если честно

К границе облаков, по кромке неба,
За милю обходя шальные звёзды,
Где снова, грани смывши, быль и небыль
Бросают на лицо смешные блёстки.
И тут же, повинуясь странной власти,
Ты слушаешь украдкой и подолгу,
Как вдалеке, в последней вспышке страсти,
Волчица с грустью подвывает волку.
Им вторит лес – своим тягучим скрипом,
Ворчаньем и брюзжаньем старых сосен.
Дни прошлые летят, как птицы, мимо
И жалят – как встревоженные осы…
И хочется вдруг знать, что жизнь – иная,
Мой путь – домой, и он уже не снится,
И так же, взора с неба не спуская,
Меня ждёт тоже верная волчица.

Еще одно лето пройдет мимо нас,
Но "нас", впрочем, всё еще нет.
Скрываясь от сотен внимательных глаз,
Тушу в тихой комнате свет.

Двум фразам о чувствах противостоят
Три тонны заносчивых слов.
И каждый наш шаг как поездка назад,
Застывшая меж городов.

И тлеет костёр, и слабеет броня,
И ярко пылают мосты.
Я снова ловлю на той мысли себя,
Что я жду гостей.
Из Москвы.

Мне перестало быть необходимо нравиться всем. Я не ищу новых знакомств, мне всё тяжелее заново приучаться, объяснять, вводить новых персонажей в сюжет. У меня и так сериал огромный, я едва поспеваю за действием. Я долго думаю, прежде чем набрать чей-нибудь номер и предложить увидеться. Выигрывают только очень любимые, предельно лёгкие в общении, только те, с кем не тягостны паузы, кто не ждёт от меня цирка и фейерверка, не задаёт лишних вопросов и всегда поймет. Всё больше людей вокруг, а меня всё меньше. Кого я вспомню потом из этого времени, человек пять, и то, самых близких. Мне больше неинтересно экстенсивно расширяться впустую, мне хочется интенсивно, вглубь.

Я знаю, как надо, но делаю так, как хочу
В последнее время себя же ругаю за это.
И нервы ни к черту, пора обратиться к врачу
И тлеет уж пятая за день в руках сигарета.

Я знаю, как надо, но делаю все вопреки
Быть может из вредности или по глупости может.
Ты больше меня не зови и к себе не влеки
И так нарубила я дров и меня это гложет.

Я знаю, как надо, но видя тебя забываю
На красный к тебе без оглядки я снова лечу
В последнее время себя же за это ругаю.
Я знаю, как надо, но делаю так, как хочу.

Наверное, должна предупредить:
Душе моей всегда покоя нету.
И мне тебя сложнее полюбить,
Чем всю несовершенную планету.

Наверное, должна признаться в том,
Что чувства проявлять красноречиво
Я вовсе не умею. И потом…
Забота — не моя прерогатива.

Наверное, должна предостеречь:
В тебе не растворюсь…
Я слишком цельна.
Моей судьбе — ничью не пересечь,
Она неисправимо параллельна.

Он ничего мне не обещал.
Он просто был. Где-то между строк.
Он иногда без меня скучал,
Бывало, даже уснуть не мог.
Он ни о чем меня не просил.

Он просто был. Не таким, как все.
Мои ладони в него вросли,
Или так просто казалось мне?
На самом деле, всё ерунда.
И без него тоже можно жить.
Он не любил меня никогда.
Он бесподобно умел смешить.

Мужчина, который мне вовсе не нужен,
Готовит заботливо завтрак и ужин,
Неверно толкует мой взгляд молчаливый,
Считая себя неприлично счастливым,
И даже везучим - ни много ни мало,
И, трогательно подоткнув одеяло,
Собой согревает в бетонной коробке,
И каждую ночь прижимается робко
К груди, где мое непослушное бьется
О том, кто ко мне никогда не вернется

Расчетливость, страх и сомнения канули в воду
Похожими быть- равносильно вулкану при взрыве.
А жить одним днем -секрет псевдоложной свободы,
Но лучше вот так, чем прошлым, как раньше жили.

Всё также бегу от себя, стою на своем,
Почти что забытых историй на сердце избыток.
Ты видишь, как мы суетливо и бойко живем
В ручье кошельков, ресторанов, долгов и кредиток?

