Добро пожаловать, Всем Новым Следящим!!!
Я - филолог, а значит, Вы попали в мир филфака и всего, что с ним связано. Я надеюсь, Вы не сойдете сума, а полюбите литература так же, как я.
naturelle:
"Я не готовлюсь к написанию книг. Не просиживаю в библиотеках, не делаю выписок, ничего нигде не подчеркиваю. Я просто сажусь и пишу гребаные слова. Называйте меня колбасником. Да, я долбаный колбасный писатель. То, что я пишу, — это колбаса. Сел и съел. Я признаю это и не принимаю никаких претензий: ведь я никогда не выдаю свою колбасу за белужью икру"
Стивен Кинг. Писатель, 63 года, Портланд
By Glen C. Strathy
Chekhov’s Gun is a plot device whereby you introduce an item in the first part of your novel that doesn’t seem important to the story at the time, but takes on greater significance later on. The principle was expressed by the great Russian playwright, Anton Chekhov, who said that if you put a gun on stage in the first act of a play, it should be fired in the second act. According to some sources, he also expressed this in the negative form as: don’t put a gun on stage in the first act unless you intend to have it fired in the second.
Some writers try to follow this dictate very rigorously and avoid mentioning any object unless it will play a major role in the story, but that is really taking things too far. It also makes the story a bit predictable, once the reader realizes that every minor item is going to be crucial later on.
I believe Chekhov used the example of a gun because a gun isn’t just any object. When you put a gun onstage, it automatically gets attention. Particularly in a live performance, the sight of a gun fills the audience with nervous anticipation because it is an inherently dangerous object. Of the many items you will mention in your novel, Chekhov’s Gun applies only to the few that stand out.
You violate the principle of Chekhov’s Gun if you take the time to draw your reader’s attention to an object, perhaps by a lengthy description of it or its history, in a way that makes it seem significant, and then never mention it again. This risks disappointing your the readers who assume you drew attention to the object for a reason. An editor might suggest you cut the description out, if the object has nothing to do with the story. This follows another general principle of writing: include everything you need to tell the story, but nothing more.
So if you do draw attention to an object, your readers will expect this object to appear again. They will infer it is important to the story, and in most cases you should deliver on that promise.
Here are several ways you can employ Chekhov’s Gun:
1. Preplanning (for plotters)
The Harry Potter novels are a case where an author planned an entire series meticulously in advance. Folowing the principle of Chekhov’s Gun, J. K. Rowling introduces numerous people and items early in the series that have a particular function at the time, but whose full significance is only revealed much later. For example…
Scabbers the rat is introduced in The Philosopher’s Stone when Ron attempts to turn it yellow using a spell taught to him by his brothers. When the spell fails, the reader assumes it is because either Ron has not learned enough magic to make the spell work or that the brothers were pulling a joke on Ron. Two books later, in The Prisoner of Azkaban, we discover the real reason is that Scabbers isn’t a rat but a wizard/criminal in hiding.
Gryffindor’s sword is introduced in the second book as a way to kill the basilisk. But in The Deathly Hallows it takes on even greater significance when we find out that absorbing the basilisk’s venom has turned the sword into one of the few tools that can destroy horcruxes.
Sirius’s Mirror seems like a novelty when it first appears, but it eventually becomes important for saving the lives of Harry and his friends.
Mrs. Figg appears as a dotty old babysitter in the first Harry Potter book, but in a later book is revealed to be one of Dumbledore’s agents whose testimony keeps Harry out of prison.
Grindelwald is mentioned in the first book as a marginal historical figure on a trading card, but he is revealed later to have played a crucial role in making Dumbledore the man he is.
If you are the type of writer who outlines your novel in detail before you start writing, you probably begin the writing process knowing that certain items will be important by the end of the novel. You can therefore look for good opportunities to introduce them well in advance. That is generally more satisfying and believable than having your characters stumble on exactly what they need at exactly the right moment. We all know that life seldom happens like that.
2. During writing (for pantsers)
If you are a pantser who doesn’t plan in advance but simply invents the story as you go along, you may find yourself introducing items, people, or events early in your novel without any intention to return to them later. Nonetheless, when you get to the second half of the novel, you may find yourself using the technique of Chekhov’s gun instinctively. You may suddenly find important uses for some of those items, and that weaving them back into the story makes the plot hang together better.
