stop dreaming

Я вчера был распят
А сегодня раздет
Завтра буду убит
Возражения? Нет.
(с)

мне иногда до жути кого-то в данной ситуации жаль, но я толком не пойму кого. посмотри на меня. не отворачивайся. я вряд ли в ближайшее время изменюсь на столько, что ты возьмёшь меня за руку. так что просто посмотри на меня. привязываться к людям со схожими проблемами… боже… это до какой же степени должен быть развит нарцисизм и эгоизм?.. на сколько нужно бояться чего-то нового/противоположного/несхожего/сложного?.. меня никогда не ставили в угол, меня не научили сводить всё в одну точку, осознавать проблему и находить решения в извинениях. мне не за что извиняться. я толком и наошибаться то не могу, просто потому что всё сложилось так, что я для тебя ну даже не "вопрос, который нужно как можно скорее решить". так что все мои возможные ошибки, так или иначе, будут просто забыты. то есть не стоит стараться, мне на тебе не оставить шрамов. мне их только на своей коже выводить. каждый раз тебя узнавая. во всём новом.противоположном.несхожем.сложном. я, наверное, готова сбить тебя на ближайшем пешеходном не зелёный с какими-нибудь 80км/ч, только чтобы знать, что ты можешь хоть иногда смотреть на меня как-то иначе. стереть тебя. уехать мало знакомым маршрутом до конечной и оставить тебя там. стереть тебя. толкнуть тебя в плечи, глядя в глаза, с края моста, пока ты ещё не знаешь, что это лишь rope-jumping. стереть тебя. потерять тебя в огромном торговом центре. привязать тебя к кому-то, чтобы мы, наконец, оба узнали это псевдочувство. привязать и оставить.

— как тебе город? Нравится?
- ну… он мне не противен.

Это был первый раз, когда я назвала его по имени. Когда было слишком близко. Когда в коридоре, не таком уж и переполненном людьми с надписями
«я - придурок» на лицах, а иногда и без «я», он стоял слишком близко. Теребя в руках барабанные палочки, рассказывал что-то о выступлении через месяц по случаю Дня Рождения C. Cobain’а, что-то о философии в следующем семестре, я прерываю его, произнося это имя. Два слога. Меняется взгляд.
За это - моё в полной форме с его губ.
На каток после каждого непроваленного экзамена. На обратном пути чувствую, что мой хронический тонзиллит, наверное, в ближайшие дни
(если уже не на утро) снова даст о себе знать.

Хочу знать, какой ты была до меня.
Потому что я уже заебалась чувствовать себя виноватой.
Что хуже: постоянное ощущение чувства своей вины или состояние жуткого презрения и обиды? Избавление от обоих, пожалуй, так или иначе, зависит от тебя самого. Но в первом случае ещё и с условием, что человек тебе не особо то и нужен был. Во втором – наоборот, при условии, что нужен. Плюс самый важный пункт – вы не должны жить вместе, спать, чёрт возьми, вместе.
Вот он тот случай, когда голая правда, поселившись с тобою в одной комнате, доводит до точки.

/звёздная девушка, не обижайся, мало ли что я сказал/
Чем бы оправдать своё бездействие? Свою невозможность сказать тебе и слово. Сказать тебе уже, наконец, что мне от тебя толком нужно. Сказать тебе, уже давно абсолютно точно знающей, что нужно от меня.
Проводить время в поисках оправданий, должно быть, весьма полезное занятие. Ну хоть кому-то же оно должно приносить пользу.
н е у д а ч н и к а м?..

- Мои кретины друзья всегда норовят в меня влюбиться.
Люди, в которых влюбляюсь я, всегда норовят быть со мной друзьями.

Сквозь пальцы посмотрим, сквозь зубы полюбим
Язва с сарказмом - любимое блюдо
(c)

любовь – как оправдание к «хочу спать с тобой».
Будто бы мне есть что тебе сказать.
Откуда такое чувство вины?.. как будто можно допустить хотя бы одну мысль, что между нами ну хоть что-то было. Это временами похоже на полнометражную ссору со всеми обидами, словно мы друг для друга действительно кто-то. Но тогда какого хрена??? Тогда нужно перестать спать вместе. Давай не будем спать вместе. Больше давай не будем спать вместе. От этого чувства вины меня вдруг начинают устраивать все твои до этого бесившие недостатки: цоканье языком при рассасывании леденцов, невнятное бормотание при чтении, манера болтать по телефону ну и прочее. Сознание того, что я ни черта не делаю и тихие оправдания на тип «я сделал всё, что мог» приходят практически одновременно.
Я не хочу «кое-как» продержаться ещё полгода. Я не хочу стараться только из-за времени. Только из-за количества и (не таких уж и сомнительных) выгод.

