XSmorning

Вот мое сердце сургучное, твоим именем запечатано,
сохнет трещинками звездчатыми, груди льнут слепыми крольчатами,
в грудь твою сонно тычутся, у тебя была таких тысяча,
но - твоим именем оцарапаны мои губы, что как вино,
потому что сухое красное, потому что горчит оно.
Непрочитано, непрочитано то, что там, под печатью гербовой,
под изящным твоим экслибрисом: эта книга из книг такого-то.
Ранит губы бокалом сколотым твое имя, что как вино,
потому что в хрусталь оправлено, потому что пьянит оно.
Я пропитана, вся пропитана алкоголем и сигаретами,
одинокие спят одетыми, а бывает и неумытыми.
А бывает, совсем не спят они, на постелях своих распятые,
и баюкают, будто спятили, телефонные номера.
Эти судороги сердечные - бесконечные, бесконечные,
никакого вам нахуй завтра, никакого в пизду вчера.
Это худшая из агоний, так что дай мне скорей ладони,
видишь тучи над Панксатони - нам не выбраться, день сурка.
Я уже походила в шлюхах, а теперь я побуду строгой,
ты один меня станешь трогать и одну меня будешь нюхать;
говоришь, есть неалкоголики, у которых побольше кролики?..
Ну, любуйся. Издалека.
(c) Анна Ривелотэ

В свежих ранах крупинки соли.

Ночью снятся колосья ржи.

Никогда не боялась боли -

Только лжи.

и пока в других умирают люди
во мне - сердца
кто-то новый меня забудет
от ступней до подробнейших черт
лица

любовь искали и не находили,
любовь теряли и не берегли.
" любви не существует", -
говорили.
а сами умирали от любви

© Жюли Вёрс

он восторженно въелся в память,
твоюж мать.
он так больно умеет ранить
и целовать.

Никогда не говорите «мне все равно».
Не надо стремиться афишировать свое равнодушие.
Это не показатель Вашей независимости.
Равнодушие — это паралич души.
Что Вы чувствуете, когда Вам говорят «мне все равно»?
Становится пусто и холодно внутри. Вы ёжитесь и протестуете.
Чаще всего, про себя… Ведь собеседнику… «все равно»…
Всего каких-то два слова, а как глубоко проникают они в душу,
занозой впиваются в сердце и остаются гнить, иногда напоминая о себе.
Человек не может жить без уверенности в том,
что он кому-то нужен, что его любят.
Он чахнет, переживает, замыкается в себе, погибает.
Худшее преступление, которое мы можем совершить по отношению к людям, — это не ненавидеть их,
а относиться к ним равнодушно; в этом — суть бесчеловечности.
Прошу, никогда не говорите «мне все равно»…
(с) Иван Охлобыстин

Я не понимаю, почему это называют разбитым сердцем. Такое чувство, что и все кости сломаны тоже

Джаред Лето

Ты думаешь: когда увидишь его,
кровь твоя превратится в ситр,
воздух станет густ и невыносим,
голос - жалок, скрипуч, плаксив.
Ты позорно расплачешься
и упадёшь без сил.

А потом вы встречаетесь, и ничего:
никаких тебе сцен из книг.
Ни монологов, ни слёз, ни иной возни.
Просто садишься в песок рядом с ним,
а оно шумит
и омывает твои ступни

ты говорила мне тысячи слов, а я понимал половину.
всё давилась воздухом:
" любимый,
любимый,
любимый,
лю-
би
меня. "

охотница.
нет, Кровавая Мэри.
сплела вокруг меня паутину
с криками:
" я тебя никогда
не
покину! "
любовь, продажная, в общем-то, шлюха, перекручивала пуповину.
я близнец-полукровка
с сахаром на губах при мысли о конфетах "коровка".
и чтоб слаще любого мёда и самых желанных губ.

извини,
я сегодня несколько груб.
ты сегодня моя Мальвина.
я над тобой. я твой персональный инкуб.
мне страшно нравится, как ты от бессилья
царапаешь мою спину.

мне грустно за людей у которых в руках сигарета,
если честно сказать - я порой отношусь к ним и сам.
многие бы никогда не курили, но у них, к сожалению, нету
человека, который бил бы их по рукам.

Дима Ветер

Мама, я сильнее, чем всем кажется.
Но слабее, чем самой того хотелось бы…
И спасает лишь одно – глаза накрашены,
Если б не они, то разревелась бы.

Мама, я поэтому подводкою
Так отчетливо рисую, мол, довольна я.
…Напиваюсь не мартини – чаще водкою.
Мне не надо, чтоб красиво – мне б не больно…

Мама, ты прости. Я просто выросла.
И ищу то умного, то сильного,
Но молюсь, чтоб поскорей забылся тот,
Кто сумел стать миром… и разбил его…

Мам, мне больно. Мама, ты прости меня,
Что с тобою не делюсь проблемами,
Что не знаешь ты от чьего имени
Хочется кидаться мне на стены.

Да, я выросла – помада, шпильки, стрелочки,
А ненужных сколько в памяти мобильного…
Но пока ты говоришь мне: «Моя девочка»
Мам, я всё смогу. С тобой я сильная.

Юля Гаркуша

нет, нет я не остыла. я устала

от этого страшней в десятки раз.

я молча у холодного вокзала

с другими провожала Вас.

бездомная, как брошенные дети,

ненужная Вам в горестной тоске!

мне волосы трепал упрямый ветер

и путалось отчаянье в строке.

молчите вы.

ах, как же это мало

вы мне смешны в просторе этих фраз.

нет, нет. я не остыла. я устала:

от этого, я отпускаю вас.

Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка,

Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?

Вашу тонкую шейку едва прикрывает горжеточка,

Облысевшая, мокрая вся и смешная, как Вы.

Вас уже отравила осенняя слякоть бульварная

И я знаю, что крикнув, Вы можете спрыгнуть с ума.

И когда Вы умрете на этой скамейке, кошмарная,

Ваш сиреневый трупик окутает саваном тьма…

Так не плачьте ж, не стоит, моя одинокая деточка,

Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы.

Лучше шейку свою затяните потуже горжеточкой

И ступайте туда, где никто Вас не спросит, кто Вы.

Александр Вертинский

сколько можно тебя учить – не показывай ран.
тебя вывели в центре города на огромный такой экран.
и все пялятся, как ты корчишься, как ты крошишься на пыльцу.
никогда не показывай боли.
эти спазмы тебе не к лицу.

Не только от одеяла можно согреться,
А дела отложить не только на завтра.
Чтобы говорить «люблю»
Не обязательно иметь сердце.
Чтобы летать, не обязательно
Быть космонавтом.