3. Post-writing.
Chekhov’s Gun is also a technique you can use in hindsight, when you are revising or editing your novel. For instance, let’s suppose at one point in your novel your hero has his car wrecked and this is a significant loss for him. You may discover you can deepen the significance if you insert the car at an earlier point in the novel, explaining why the car is important to him. Perhaps he associates it with someone who was once important in his life but is no longer there, or perhaps it is tied somehow to his identity.
Of course, every principle has its exceptions. In this case, the exception is found in mystery stories…
Chekhov’s Gun vs. Red Herrings
In mystery stories, your challenge is to provide your reader with the information needed to solve the mystery but to disguise it so that most readers will only see in hindsight where all the clues pointed. Some items you introduce will follow the principle of Chekhov’s Gun and turn out to be important in the end. But you will probably disobey that principle when introducing other items.
For instance, you can introduce some items in a way that makes them look like they could be important when they are actually red herrings (false clues designed to throw readers off the scent). Perhaps they are important to a subplot, but not to the main plot.
In other cases, you will try to draw as little attention as possible to the real clues when you introduce them, so the reader will not suspect they are actually important. That doesn’t violate the principle of Chekhov’s gun, but it does give it an important twist.
Почти сутки беспрерывно идет дождь. К дождю в Самеркрове привыкли все и давно. Я не исключение. Уже давно стемнело, а я все никак не сомкну глаз. Завтра трудный день. Завтра уезжает мама. А это значит, что я остаюсь одна. Это значит: все встанет на круги своя, как прежде до «аварии». За исключением воспоминаний об «аварии» и о ее участниках…
На прошлой неделе она была рядом со мной. Я поняла это, по бешеным глазам Трэйси, Дэниэла, Дакоты и яростному взгляду Роберта. Роберт как спасательный круг, внутри которого находилась я. Сосредоточенность каждого на применении своего дара, вот что их выдавало. Ее взгляд я ощущаю постоянно. Я начинаю к нему привыкать, но каждый раз себя настраиваю на то, что я не должна с ним мириться, я не должна ему подчиниться! Я не боялась ее, если я встречусь с ней, она не увидит моей слабости, не почувствует мой страх! Я обещаю это себе каждое утро, когда открываю глаза. Это же мне обещает и Роберт каждый день, и я ему верю! Верю… И всегда буду верить.
Рукав кофты, надетой на мне, становился влажным. В открытое окно попадали капли косого дождя. Сама не знаю чего ждала, сидя на подоконнике перед раскрытым окном. Наблюдала, как быстро падают капли с неба. Рассматривала луну, еле заметную сквозь мрачные тучи.
Ева уедет и приедет только в июле на мою свадьбу. Страшно вспомнить как я рассказывала родителям о помолвке…
— Мама, папа, — начала я, появившись в дверном проеме гостиной, где на диване сидели Майкл и Ева, — Мы хотим с вами серьезно поговорить, — с жалостью посмотрела я на Еву. — Только вы должны отнестись к сказанному серьезно. И, пожалуйста, папа, будь поласковее. Роберт для меня много значит… — тихо произнесла я последнюю фразу, хотя знала, что Роберт слышит.
Майкла всего перекосило от услышанного. Взгляд Евы метался от меня к Майклу. Она нервничала. С этого момента волноваться, не хуже Евы, начала и я.
Я выглянула в коридор, взяв Роберта за руку, ввела его в гостиную. Майкл показал рукой на кресло напротив него и посмотрел на Роберта. Ева сфокусировала внимание на Роберте.
— Мистер Грин, миссис Стивенсон, я официально хочу попросить руки вашей дочери.
Ева не была удивлена, в отличие от Майкла. Будто знала к чему я клоню, когда сказала: «Отнеситесь к сказанному серьезно». Глаза Майкла были широко распахнуты и полны удивления.
Повисло долгое молчание. Но его прервал немного погодя Роберт.
— Я люблю вашу дочь! И обещаю, что не дам ее в обиду и сам никогда не обижу!
