COOL KIDS CAN'T DIE

rudolf :

второе пришествие уже состоялось. в декабре 1999 иисус снизошел на храмовую гору в израиле и проповедовал туристам. те вызвали полицию, и спасителя забрали в дурку. через 10 лет он скончался от транков, шоковой терапии, плохой кормежки и анального насилия. мы уже почти 2 года живем в аду, многие привыкли.

rudolf :

когда ты раздеваешься
передо мной открывается
такой vision
что у меня сразу встаёт
о таком не играли
joy division
ну та группка
где Ян Кёртис
поёт*

zasada :

я сочиняю новый загон
меня знобит от спидов
сладких снов всем кто сегодня уснет
я не из их числа

rudolf :

ко мне частенько подходят молодые и не очень люди с вопросом "стоит ли читать библию молодежи" (это, если кто не в курсе, сектанты-адвентисты 7 дня, очень немаленькая у нас в нн религиозная комунна), я обычно отвечаю им "оыватжывд" и иду дальше, но как они прореагируют, если я скажу что-то вроде "аллах акбар", "ишнааллах" или "а стоит ли читать мамлеева пенсионерам?". т.е. ножом они меня не ударят?

• https://turquoiseboy.viewy.ru/
• https://chewbakka.viewy.ru/
• https://rudolf.viewy.ru/
• https://penis.viewy.ru/
• https://elskerdeg.viewy.ru/
• https://heaven.viewy.ru/
• https://oblomov.viewy.ru/
• https://max-california.viewy.ru/

rudolf :

— любая сексуальность, даже естественная, - греховна.
- так считает твой бог?
- так считает мой бог.
- у твоего бога комплексы из-за проблем с потенцией?

rudolf :

полно девочка, полно
шептать глухим на ухо, что ты слышишь как плещут волны

*
под черным футляром прятать больное сердце
чтобы убить в себе этот холод мало просто тепло одеться.
небо целует снегом раздетый город в краешки голых крыш
белым золотом января ты во мне скоро, чувствую, отболишь
покойных целуют в сухие губы. каждое утро целует рассветы в лоб
я просила у бога крылья и не убить во мне нло.

по чужим городам я теряла время, а мечтала терять покой
да простит меня бог, но мне хочется только увидеть море
и прижаться к тебе щекой.

давай, по-тихому. включи свою защиту. типо охуеннее тебя не бывает. что тебя не волнует где и кто умирает. как там я без разницы. и каждую чертову пятницу бегай по шлюхам. я ищу свой выход, ты ищешь свой свой мобильник и то, что ты вчера снюхал. и вообщем то какая кому разница, будет ли мне теплее, от твоей очередной пятницы. я ем мандарины и тлею. happy new year! ты как teddy bear, наблюдаешь, влюбляешь но сам не притрагиваешься. мне хуево. а у тебя по-моему каждый день-пятница.

маленький мальчик с утра повесился на крестике
он так не хотел, чтобы его девочка была с кем-то вместе
под музыку шуршащих пакетов собирался идти на учебу
с утра давился кислородом,
знаешь ли ты, та самая девочка
что веревочки на шее оставляют шрамики
знаешь ли ты, что все эти приступы
не смываются, не не удаляются, не стираются
маленький мальчик с утра повесился на крестике
не спустился по длинной лесенке
не пел под гитару песенки
девочка, он мечтал с тобой жить до пенсии
а веревочка в шею шею шею..

