Иногда мне кажется, что прежде чем мы с тобой встретили друг друга, каждый из нас уже пережил свой дикий многолетний шторм, в котором всё самое ужасное уже успело произойти. Все эти странные люди, больные отношения, токсичные чувства, то и дело не выдерживали проверок временем и элементарным воспитанием, и жизнь безжалостно крушила их с такой силой, что разбросанные по планете ошмётки от бывших, старые айфоны с фотками, забытые телефонные номера, пропитывались мертвым молчанием и не могли собраться обратно даже в ненавязчивую н**уй никому ненужную дружбу.

И вот мы с тобой лежим вдвоём, как на берегу после кораблекрушения, на одной длинной голубой подушке, запыхавшись, оглушённые и голые, как рыбы на суше, живые и свежие, как рыбы для суши. Только самая чистая нежность может породить такую порочность и страсть, только самая глубинная мудрость может осознать такую любовь. Я впитываю и запоминаю наизусть все твои добрые слова, ты — все мои поступки, движения, и, конечно же, ощущение защищенности и спокойствия рядом со мной. Моя девочка, знаешь, я не уверен, есть ли вообще на свете какой-либо Бог, но точно знаю о существовании ада, так как я жил именно в нём, пока, однажды, не встретил тебя.

…но, что самое смешное (сколько мне говорят о том, что я хороший, классный, социальный, приятный человек; звонят, пишут такииие вещи), – мне редко помогают, никогда не защищают, не ставят в приоритет. «Влюблённые» не ухаживают. Не дарят цветов. Не кормят. Не хотят со мной детей. Возможно, каждый вокруг думает, что всё это делает «кто-то другой». И я полностью выгоревшая, уставшая, обнимаю сама себя и еле держу слёзы. Одна.

я хоть с голосами в голове разговариваю. они слушают.

Быть проще?

Идите нахуй со своим будьь проще. Я не буду проще, я буду еще сложнее. И пусть меня окружают только те люди, которые готовы и даже рады той «сложности» склада ума, и глубины мышления. А простые, оставайтесь там же, и не прыгайте выше, чем вам позволяет ваш эгоцентризм.

Эта што такое

Директор фабрики выходных дней

В голове поднялся гвалт мыслей, вот только ни одна из них не собирается в даже небольшой абзац, который, возможно, выдал бы хоть что-то для эмоциональной разрядки. иначе я, кажется, больше не издам ни единого чувства. они не расцветают, не радуют. Я просто будто их все и всё вокруг остановил, перевернул и забыл всё нахуй. я просто сделаю супчик из последнихсил. я просто пойду.

пока я был влюблен,

я напевал на том

небесном языке,

что гаснет в переводе:

там было «рокот», «вдох»

и «смех с набитым ртом»

и что-то о грозе,

отваге

и свободе

пока я был влюблен,

я был пустынный жар,

полуночный вокзал

и горное ущелье

и мир вокруг меня

цветной юлой бежал

я только созерцал

мерцанье и вращенье

я только рос и рос

куда-то вглубь, как ход

к переплетенью вод,

к тому, что только снилось.

я заключал вопрос,

я отвечал «ну вот»

и подставлял лицо

под проливную милость

я сразу был и тем,

что через час умрет,

и тем, что лишено

конца или начала

я превращал азот

в чистейший кислород

и новое дитя,

вдохнув его, кричало

о, я был одержим

я был маяк и луч

я был собачий нюх

я был телесный голод

и как метеорит

я пролетел, горюч

вселенную насквозь

и ссыпался, расколот

в прохладу этих рук,

как черное зерно

они были как шелк

я зашипел и замер

моя, моя, моя

мы стали заодно

я берег угадал

узнал его и занял

я думал, что велик,

а я был невесом

я был порыв и плеск

я был такая малость

я въехал словно царь,

а сел смиренным псом

у ног твоих, и ты

ты только рассмеялась

я одна… из них

когда ты не спала всю ночь, но у тебя хорошее настроение:

останься.