Эта девочка – то самое «немного боли».
Запинается о провод от плойки.

Невозможно ведь потерять то, чего у тебя никогда не было, у чего тебя никогда не было. По крайней мере, это уж точно противоречит всякой логике, всякой физике. Потерять то, что было у тебя лишь в твоих мыслях, нельзя. Тогда зачем маяться дурью и мучиться из-за того, что теряешь «ничто»?

Между завравшимся «ты» и не плачущей «я»

А потом она ушла от меня. Когда всё узнала, она ушла. Это не было чем-то неожиданным. То есть я не возвращалась в пустую квартиру с пустыми полками, не просыпалась утром от звука закрывающейся двери. Это был обычный вечер, около 9 pm. Я сидела в кресле у окна, она складывала в сумку пару маек. Всё происходило при мне, всё происходило только под тиканье часов. Когда в моих мыслях раз за разом пробегало «надолго?», я заставляла себя смотреть в пол.
Накинула шарф, пуховик, закрыла на два оборота с другой стороны. Закрыла меня на два оборота с другой стороны.
Это всё слишком обычно в сравнении с тем, что по этому поводу могли бы написать; это всё слишком необычно в сравнении с тем, чего ожидаешь.
Пахло передержанной под утюгом тканью.
Нужно было произнести это вслух. Не написать, ни в коем случае. «она меня бросила», - тихо в трубку, чтобы не слышали эти стены, шторы, зеркало. Теперь бы от кого-нибудь «ну я же говорил», «всё так и должно было быть» и всё в таком вот духе. Но только "tick-tock" ею принесённых часов со стола и запах жженой ткани.

Лёгкие – не лёгкие? – всё равно ведь в твои лёгкие.

Сидя на полу с листами А4 в руках, я ещё даже толком не вчитываюсь, лишь пробегаюсь глазами по первым строкам, после чего опускаю голову к коленям, пряча лицо в ладонях. А чего ещё можно было ожидать? Я уже даже не могу произнести, что так не бывает. Совершенно разные люди говорят, что мы одинаковые. Четверть из них, ещё толком не разобравшись, вообще, по началу, полагают, что мы один и тот же человек. Я позволяю себе это в первый и последний раз – я задаю этот вопрос; держу трубку промерзающими пальцами: «И что мне дальше делать?». Ты замолкаешь. Но я уже пытаюсь сменить тему, на что ты соглашаешься.

Лажаю, как min, раз в неделю. Я готова была сесть прямо там, между светофорами на проезжей части, когда это грёбанное сообщение уходило не по тому адресу. Небо рассыпалось на кусочки, мало кто заметил. Уже слышу гудки, но никакие оправдания никак не лезут в голову. Спохватываюсь только когда теребимый в руке ключ царапает кожу. Ты была бы полной дурой, если бы поверила хоть одному моему слову из всего невнятного только что сочинённого объяснения о том, что это было не о тебе. Я надеюсь, что ты поверила. Но когда задумываюсь, то, может, лучше, если не поверила…

За всё это время я успела сделать из тебя идеальную личность.

Что самое кошмарное – в своих мыслях.

С утра планы по небанальному заваливанию экзамена. По подоконнику рассыпан пепел. Пытаясь сочинить что-нибудь о ходе Вьетнамской войны, я отвлекаюсь на таблицы иероглифов и карт, которыми здесь увешаны стены, прихожу в себя только когда уже чересчур ясно в моих мыслях полыхает в огне белый бумажный фонарик под потолком.

Человек, читающий по Брайлю, проводит указательным пальцем по моей переносици. Эта библиотека недалеко от катка, на углу. Я помогаю забрать сок и донести до стола. Моя доброжелательность до добра не доведёт.
- а потом было много-много «не знаю» на все вопросы. счастье – та же шлюха.
- счастье – когда есть кто-то, кому хочется пожелать счастья.
- слышала, в этом году осенние депрессии – не модно?

/не умею тебя ненавидеть/
Вот он тот момент… когда я стою у окна, пролистывая несколько последних дней, и как-то случайно отметив, что пачка улетела за 2 суток… - наверное, это тот самый момент, когда нужно было хвататься за голову, звонить тебе и спрашивать – к_т_о т_ы.
Человеку всегда нужен кто-то, за кого он мог бы мстить, кто-то, для кого он мог бы жить, ну и т. д. Человеку всегда нужны предлоги, в обоих значениях слова.
- А вдруг я - та самая..? А мне уже на год больше, чем тебе. И я не она. Ну что тут поделаешь..? Приезжай ко мне… напьёмся.