Что ты видишь?
Я вижу землю, плывущую окнами сквозь мутную пелену, посылающую небу свой страх, свое дыхание и тепло, вижу так четко, так ясно, будто я не на ошеломляющей высоте, а где-то посередине, среди птиц и тишины… Здесь бушуют вихри, все несется в неистовстве, будто тысячи когтей хотят изодрать воздух на куски. Я не знаю, как я родился, но я есть, я живу, и с каждой секундой я становлюсь все больше, сильнее, и в момент, когда сила переполняет меня до краев, будто обрывается что-то, и я с головокружительной скоростью падаю в бездну.
Что ты видишь?
Я вижу все. Сотни, тысячи, миллионы таких, как я срываются вместе со мной, летят, ударяясь о воздух, дробятся, сливаются, дробятся и снова живут и летят, две тысячи жизней проживая в этот полет дроблением и слиянием.
Бывает миг, когда я вижу солнце. И тогда оно видит меня. Великое это таинство –свет! И великое это счастье, когда луч, пронизав тебя, и его, и всех, творит неописуемое, многоцветное, невыразимо прекрасное; но это лишь миг, и вот снова полет с ошеломляющей высоты к земле, посылающей небу свой страх, свое дыхание и тепло, все более терпкое, непокорное и готовое покориться…
Что ты видишь?
Я вижу свою смерть.
Но я не боюсь ее. Кто знает, что будет потом, когда я разобьюсь на тысячи частей, сольюсь с водой, впитаюсь в землю, испарюсь… Кто знает, что будет, когда я, отжив свой миг полета, вновь увижу?

Что ты видишь?
Дождь. Я вижу дождь. Капли большие, крупные, тяжелые, шажками стучат по асфальту и моему лицу и снова по асфальту. Это так странно. Понимаете, мне всегда странно чувствовать и видеть обычные вещи; но вокруг так мало необычного, и нужно видеть новое и прекрасное во всем, что окружает, потому что оно действительно ново и прекрасно.
Что ты видишь?
Зонты. Черные, красные, фиолетовые и… постойте… даже прозрачные. Сквозь один проглядывает голова с копною мятых спутанных волос, а на зонте капли. Капли на зонте, а не в волосах.
Что ты видишь?
Иногда сквозь облака пробивается солнце, и к востоку, совсем маленьким кусочком, сияет радуга. Она такая маленькая, что ее почти никто не замечает. А ведь видно даже воздух вокруг. Он серо-фиолетовый, но совсем не страшный.
Мне вообще ничего не страшно. Когда живешь, не боишься смерти; когда не боишься смерти, не боишься жить… даже для того, чтобы просто жить.
Что ты видишь?
Я пока ничего не вижу, - капля попала мне в глаз.

Что ты видишь?
Мальчика-дебила на остановке, который, задрав голову под дождь и тупо улыбаясь, жмурится от капель.

еще вчера у меня не было ксилофона.
и я, к слову сказать, была абсолютно глухой с рождения.
такие не исцеляются - было мнение
моего лечащего врача. и я не могла слышать, как другие дети
зовут меня гулять и как шумит ветер
за окном ночью.
- впрочем,
не потому что я была глуха, а потому что меня никто не звал,
и в моей комнате нет окна.
я была совершенно одна
девяносто процентов времени, а в остальные десять приходил врач
и открывал рот, как мне казалось, они все делают одно и то же, дурачатся
и я тоже открывала рот.
и не знала, что со стороны это звучало как рвота,
как интенсивная рвота с гноем,
да, я была глухо-немой.
а в соседней квартире жил какой-то военный герой,
у него висели медальки и он приходил погладить мне волосы, иногда целовал в губы,
и я помню его липкие пальцы и желтые неровные зубы.
он приходил раз в неделю, и я знала, что он очень важный и что его надо слушать.
шла война, я ничего не слышала - мне не было страшно, просто иногда хотелось кушать.
и он приносил мне рисовые шарики и ложился на мой футон,
а вчера он принес мне ксилофон,
это такая дощечка из разных цветов и он показал, как по ней стучать.
он открывал рот, как мой врач, и я смеялась.
эта дощечка мне определенно нравилась. я взяла в руки палочку как что-то высшее,
и я услышала.
еще вчера у меня не было ксилофона,
и я, к слову сказать, была абсолютно глухой с рожденья.
и у моего урода-врача было непреклонное мнение,
что это не изменить.
но я услышала мир, и мне захотелось жить.
за окном смеялись дети, птицы, в хиросиме светило солнце и грела погода.
шло пятое августа тысяча девятьсот сорок пятого года.

