
и счастливый смех.
для него удалила из телефона всех "котят" -
и плевать, чего они там хотят,
или не хотят.
он был странный, придумал мне кучу
правил.
и по ним меня долго, упорно правил:
не курить в постели, возвращаться
раньше домой..
но однажды мне надоело.
и я ушла от него.
и снова пустилась во всю эту канитель-
чужие руки. к полудню пуста постель.
домой возвращаюсь заполночь, много курю,
с "котятам" больше пяти минут не говорю.
я больше не буду счастливой -
этому тоже есть как минимум пять причин.
одна, и пожалуй, главная - мне все -таки
нравился
он один.