Я разжала пальцы на руке и протянула ладонь вперед. На ладони лежала коробочка с кольцом. Открыв ее, я надела на палец кольцо. Майкл перевел взгляд на Еву. Между ними завязался немой разговор, как будто они что-то из взглядов друг друга поняли? Наконец, Ева перевела глаза на меня и широко улыбнулась.
— Да, Роберт, мы даем благословение на ваш брак, — согласился Майкл. — Мы давно поняли, что рано или поздно вы придете и сообщите нам свое решение. Но мы не думали, что так скоро.
Я радостно улыбнулась Майклу.
— Будьте счастливы! — дрожащим голосом произнесла Ева.
Из глаз Евы ручьем полились слезы, которые вытирать она не спешила и даже не старалась. Я подошла к ней и крепко обняла. Моя футболка тут же впитала ее слезы. Боковым зрением я видела как Майкл смотрит на Роберта. Расстрела не случилось. Это хорошо.
Рукав становился все теплее и теплее и… Что такое? Он… сухой! Я выглянула в окно. С неба ничего не капало и на небе ни тучки. Луна стала ярче, стали видны звезды. Я слезла с окна и села на кровать. Моя интуиция подсказывала, что мне стоит закрыть глаза, чтобы приятно удивиться. Так я и поступила.
Открыла глаза, потому что чувствовала дыхание на щеке. Я зажала его ладонь между своими и смотрела в глаза.
— Что с тобой? — спросил Роберт.
— Еще месяц назад мама говорила, что уедет в апреле. А сегодня апрель и завтра она сядет в нужный самолет и улетит, а приедет через пару месяцев.
— Ты должна смириться с этим. Ева не всегда бы смогла быть с тобой. Наконец, у нее есть Фрэнк. И он, и она скучают друг по другу.
— Да, но я привыкла к ее постоянному присутствию. Я буду по ней очень скучать!.. — дрожащим голосом произнесла я.
— Я бы тоже хотел сейчас увидеть маму. Такой же красивой, какой она была и такой молодой. Хотел бы посмотреть отцу в глаза…
По интонации я поняла, как ему тяжело, это его гнетет.
— Давай не будем о грустном? — чуть заметно улыбнулся он. Я опустила ресницы.
— Я тут думала… Вообщем, у меня появилась маленькая корректива, по организационно части свадьбы. Нет, если ты не захочешь, я не буду настаивать…
— Я выполню все, что ты хочешь.
Улыбаясь, произнес Роберт. И вторую руку положил на мою.
— Я знаю, что организацией занимается Мелисса, но я бы очень хотела, чтобы мы не просто поженились, поставив на листке бумаги печать и расписавшись под ней, а обвенчались. В церкви. С соблюдением всех традиций и канонов.
Я не сводила с его лица взгляда, ждала его реакции.
— Просто пока я человек и могу чувствовать, я бы хотела поволноваться, послушать библию из уст священника, держа свечу в руках, сказать тебе в ответ «да».
Никакого удивления в ответ не последовало, наоборот он шире стал улыбаться; его лицо стало довольным. Мои руки тряслись, от чего и тряслись его (я держала его руку, зажатой между своими).
— Эта идея мне очень нравится! — воскликнул он. Я шумно выдохнула.
— Спасибо!
Я потянулась к нему и поцеловала. Он обвил меня руками, притянув ближе.
— Тогда я тоже хочу кое о чем тебя попросить, — отстранившись, начал он. Я кивнула головой. — Так как ты станешь моей законной женой, я бы хотел, чтобы ты взяла мою фамилию, распоряжалась моими деньгами, как хозяйка слугами.
— Да, — ответила я и улыбнулась.
Распоряжаться его деньгами я больше всего не хочу, для меня они не играют важной роли в моем замужестве. У меня другие планы.
Утром глаза открывать не хотелось только потому что не хотела мириться с наступлением того дня, когда Ева возвращается во Флориду. Фрэнк для этого приехал за ней. Вчера днем он прилетел из Сан-Франциско прямо с игры, поругавшись с командой (за исключением лучшего друга Фила) и нагрубив тренеру. В доме ему никто остаться не разрешил и не разрешит никогда. Майкл на дух не переносит его. Поэтому Фрэнку пришлось остановиться в мотеле. Он просил и маму переехать в мотель, но она даже слушать его не захотела по этому поводу. Весь вечер она не спускала с меня взгляда. Она наслаждалась общением со мной; прижимая меня к себе, из ее глаз катились слезы. Мне хотелось ее утешить, но бесполезно. Я так же видела расстроенные глаза Майкла. От привычки никуда не денешься.