Как же я терпеть не могу все эти походы в гости к друзьям, которые теперь "живём вместе". Которые зовут тебя посидеть вместе вечером. И вот ты обоих знаешь на столько, что становится невозможным находиться втроём. Ты знаешь их на столько, что становится непонятным, как толком себя вести, чтобы не стать причиной того, что кто-то узнает то, чего ему не нужно было знать. Всё это начинает походить на игру, на которую ты приглашён как наблюдатель. У меня таких ещё 2 похода на сегодня. На одну съёмную, 2ую частую.

Я уже не помню, что рисовала в тетради парню в метро, что подходил с этой непонятной улыбкой, от которой начинаешь ненавидеть себя. Но уже сожалею о том, что в глазах только одолжение.

Оказалось, что мы уже "знакомы", просто не "ходим друг к другу в гости". Ты же знаешь, в чьих рубашках, прямо на кожу, я смотрюсь лучше всего,. . рубашках, которые не достаются мне вот уже 8 месяцев. Да, я считаю. Считала. Счета ли?.. твои телефонные, мои интернетные. За часы невыговоренные, вымолчанные не вместе. Измениться – это не свои же мысли не узнавать, а понять, что сказанное тобой воспринялось бы по-другому ещё несколько месяцев назад. И чёрт знает, что ты в данный момент имел ввиду. Когда я по утрам захожусь кашлем в подушку… где ты? во что ты одетый? на какой поезд у тебя обратный билет?
Какое к чёрту «продать себя», твои описания Невского, Петропавловки и Литейного в режиме
on-line в мои 5 утра?! когда ты мне… ну даже не снишься…

- там есть функция «доступно некоторым». Можно я буду «некоторым»?

Наверное, хватит.
Все эти "только нА ухо" и "слишком близко".
Тихо-тихо, чтобы только прислушиваться.
Бояться вздохнуть, чтобы потом не переспрашивать.
Почему бы уже не кричать на всю улицу..?

- завтра я соберу красиво волосы и ты будешь снимать меня до самого отъезда.
завтра она соберёт красиво волосы и забудет про фотоаппарат до самого отъезда,
а я останусь без единого воспоминания/упоминания о ней до следующего года

Многоточие – образ наших мыслей.
Ну спроси… ну задай этот «вопрос журналиста» -
«что было самого весёлого в твоей жизни?»

Ну как будто бы ты для меня что-либо значишь. Ну как будто бы я ДЛЯ ТЕБЯ ХОТЬ ЧТО-ЛИБО ЗНАЧУ…
Мне всегда казалось, что иду я к конечной цели. Что вот там за фонарём меня впустят, и будет тепло, и будут разматывать шарф с шеи, что-то знакомое из динамиков, поставят чай, будет старый диван с неровными пружинами. Я всегда думала, что, сколько бы я ни шла, где-то есть конечная. Но всё оказывалось совсем наоборот.

Ну это будто бы я влюбляюсь в каждую твою очередную блядь
Давай будем названивать в этот чёртов Пункт Приёма Детских Страхов, чтобы они там охуели просто от услышанного, но для начала надо разобраться, кто кого и от чего спасает. У меня нет этого синдрома нечувствительности к боли и никакого Котарда. Так что можешь начать представлять, чего мне стоит мой публичный мазохизм.
Звонить друг другу раз в полгода, только чтобы удостовериться, что одни и те же предметы/адреса до сих пор вызывают одинаковые
мысли/воспоминания/ассоциации. Удостовериться, что мы ещё можем говорить часа 2 подряд, не замечая времени; что это ещё возможно – договариваться, о том, что, когда ты будешь проездом, а у меня полно свободного времени и денег на телефоне – мы обязательно как-нибудь встретимся и договорим о том, о чём сегодня не успели… договариваться и знать, что это - сплошная бутафория.

И я, чёрт дери, была тем самым user’ом. И я писала эти, будь они неладны, вымученные, а потому пр оникновенные.
А теперь попробуй, собери меня.
Нарисуй чай на моих запястьях.
У меня снова HIM в наушниках.
Попробуй, собери меня.
Снимай мои ладошки.

"ты - грёбанный фетишист", - Л. замечает мой взгляд на руках существа, стоящего метрах в двух, держащегося за поручни. -
То же чувство, когда я одёргиваю майку, ловя уже твой взгляд на родинке ниже левой ключицы.