еще вчера у меня не было ксилофона,
и я не слышала эти крики-стоны
и вытекающее из глазниц отчаяние,
которое теперь слышу ночами,
и звуки шагов по липкости крови.
у меня после взрыва выпали волосы-ресницы-брови,
и я уже не такая красивая,
и сосед-герой перестал приходить ко мне.
также я больше не видела врача-урода,
и я видимо скро умру от голода,
а может от излучения, кто знает.
но зато у меня есть ксилофон, и я слышу как он играет.

а может, небоскребы тоже страдают и разочаровываются в жизни от того,
что с них прыгают малолетние тупицы.
просто небоскребам неоткуда прыгать и в них чуть больше смелости.

а может, пока ты планируешь и расставляешь приоритеты,
к твоей кровати летит метеорит
или какой-нибудь разочаровавшийся в цели тополь-м.

а может,
слово жопа благороднее и светлее, чем слова небо и ваниль.

слава тебе,
гниль всея земли -
мы, как телевизор борзыкина, вышли из-под контроля,
и от нас, как в кино цоя, все еще ждут перемен.

в мире, где смена пола стала действием не менее обыденным,
чем замена батареек в пульте,
а слово *удивляться* стало более редким, чем слово *удавиться* -
в этом мире хотя бы раз позволь себе быть живым и не бояться испачкать свой слюнявчик.
хотя бы раз.
тебе понравится.

а может ваш бог всегда слышит и выполняет все просьбы - без исключения?
а может вам кажется, что это не так - просто потому, что очередную вашу просьбу он выполнил для кого-то другого?
а может он просто путается - потому что для него все люди (как для русского - все китайцы, и как для китайца - все русские) - на одно лицо?

"креативненько", -
подумал бог, придя в себя с похмелья и впервые
взглянув на созданный им мир трезвыми глазами.

.заретушированные девочки в узких джинсах и с идеальным маникюром уверенными стайками стягиваются к ларькам с дешевыми сигаретами.
. строгие девочки на лестничных клетках офисных зданий серьезным тоном обсуждают уровни продаж, держа в оттопыренных тонких пальцах дымящиеся слимы.
. опрятные маленькие девочки печально сидят на ночных подоконниках, выдыхая дым в форточку и стряхивая пепел в старые носовые платки и салфетки.
-
наверно, эти образы просто обязаны выглядеть крайне трогательными, терпкими и эстетически красивыми.
наверно, эти образы просто обязаны в каждом здоровом человеке находить понимание, а последний - еще и выжать у этого человека две-три скупых слезы.

только вот че-то, бля, никак.

трогательно и красиво это будет выглядеть лет через 10-20,
когда девочки начнут хрипеть и кашлять, отхаркивая желтую слизь, как 80-летние дедушки, выращивающие на своих огородах махорку,
когда их тонкие пальчики и белок в их красивых глазках пожелтеют - и это не замажешь уже никакой нивеей,
когда, помимо них самих, дымом будут дышать их дети.

. вишневые каки, ментоловые каки, чисто табачные каки.
. тонкие каки, толстые каки, мегатонкие каки.
. пачка день, два раза в день, одна кака в неделю.
-
какая разница?
девочки просто не знают,
как вести себя, когда они растеряны,
как вести себя, когда им одиноко,
как вести себя, когда им некуда деть руки и спрятать глаза.
девочек этому не научили.
их просто научили тому, что себя нужно вести.
всегда. куда? никто не знает. но ведь не вести - нельзя.
девочек просто научили бегать по ассоциативной цепочке вида "нервы/тоска/разговор/прогулка/мысли -> дым",
тем самым фактически заменив им этой сизой копотью кислород.
девочек просто научили, что в этих дымящихся фаллических символах
кроется их успокоение, расслабленность, задумчивость, трогательность, взвешенность решений -
иными словами, новая, апгрейженная, взрослая жизнь.

конечно, каки всякие нужны, каки всякие важны.
например, они очень нужны и полезны их производителям и пиар-пиплу.
точно так же, как полные аптечки в домах намного более полезны фармацевтам, чем самим обитателям домов.

что ж. девочкам еще очень повезло, что некоторые предприимчивые люди
любезно не создали культ из потребления жевательного навоза
или курения молотых использованных солдатских портянок.

все так просто.
щелкни выключателем.
секрета нет.