В машине я прижалась к маме, она водила пальцами по моим волосам, я тихо плакала.
В аэропорту Фрэнк радостно поздоровался с нами и крепко обнял меня, но я выкрутилась из его объятий. Майкл испепеляющим взглядом смотрел на Фрэнка. Когда объявили посадку, Ева смотрела в глаза Майклу. Слезы бежали ручьем из глаз. Не выдержав, она обняла Майкла и что-то шепнула ему на ухо. Майкл провел по ее спине рукой, и она отстранилась от него. Лица Фрэнка я хоть и не видела в этот момент, но я уверена, что оно выражало злость, ненависть… обиду… Хорошо, что я этого не видела.
Ко мне подошел Роберт. Ева улыбнулась ему, и Фрэнк потянул ее к регистрационной стойке. А через несколько минут они вообще исчезли из вида. Я думала: я намного слабее — буду рыдать, что меня никто не сможет успокоить. Но слез не было совсем; от чего становилось еще более обидно. Наверное, за последние дни я исчерпала запас, поплакав по поводу и без повода. Я повернулась к Роберту и уткнулась лицом ему в грудь. Он прижал меня к себе рукой. Я слышала рядом громкое дыхание. Оно принадлежит Майклу. С каждым вздохом он шмыгал носом.
На стоянке аэропорта я попросила Майкла подождать меня немного. Я хотела поехать домой вместе с отцом. Теперь, после отъезда мамы, мне казалось еще больше, это было навязчиво, что я предаю Майкла, бросая его одного. Как минимум год я не смогу общаться с ним, потому что я смогу сорваться и укусить его. Жажда крови у меня будет сильнее, подавляюще, чем рассудок и понимание, что это мой отец, а не источник питания.
— Я вернусь домой с Майклом. Я не хочу сейчас его оставлять. Он и так не может смириться с тем, что скоро я уйду навсегда.
— Я понимаю. Не волнуйся. Рано или поздно это случилось бы с вами и в обычной жизни. Увидимся, — Роберт поцеловал меня в лоб.
Я заглянула ему в глаз, полные понимания.
— Я буду ждать тебя.
Я отпустила его руку, пятясь назад. Я была почти у машины Майкла, а он неподвижно наблюдал за мной. Обернувшись, я улыбнулась и села в машину. Майкл завел двигатель и поехал домой. Чтобы попробовать себя успокоить и перестать думать о грустном, я включила плеер. В ушах на полную громкость раздавались звуки музыки.
Прокручивая в голове дни, когда Ева жила с нами, я остановилась на одном из таких.
Забрав утреннюю почту из ящика, я направилась к крыльцу, чтобы вернуться в дом. Но мое внимание привлек, приближающийся к дому звук, нарушавший мертвенную тишину позднего утра. Я обернулась. На подъездную дорожку повернул знакомый автомобиль Уиверов и занял место автомобиля Майкла. Из кабины выпрыгнул Этан. Сделать на встречу ему хоть шаг я… не решалась. В голове всплыло содержание моего письма Этану, которое я все никак не решалась отправить ему.
Широкими шагами Этан подошел ко мне совсем близко. Подняв взгляд с земли, Этан заговорил:
— Здравствуй.
Может я и хотела что-нибудь ему ответить, но гордость не позволяла этого сделать. Разговор на Диком пляже закалил меня, сделал более равнодушной для бесед с Этаном.
Из уважения я поздоровалась с ним кивком.
— Я знаю, ты не хочешь со мной разговаривать. Я все понимаю. Но, Аврил, мне так тебя не хватает!.. Я скучаю по нашим беззаботным прогулкам по пляжу. Пока ты рядом, я даже забываю о нем и о том, что вас связывает.
Я прижала газеты и конверты — счета к груди и чувствовала, как трясутся мои руки от волнения.
— Я понял, что не хочу… я не переживу, если потеряю тебя!..
Глаза Этана стали блестящими и из уголков, возле переносицы, потекли вниз слезы.