Боже, как же ты меня душишь невозможностью говорить…

Когда больше не пьешь и бросаешь курить
мир сужается словно под ярким светом зрачки,
телефонную трубку берешь и боишься, гудки
прерывают поток мыслей: "кому звонить? "
Опускаешь обратно трубку, опускаешь руки, сам
опускаешься вниз.
Что-то в горле застряло, но на другом языке.
Не забыть и не выдавить. Ты - одинокий турист на маяке
молча бешеным взглядом обведешь наступившую ночь.
И никто не поможет, если сам ты себе не в силах помочь.
(c)

Воротишься, купи себе на ужин
Какого-нибудь сладкого вина,
Смотри в окно и думай понемногу:
Во всём твоя, одна твоя вина,
И хорошо. Спасибо. Слава Богу.
Как хорошо, что некого винить,
Как хорошо, что ты никем не связан,
Как хорошо, что до смерти любить
Тебя никто на свете не обязан.
(с)

ну ты знаешь, будто бы кто-то из нас вдруг стал лучше
Вдыхаю запах страниц томика, с глазами Бродского на обложке, буду перебирать строчки в электричке.
Да если бы моя жизнь менялась каждый год как во всех этих новогодних драмах… повеситься на ближайшей гирлянде уже можно было бы от нескончаемого счастья. А так… хоть есть о чём малознакомому человеку за чаем о себе рассказывать. Ну и тебя, конечно, приплетать приходится, уж извини… ему так интереснее слушается.
Я хожу по тем улицам, где в окнах не горят гирлянды. И давайте не будем врать – все ведь встретили Новый Год примерно одинаково. Ну за исключением тех, кто в 50 лет в конце декабря потерял мужа и не был приглашён детьми, остался один дома. А все остальные, давайте не будем врать об одиночестве.
Давайте не будем врать… - просьба воспитателя в детском саду. В детском саду, в который я не ходила.
И всё уже написано до нас. Скоро можно будет покупать дневники и не утруждать себя исписыванием страниц. Скоро можно будет покупать дневники сразу со всеми этими банальными историями. Как альбомы с набросками и рисунками.
Ну то есть, знаешь, будто бы кто-то из нас многое осознал/понял

— это не смешно.
- значит, это не шутка.

Можешь совсем не волноваться. У меня это чувство проскальзывает, только когда я лезу в твои нагрудные карманы за мелочью, потому что ты уже не в силах поднять замёрзших рук. Ты отворачиваешься и отводишь глаза. Кажется, попросила бы сделать это кого угодно, кроме меня.

Здесь такая тишина, что первые дня 2 только пытаешься привыкнуть. Нет, она совсем не пугает и не сводит с ума, как у писателей, специализирующихся на психологических эффектах. Просто когда куришь ночью на заднем дворе, опираясь спиной о дверь, ощущение, что она сидит рядом… но стоит ей попытаться коснуться тебя, как её руки проходят сквозь… знаешь, как у привидений в кино.

I’m not a doctor but know… if nothing breaks you, you just go mad.

Мы распаковываем посылку оттуда, где говорят на твоём любимом языке, на языке, от которого мне пришлось отказаться. М. рассыпала конфетти, палочки корицы, орехи и серпантин. Лучшего подарка в этом году и придумать будет нельзя.
От друзей избавляюсь на раз – два.
Я ведь не она, куда мне..? И я не лучше, но знаю тебя лучше.

«приезжай. с тобой никогда нет никаких разочарований».

Не будет ли это слишком – складывать перед тобой журавликов?

Отвыкаю. Не выкаю.
Набить на тебя штрих-коды, чтобы помнить. Тебе и мне. Просто постоянно помнить.
Не мнить себя кем-то чем-то бОльшим.
У тебя внутри что-то вечно рвётся, лопается, сгорает. Наиграно обрывается.
А я всё опаздываю и опаздываю. В больших случаях не к месту. В меньших – не вовремя.
Оживаю после кофе.
Урываю кусками чьё-то растрёпанное внимание. Смотри и делай вид, что не знаешь зависти.
Завтра давай окна нараспашку. Замёрзнем к чёрту в этих стенах.
Завтра давай меняться. Мне бы моё весьма странное проявление безразличия хоть на что-нибудь выменять.
Завтра давай меняться. Если поменяюсь я, что это изменит в твоих мнениях?
Если поменяешься ты, знать тебя больше не захочу. Так что завтра давай меняться.

Развалите меня на сотни озлобленных пикселей.
Я буду ссыпать пепел с моста на твой поезд.
Мой увезёт меня отсюда только завтра.