разнося мое плечо в хлам, Пруст громко и страсно ронял слезы мне на рубашку, от чего та липла к еще не зажившей надписи "Peace". и я не знал, что делать и как быть дальше. ему изменила девушка, а мне, мне кто изменил?

на хуй любовь, девочка, на хуй.

Пруст не должен был расстраиваться из-за этой шалавы. а я не должен был из-за нее. наглая врунья.

мы опять с тобой забываем время, Пруст?

спасибо за тот вечер, когда я снова жаловался тебе, смахивая больше на тряпку, что больше не скучаю по ней. ты же опять говорил, что небо чистое. все впереди.

и январь сворачивается в комочек, стынет в жилках.

мы всех отпускаем, а они нагло уходят. хоть бы плюнули в след, что ли.

растягиваем чувства городами и потерявшимися датами.

Пруст, ты будешь ждать меня в пятницу/субботу/воскресенье. или что у нас там дальше?

она больше не моя религия.

все равно никогда ее не получу.а остальное пусть катится к черту.

а важно лишь то, кем я стал без нее.

и уши сворачивались в трубочку, когда мы говорили о том, что волшебство наше, увы, уходит к черту.