Мне вдруг захотелось пожалеть его, прижав к себе. Но позволить себе этого я не могла. Знаю же, что встанет на круги своя: Этан расценит это, как жест «ты больше, чем друг», а я не хочу, ведь это не правда. Я не хочу его ранить: еще раз выстрелить в сердце, которое еще не зажило после последнего разговора на эту тему. От этого мое сердце еще больше обливается кровью. И это невыносимо больно, что терпеть у меня уже нет сил.
— Не молчи, Аврил, пожалуйста! — взмолился Этан.
Из моих глаз молча катились слезы. Я видела лишь размазанные очертания лица Этана. Плотнее прижимала к себе почту: крепче сжимала ее руками и ладонями давила на нее. Старалась укрыть бумагу от слез.
— Не молчи! — крикнул на меня Этан. Он тряс меня за плечо, пытаясь вывести из состояния «задумчивости».
Я хотела сказать уже в сотый раз, что он тоже очень дорог мне, но у меня вырвалось:
— Этан, что еще тебе от меня надо?! — крикнула я на него. — Разве ты ничего не понял из того, что я сказала тебе на Диком пляже?!
Даже сквозь заплаканные глаза я видела изумление на лице Этана. Он стоял неподвижно, почти не дышал. Его взгляд был устремлен на меня.
— Этан, не надо… — как будто поняла я, что он сейчас начнет оправдываться, пытаться что-то доказать. — Тебе лучше уйти.
Позади себя я услышала, как открылась входная дверь и кто-то вышел на крыльцо.
— Аврил, все в порядке? — услышала я озадаченный голос Евы.
Вытерев слезы с лица, я обернулась. Смотря красными от слез глазами, я сказала маме:
— Сейчас, я уже иду.
— О! Этан, рада встречи!
Заметила Ева Этана и улыбнулась парню.
— Здравствуйте, миссис Стивенсон…
— Может вы зайдете в дом? На улице не так тепло, чтобы беседовать. Аврил, ты можешь замерзнуть.
Этан было что-то хотел ответить Еве, но я его перебила:
— Нет! Этану уже пора. Его ждет Мэтью. Будет волноваться. Этан же не предупредил, что останется у нас на обед.
— Мы позвоним Мэтью и предупредим.
Ева выглядела в данный момент какой-то… наивной.
— У Уиверов с телефоном проблемы. Он снова не работает.
— Да? Но Майкл вчера вечером разговаривал с Мэтью как раз по телефону.
Тут я уже не знала, что ей ответить. Но меня опередил и навешал лапши на уши Еве Этан:
— Да. Сегодня утром что-то перегорело в проводе. Я пообещал папе, что починю вечером.
Этан злобно посмотрел на меня. Потом улыбнулся своей доброй улыбкой Еве. Хоть кому-то за сегодня сделал приятное.
— Мне действительно уже пора. До свидания, миссис Стивенсон.
Ева немного поникла.
— До свидания, Аврил!.. — с выдохом произнес Этан с грустными серыми глазами.
— Прощай, Этан Уивер… — прошептала я.
От звуков захлопнувшейся двери автомобиля из глаз с новой силой побежали слезы. Даже, если бы захотела побежать за Этаном и попытаться остановить, не смогла бы. Ноги вросли в землю, и я не могла сдвинуться ни на дюйм.
Я вернулась в дом, когда машина совсем скрылась из вида.
Мама, проявив тактичность, ни о чем не спрашивала. Я молча прошла в свою комнату и закрылась в ней.
Я пролежала весь остаток дня на кровати. В руках был карандаш и я бессмысленно водила грифелем по бумаге. А когда обратила внимание на то, что получилось, то разглядела очертания человеческого лица. Я продолжила и у меня получилось лицо, немного похожее на лицо Этана. Такие же грустные глаза, немного пухлые щеки с ямочками от постоянных улыбок (только не на моем рисунке, он не улыбается).
Наконец, мне это занятие надоело и я сделала из листка самолетик и подошла к приоткрытому окну. Открыв его шире, я выпустила самолетик на улицу. Ветер понес его вперед, потом немного поднял вверх, самолетик перевернулся по спирали и полетел дальше — вперед. Я неотрывно смотрела за полетами бумажного самолетика, а потом он исчез в темноте. И я отошла от окна.