Своё упрямство отправь же еще четверым.
А мне силы воли подкинул бы кто-нибудь!
Разжег ты огонь.
И слепо идти на на дым
Готова я весь оставшийся жизненный путь.

Красные вина.
Вина по цвету крови.
Белые зимы нам обещали снег.
Город был вспорот. Был по лекалу скроен.
Нас было трое: город и ты во мне.

Я тебя помню. Помню своим и каждым.
Первые приступы страсти случились до
Влажного взгляда. Встречной смертельной жажды.
До невозможности сделать последний вдох.

Шепот дыханий. Шелк белоснежной ткани.
Время - расстаться и заново заболеть
Тем, от чего мы бессмысленно отвыкали,
Не повторяясь во времени и числе.

я тебя подожду до зимы,
до февральских густых морозов.
никому не скажу, что ты –
моя память,
мой мир,
мой воздух.

какая есть. желаю вам другую,
какую пожелаете и так, чтобы навек.
я вас давно уж не ревную,
будь счастлив, чужой мне человек.

Ты говорила мне «люблю»,
Но это по ночам, сквозь зубы.
А утром горькое «терплю»
Едва удерживали губы.

Я верил по ночам губам,
Рукам лукавым и горячим,
Но я не верил по ночам
Твоим ночным словам незрячим.

Я знал тебя, ты не лгала,
Ты полюбить меня хотела,
Ты только ночью лгать могла,
Когда душою правит тело.

Но утром, в трезвый час, когда
Душа опять сильна, как прежде,
Ты хоть бы раз сказала «да»
Мне, ожидавшему в надежде.

И вдруг война, отъезд, перрон,
Где и обняться-то нет места,
И дачный клязьминский вагон,
В котором ехать мне до Бреста.

Вдруг вечер без надежд на ночь,
На счастье, на тепло постели.
Как крик: ничем нельзя помочь!—
Вкус поцелуя на шинели.

Чтоб с теми, в темноте, в хмелю,
Не спутал с прежними словами,
Ты вдруг сказала мне «люблю»
Почти спокойными губами.

Такой я раньше не видал
Тебя, до этих слов разлуки:
Люблю, люблю… ночной вокзал,
Холодные от горя руки.

я много чему научилась
к своим годам:
любить, ненавидеть
и жизни учить других.
но честно сказать:
мне так трудно дается, Мам,
тепло своих чувств
донести до сердец родных.

но чувств этих столько,
что не описать масштаб!
и, право, мне горько,
что к возрасту моему,
порою сложнее сказать:
" я люблю тебя, Пап",
чем произнести
" Я Люблю Тебя "
Миру всему.

Обними меня так, будто руки твои – это стены,
За которыми мне никогда ничего не грозит.
Я оттаю тогда, и тревога уйдет постепенно,
Как от нас уезжают ненужные больше такси.

Обними меня так, будто руки твои – это волны,
Что ласкают меня, окружая своей теплотой.
Чтоб слова возникали в душе, говорились невольно,
Чтобы фразы кончались надёжной такой запятой.

Чтобы время вокруг не спешило – сидело бы в кресле,
И роняло минуту, как новый изящный стежок.
Чтоб забыть навсегда непростое условие «если».

Обними меня так, чтоб я знала,
Что всё хорошо.

Любил… Спасибо тебе за это.
Грущу? Бывает, но я справляюсь.
Ты сам внушил мне стальное кредо.
Оно осталось, а я меняюсь.

Меняюсь к худшему? Не поспорить.
Учусь плохому быстрее, чаще.
Я знаю методы пульс ускорить,
Но ни один из них не щадящий.

И вот расклеилась, как конвертик,
Смешалось прошлое с настоящим.
Я так и буду до самой смерти
Беречь "люблю тебя" во входящих?

Любил… Не эту меня. Другую.
Зачем волнуешь ее? Она же
Предельно чувствует и тоскует,
Ты ей сегодня приснился даже.

Ты был… Спасибо тебе за это.
Касался трепетно, аккуратно.
Но жизнь не просто тобой задета
А перевернута многократно.