только лечь на траву напоминающую о тине

и закрыть глаза

и никогда больше не просыпаться.

мы были сиамскими близнецами

соединенными по средине

неотделимые как лево и право

молчание и голос

злоба и всепрощение

Адамово ребро и ключица

что с нами случилось после ?

что с нами могло случиться,

что мы друг о друге не помним?

мне всю свою жизнь приходилось

чувствовать боль отсутствия

оплакивать человека которого не существует

или бывшего так далЕко

что мы никогда не встретимся

я набираю случайный номер

но услышать тебя, словно слышать голос на пленке

давно умершего -

невыносимо,

и поэтому встреча с тобой ничего бы не изменила.

с каждым днем это кажется белой

простынью малой

приспособленной под экран

на которой крутят спектакль

вместо реальных видеоматериалов

Адам потерял ребро,

вместо голоса непрерывающийся молчание, иллюзорный ад

сколько тысяч касаний мы совершали за день,

но не срослись обратно

время нельзя отмотать назад

ты меня вряд ли отыщешь

среди этого огромного мира

океаны, леса, миллиарды лиц будто кружева

словно мантру читая над телом покойника

я желаю тебе всего самого сладкого

самого горького

я всегда желаю всем получать заслуженное

в те моменты когда ты мне был запредельно нужен

представляла тебя темноглазым улыбчивым мальчиком

бегущим с криками " получай "

ты боишься прощаний ?

прощания будто смерть

так, прощай.

хочу новые карты таро, трусы у меня в кружева х

"Разошлись мы с ней по-глупому, в самом начале осени. Не справились со страхом, вдруг накатившим на нас. Страхом, что всё так далеко зашло и дальше не получилось бы так беззаботно и вальяжно вышагивать бок о бок по пустым полуденным аллеям, заниматься любовью до изнеможения и в перерывах между этой сладостной дремотной жизнью зарабатывать себе на хлеб с паштетом.

Нужны были решения. Кардинальные, волевые. Мы жили на пределе, в ожидании чего-то, а сделать это сами боялись. Я боялся. Она видела это, грустнела, стала уходить в себя, но не находила там ответов, злилась.. Мы стали ругаться чаще, чем целовались. Стало заметно хуже.

А потом однажды утром она позвонила. Не было эмоций, слез, воплей. Сухо брошенное "приезжай" отрезвило меня вмиг. Я оделся и приехал за считанные минуты. Более странной беседы себе трудно было представить. Она промолчала часа три, а когда я встал, чтобы уйти, ведь любовь - любовью, а работу не пропустишь, то она закрыла лицо руками, вздрогнула и сказала: "не уходи". Вот это "не уходи" рвануло меня к ней с такой силой, что я задел стол, что-то разбил. Блять, какая же боль, мной вовремя не понятая, какая слабость сквозили в этих двух словах. Я целовал ее руки, плечи, лицо, - я был зол на себя, хотелось дать себе в ебало. Я оставил ее, прирученную мной, в грубом, чужом мире, еще не остывшую от моих объятий. Оставил и забил.

Я же считал, что все наши решения, все планы ещё рано продумывать. Ещё нужно подождать. Всё ведь и так хорошо. Чего еще нужно? Но она не умела ждать, и мне надо было принять этот её недостаток, заметить его на фоне сияющих достоинств. Вот этот момент, когда "пора", когда "самое время" ни в жизнь не совпадет с нашими внутренними часами. Я всё ждал. Чего? Пока стану богатым, пока куплю ей коттедж и трех шпицев с тупыми мордами, одену ее в меха, золото и французские кружева. А ей не это, а ей "не уходи".

"Не уходи", - и я готов был кататься сливочной колбаской под ее ногами.

"Не уходи", - и она соглашалась, противореча себе, на все мои условия, ей было уже по барабану, что я могу ей предложить, а что никогда не предложу.

"Не уходи", - и я понял, что она любит, уступает мне и готова меня изорвать в клочья за это, но способна только укусить во время поцелуя.

"Не уходи", - ну куда я теперь без нее.

"Не уходи", - и перевернуло, давай, собирайся, может еще успеем. "

#СуровыйДжовещает

я до мурашек влюблена в музыку VLNY. для меня не существует более чарующего симбиоза лаунжевого голоса и простой, но безумно красивой музыки.
это треки для дождливых вечеров, когда ты завернутый в одеяло, с чашкой ромашкового чая в руке смотришь в окно и осознаёшь, какая жизнь на самом-то деле замечательная штука. и как просто найти ответы на, казалось бы, очень сложные вопросы.

Весь день плавит жара,
И через два поворота, ему на работу,
А она спит до темна,
И пишет книжки с каким-то парнишкой,
С подругами пьет по дворам,
День талый, а ей все мало,
А он взял билет в Амстердам,
И еле слышно, сказал:

Мама я улетаю навсегда

у тебя темно, у меня горит свет,
но мне всё равно
я жду ответ.
не попадая в такт пишу слова
вместо серенад
кружева.

там и не спросят,
где меня носит.

авторские песни, каверы - неважно.
этот бэнд как маленький ключик к моей большой уставшей душе.

Не грусти. Рано или поздно все станет понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно. - Льюис Кэрролл