Как только Майкл остановил машину на подъездной дорожке, я выпрыгнула из салона и побежала в дом. В комнате я взяла письмо для Этана и выбежала на улицу. Неуверенными мелкими шагами я приближалась к почтовому ящику. Боковым зрением я видела, что за мной в изумлении наблюдает Майкл. Я прикусила нижнюю губу и открыла ящик. Пихнув трясущимися руками конверт, я закрыла ящик и подошла к Майклу. Он забыл, что делал до того как я выбежала из дома с конвертом в руках. Майкл смотрел на меня, в его глазах был вопрос, но он его не задавал.
— Письмо. Я забыла утром положить его в почтовый ящик. Решила сейчас, а то могу утром снова забыть, — как преступник, утверждающий, что не виновен, а на самом деле виновен, оправдывалась я.
— Да, конечно! — улыбнулся Майкл. — Хорошо, что все-таки решила отправить.
— Да, решила, — повторила я. — Ну, я пойду?
— Да. Иди. Я тоже скоро приду, только закончу с маслом.
Я кивнула головой и перебежками вернулась в дом.
День тянулся очень долго. Я с нетерпением и волнением ждала звонка от Евы. А когда она позвонила и сообщила, что нормально долетели и уже дома, мне стало чуточку легче, хоть грусть совсем и не прошла.
Чтобы отвлечься я решила подготовится к экзамену, который будет в конце следующей недели. Я открыла книгу и с интересом погрузилась в события, описанные на тонких пожелтевших от старости страницах.
Как я и обещала написать мнение о прочитанноей мною книге "Гостья", я пишу.
Я равнодошно к ней отношусь, даже скептически. Сюжет не захватила меня в целом. Отдельные сцены - да, не спорю, но не в общем. Я ничего не имею против, но книга не на мой вкус. А как говорится: "на вкус и цвет товарища нет"; или "о вкусах не спорят". Просто я не любитель научной и космической фантастики, хотя я знаю, какой фурорр и недолюбливание вызвали книги братьев Стругацких в Советстком Союзе (особенное "Обитаемый остров").
Вообщем, если по десятибалльной шкале оценок считать, то 4, не больше… Извинити, если уж так строго. Я напоминаю, что я решила прочесть книгу только потому, что все ее читают и так эмоционально о ней отзываются, говоря, какая отличная книга и история необычная. Да, необычная, но не захватывающая для меня. Когда читала, сердце не замирало и не желало поскорее узнать, что будет дальше, чем все закончится, в отличии от других книг, которые я прочитала.
"Привет, Джули!"
Сегодня я посмотрела этот фильм. Эксперты-критики сравнивают его с фильмом "Мост в Террабитию", не знаю, я не смотреа еще "Мост в Террабитию". Но "Привет, Джули!" мне понравился! Трогательный, милый фильм, рассказывающий о чувствовах, которые начались у мальчика с девочкой еще в шесть лет, как они преобразовывались в нечто новое, еще не изведанное для возраста, как они все это осознавали, принимали решения, любили, переживали, мечтали. Были соседями, каждый день смотрели друг на друга.
Джули Бейкер, увидев Брайса Лоски, сразу же в него влюбляется. А сам Брайс наоборот — сразу же начинает питать антипатию к Джули. Но потом, после восьмого класса Джули теряет интерес к нему, а он — наоборот начинает находить в Джули что-то интересное.
Здравствуйте, дорогие Следящие! Я вернулась из поездки и начинаю входить в привычный для моей жизни ритм. Аклиматизация сильно ощущается. Я рада вернуться, потому что очень по всем соскучилась! И мне приятно, что на вьюи за время пока меня не было Вы сделали столько постов, так же приятно, что Вы продолжаете следить, Вас не стало меньше (пока меня не было), а наоборот увеличилось на четыре следящих. Спасибо!!! Добро пожаловать!
Дорогие мои! Я уезжаю в Питер, вернусь 23. По всем буду скучать! Если будет возможность, буду заходить! Надеюсь, когда приеду обратно, следящих меньше не станет!
До скорого! Всем хорошего настроения, удачи и веселых летних денечков!
naiv-super, приветствую тебя! Спасибо, что следишь за мной! Надеюсь, мой блог и дальше не разочарует тебя!
Самые популярные посты
